Топкапы. Покои Нилюфер Султан.

Нилюфер Султан в этот вечер была слишком увлечена собственными мыслями о возвращении Серхата Бея и о том, к чему это приведет, особенно в их отношениях, которые она, к слову, развивать не намеревалась, в чем себя убеждала, потому не сразу заметила, как удручена Дафна, сидящая рядом с ней на террасе. Поразмыслив над возможными причинами этого, султанша пришла к выводу, что ее служанка скорее всего опечалена завтрашним отъездом шехзаде Мурада в санджак.

─ Дафна, еще есть время, ─ произнесла она, чем удивила ту, повернувшуюся к ней с непониманием на лице. ─ Напиши ему записку с просьбой о встрече и расскажи о том, что чувствуешь к нему. Поутру я подарю тебя в его гарем, если…

─ Госпожа, что вы?.. ─ ошеломилась Дафна, потупив взор. Было видно, что она борется с собой, как и то, что она еще не до конца разобралась в том, что чувствует. ─ Это все глупости, да и посмею ли я назначать шехзаде встречу посреди ночи, будучи простой служанкой? Упаси Аллах, кто-нибудь об этом узнает или увидит нас!

─ Но ты не отрицаешь своих чувств к нему? ─ прищурившись, с улыбкой уточнила Нилюфер Султан.

─ Я… не знаю, госпожа, что чувствую. Возможно, я просто задета тем, что перестала его интересовать, вот и все.

─ Это не стало бы причиной тоски, что владеет тобой в последнее время. Погляди на себя, ты же влюбилась, но отрицаешь это, боясь неизвестно чего. Говорю тебе, напиши ему! Не упускай свой последний шанс. Он же завтра уезжает навсегда! Мурад придет, он ни за что не отвергнет тебя. Я уверена в этом, ведь я знаю его слишком хорошо, чтобы ошибаться.

Поколебавшись, Дафна, все же уступив натиску госпожи, отчаялась написать послание с просьбой о встрече в саду, но не знала, как его передать, на что Нилюфер Султан просто взяла ее записку и, выглянув в коридор, велела служанке у дверей отнести ее в покои шехзаде Мурада с наказом передать ему, что оно от нее.

─ Но что я ему скажу? ─ Дафна тревожилась не на шутку, расхаживая по покоям в ожидании ответа. ─ Аллах, и зачем я послушала вас?! Не стоило писать эту записку… Шехзаде ведь даже не смотрел в мою сторону в последнее время!

─ Прекрати, ─ снисходительно усмехалась Нилюфер Султан, наблюдая за ней с тахты, на которой сидела, и лениво листая «Божественную комедию». ─ Ты еще поблагодаришь меня, когда завтра утром будешь покидать дворец вместе с Мурадом, счастливая в преддверии новой жизни.

Раздался стук в двери, и девушки, замерев, обратили друг к другу взгляды: Дафна ─ взволнованный, а султанша ─ торжествующий.

─ Ну, вот видишь? ─ хмыкнула Нилюфер Султан. ─ А ты переживала.

Неожиданно для самой себя окрыленная радостью Дафна, которая теперь уже и сама сознавала, что подобные чувства не могут быть вызваны одним лишь задетым самолюбием, поспешила к дверям и, взяв из рук служанки послание, дрожащими руками развернула его под насмешливым взглядом своей госпожи. Однако в следующее мгновение на лице ее сначала проступило недоумение, а после горечь наполнила ее прежде сияющие глаза, и она вся поникла.

─ Что там? ─ заметив перемену ее настроения, насторожилась Нилюфер Султан и отложила книгу на тахту рядом с собой.

─ Взгляните сами, ─ подойдя к ней, Дафна протянула ей послание.

С хмурым лицом султанша забрала его и пробежалась взглядом по написанному. «Султанша, я прошу прощения за свою дерзость и надеюсь увидеть вас в этот час в саду в ореховой роще. С.» ─ гласило послание, со всей очевидностью написанное не рукой шехзаде. Сердце Нилюфер Султан гулко забилось в ее груди, и поначалу она ощутила прилив необъятной радости, но быстро подавила ее в себе и, решительно поднявшись, подошла к подсвечнику и сожгла записку.

─ Что вы делаете, госпожа? ─ наблюдая за тем, как та возвращается на тахту и показательно берет в руки книгу, недоумевала Дафна. ─ Он же ждет вас!

─ Не дождется, ─ отрезала та, смотря в книгу.

