— Непременно, Ваше Величество, — сладко улыбнулась Каролина Серпиенто, кивнув в ответ золотоволосой головой.

Поднявшись из кресла, королева Эдже поочерёдно обняла тётушек и вместе с ними покинула опочивальню. У ворот дворца её уже ожидала королевская гвардия и адмирал Артаферн с тем, чтобы сопроводить её до порта, а там и до её корабля, стоявшего на якоре в заливе в окружении сотен других кораблей генуэзского флота.

Ловко забравшись в седло своего чёрного коня, королева Эдже в последний раз посмотрела на улыбавшихся ей тётушек, затем на дворец Альберго, ставший её родным домом, и улыбнулась уголками губ.

— Пора, — произнесла она, и её конь, заржав, поскакал в сторону порта. Адмирал Артаферн, мрачно посмотрев на сестёр Серпиенто, на которых было решено оставить Геную, что ему крайне не нравилось, поскакал следом, а за ним и королевские гвардейцы.

Проводив их долгими взглядами, Валенсия и Каролина Серпиенто повернулись друг к другу и ухмыльнулись практически одинаково — сладко и вместе с тем зловеще.

— Вот и настал этот день, сестра, — взяв под руку Каролину, проговорила Валенсия, и вдвоём они направились обратно во дворец, держась на расстоянии от служанок. — Теперь власть в наших руках и, если наша дорогая племянница полагает, что сможет её забрать обратно, то ошибается.

— Нужно подождать, пока генуэзский флот с ней и её приверженцами отплывёт достаточно далеко, прежде чем начинать действовать, — заметила Каролина. — Но ты права, Валенсия. Эдже покинула Геную королевой, а вернётся в неё никем. Если вообще вернётся…

Той ночью, находясь в каюте своего корабля, качающегося на морских волнах, Эдже резко распахнула веки и села в постели, тяжело дыша. Сонно приоткрыв глаза, лежавший рядом Артаферн непонимающе посмотрел на неё.

— В чём дело? — хриплым после сна голосом спросил он.

— Кошмар, — дрожащим голосом выдохнула она и, упав обратно на подушку, перекатилась к мужчине и положила темноволосую голову на его широкую обнажённую грудь. Тёплая рука тут же обняла её и прижала к себе, действуя успокаивающе. — Я была во дворце в саду и увидела лежавшего на земле орла. Он был.. ранен. Я наклонилась к нему, но неожиданно вместо него появилась змея. Она всё росла, росла и росла, а когда стала огромной, обвилась вокруг меня и стала душить.

Мрачно нахмурившись, Артаферн поцеловал её в волосы.

— Спи.

Топкапы. Покои Филиз Султан.

Нервно расхаживая по покоям в ночном платье из серебристо-серого шёлка и наброшенном поверх него халате, Филиз Султан беспокойно хмурилась. От мрачного нетерпения и напряжения ей не сиделось на месте.

Когда двери распахнулись, султанша резко повернула темноволосую голову к ним и вопросительно взглянула на вошедшую в покои Айше-хатун, которая выглядела встревоженной.

— Султанша.

— Удалось? — напряжённо спросила та.

— Я весь вечер пыталась придумать, как сделать так, чтобы Эмине Султан выпила снотворное, причём, в большой дозе, — заговорила Айше-хатун приглушённым голосом, боясь, что её услышат. Как известно, в Топкапы даже у стен есть уши. — Думала, подлить его в её ужин, но не удалось. Мне повезло, что поздним вечером ей, видимо, захотелось пить. Она велела принести ей шербет, а я как раз была на кухне по вашему приказу принести вам какой-нибудь успокаивающий отвар. Задержалась там, попросив повара и мне налить немного шербета, и улучила момент, когда он отвернётся, чтобы сделать это. За Элмаз-хатун уже послали, чтобы она забрала шербет для своей госпожи, и я быстро поменяла кубки. В тот кубок с отваром, что приготовили для вас, я вылила весь пузырёк снотворного. Его и забрала Элмаз-хатун.

— Аллах, — прикрыв веки, испуганно выдохнула Филиз Султан и, став снова расхаживать по покоям, беспокойно нахмурилась. — Если удастся… Что дальше? Если она умрёт? Ты уверена, что меня точно не заподозрят? Никто ничего не заметил? Ни повар, ни Элмаз-хатун?

— Я была осторожна, султанша, — заверила её Айше-хатун. — Нам осталось лишь ждать…

Топкапы. Покои Эмине Султан.