─ Вы так страдали, когда он исчез! ─ возмущенная ее поведением, воскликнула служанка. ─ Не смейте отрицать это, госпожа. Я знаю, что у вас на сердце. И, если судить по этому посланию, известно, что на сердце у него. Зачем противиться своим чувствам, когда они взаимны? Он снова здесь, и он ждет вас.

─ Затем, что мне эти чувства не нужны, ─ упрямо заявила Нилюфер Султан и, отбросив книгу, обратила к ней тяжелый полыхающий взгляд. ─ Я пообещала себе, что ни за что не превращусь в изнеженную и слабовольную девицу, подобную моей сестре, которая только и мечтает о любви. Это не для меня! Я не хочу быть от кого-то зависимой, питать привязанность к кому-то… любить. Это значит быть слабой, а я больше всего на свете презираю слабость, и ты это знаешь, Дафна. Потому этот разговор окончен, и впредь не смей говорить со мной об этом, ясно?

Дафна покорилась и, решив сменить тему, предложила госпоже подготовиться ко сну, так как время было уже позднее. Она видела, что Нилюфер Султан явно борется с собой, и в ней ожесточенно сражаются любовь и принципы, но Дафна знала, что любовь сильнее ─ она возвышается над всем в этом мире, и нет силы, способной ее обуздать и подавить ─ потому не была удивлена и лишь печально улыбнулась, когда, вернувшись из гардеробной с сорочкой для госпожи, увидела, как закрываются двери опустевших покоев.

Она даже не захватила плащ, когда, потерпев поражение в борьбе с собой, бросилась в дворцовый сад, не помня себя от опьяняющего сладостного чувства свободы и жажды, наконец, увидеть его. Ночной воздух был прохладен, и султанша дрожала, но, подгоняемая голосом влюбленного сердца, спешно шла по темному в ночи саду, озаренная светом луны. Оказавшись в условленном месте, Нилюфер Султан стала оглядываться, скользя отчаянным взглядом по окружающим ее ореховым деревьям, но тщетно ─ здесь уже никого не было.

Трепет ее сердца сошел на нет и, полная разочарования и досады, султанша шумно выдохнула. Отправься она на встречу сразу же, как получила записку, и успела бы, но она этого не сделала, и, решив, что она его отвергла, Серхат ушел. Зная его, он из гордости и, полагая, что его чувства безответны, ни за что более не совершит первого шага и будет делать вид, словно никакой записки и не было, что не оставит и ей возможности сделать самой этот шаг. Произошедшее оставило после себя неприятный осадок в ее душе, и девушке стало необъяснимо горько и обидно. Развернувшись, Нилюфер Султан побрела прочь из ореховой рощи, как неожиданно за ее спиной раздался его голос, который она никогда бы не перепутала ни с каким другим, сколько бы времени его не слышала:

─ Султанша.

Она стремительно обернулась и увидела обрисовавшийся в темноте среди ветвей деревьев высокий мужской силуэт. Серхат вышел из тени в лунный свет, и султанша смогла увидеть его лицо, как всегда, мужественное и суровое, но темные глаза его, вопреки обыкновению, полнились целым калейдоскопом эмоций, среди которых она различила волнение и какое-то темное, тяжелое чувство, которому она не смогла дать определение. Они стояли, не двигаясь, и в молчании смотрели друг на друга, а пространство вокруг них словно наэлектризовалось и звенело от напряжения. В смятении смотря на него, Нилюфер Султан не знала, что ей делать дальше и как будет правильнее поступить: поддаться своим чувствам или сбежать, пока еще не поздно.

Первым очнулся Серхат и, наконец, двинувшись к султанше, остановился напротив, смотря на нее с высоты своего роста. Но он все не заговаривал, продолжая мучить ее своим молчанием и пытливым взглядом, и словно силился понять, что она чувствует и о чем думает сейчас.

─ Серхат Бей, ─ не выдержав, произнесла Нилюфер Султан намеренно сдержанно, чтобы не выдать себя с головой. ─ Как поживаете? Надеюсь, вы довольны службой у королевы Генуи, ради которой оставили нас? ─ в голосе ее сквозила ирония, но мрачная, в которой и выражалась ее обида, вызванная его поступком.

─ Я — жив, и это главное, а остальное — неважно, ─ отрывисто ответил мужчина, явно ожидавший не такого начала разговора. ─ Своей участью я доволен, иначе зачем бы по своей воле стал ее слугой.