Слыша возню и тихий смех в детской, несмотря на поздний час, Эмине Султан раздражённо вздохнула. Она поднялась с тахты, на которой сидела в ожидании возвращения Элмаз-хатун с кухни с шербетом для неё, и вошла в детскую.

Осман и Сулейман в пижамах приглушённо смеялись и бились подушками, но, увидев мать, тут же побросали их на пол и перестали смеяться.

— Ну и что здесь происходит? — сложив руки на груди, хмыкнула Эмине Султан. На её наигранно строгом лице ярко-зелёные глаза горели насмешливостью.

— Ничего, — невинно отозвался Сулейман и тут же лёг в свою кровать, предварительно подняв с пола свою подушку и положив её в развороченную постель.

Осман, подавив улыбку, сделал то же самое и, сев на кровать, недовольно посмотрел на всё ещё наблюдавшую за ними мать.

— Ну всё, мам, мы легли, — произнёс он. — Иди.

— Если ещё хотя бы один звук раздастся из вашей комнаты… — предупредила она, не закончив предложение и, покачав русоволосой головой, вышла обратно в покои.

К этому времени, оказалось, Элмаз-хатун уже пришла и сидела на тахте, вернувшись к оставленной вышивке, а дымящийся кубок стоял на столике.

— Снова резвятся? — с тёплой улыбкой спросила она, не отрываясь от вышивки.

В ответ Эмине Султан только устало вздохнула и, взяв кубок со столика, сделала несколько больших глотков, но тут же неприязненно поморщилась.

— Что это?

Элмаз-хатун недоумевающе посмотрела на неё.

— Шербет.

— Это какой-то отвар, причём, ужасно горький, — брезгливо поставив кубок обратно на столик, возмущённо произнесла Эмине Султан. — Откуда он?

Напрягшись, Элмаз-хатун задумчиво посмотрела на кубок и нахмурилась.

— Когда я пришла на кухню за шербетом, там была Айше-хатун. Я ещё обратила внимание на то, как она спешно ушла, увидев меня.

Эмине Султан тоже напряглась и, мрачно посмотрев на кубок, поморщилась и положила руку на живот в области желудка.

— Что-то… затошнило.

— Эмине, а если… — ужаснулась Элмаз-хатун, вскочив с тахты и подбежав к сестре. — Вдруг яд? Вызвать лекаршу? Тебе плохо?

Не ответив ей, султанша повернула к ней русоволосую голову, и Элмаз-хатун увидела её бледное лицо и расфокусированные глаза с неестественно расширенными зрачками, отчего они казались чёрными.

— Эмине! — испуганно вскрикнула Элмаз-хатун, когда сестра обессиленно обмякла в её руках.

На крик из детской выбежали обеспокоенные мальчики и, увидев лежавшую на полу бледную мать, на мгновение испуганно замерли.

— Мама! — подбежав к ней и сев на колени на пол, Сулейман испуганно потрепал её плечо. — Что с ней?! — отчаянно вскрикнул он, посмотрев на встревоженную Элмаз-хатун, которая била султаншу по щекам, пытаясь привести её в сознание.

— Я за лекаршей, — решительно произнёс Осман и выбежал из покоев, резко распахнув двери, отчего они с треском ударились о стены.

Комментарий к Глава 9. Отравленное сердце

Буду благодарна, если отметите замеченные вами ошибки и опечатки, а также очень надеюсь на ваши отзывы.

========== Глава 10. Расплата ==========

Комментарий к Глава 10. Расплата

Буду благодарна, если отметите замеченные вами ошибки и опечатки, а также очень надеюсь на ваши отзывы.

Утро следующего дня.

Топкапы. Покои Филиз Султан.

Сонно хмурясь, Айше-хатун, вставшая по обыкновению ранним утром, переоделась из льняной ночной рубашки в свою повседневную одежду, состоявшую из простого и закрытого тёмно-фиолетового платья.

Спешно собрав тёмные волосы в тугой пучок на затылке, она, стараясь не шуметь, вышла из внутренней комнаты в покои, где спала её госпожа. Должна была спать, но, оказалось, сидела в постели, обхватив руками прижатые к груди колени.

— Госпожа? — изумилась Айше-хатун, подойдя к кровати. — Вы не спите? Ещё же так рано…

Филиз Султан, нахмурившись, повернула к ней бледное лицо, полное беспокойства и напряжения.

— О каком сне ты говоришь, Айше? Я глаз не сомкнула… Пойди, узнай, что с Эмине. Только будь осторожна!