— Валиде!
Женщины крепко обнялись, и Михримах Султан, поднявшись, растроганно наблюдала за их встречей спустя долгие дни разлуки. Ей вспомнилась ее собственная матушка Эсен Султан, которой ей так не хватало. Будь она жива, как бы ей хотелось вновь ощутить теплое чувство защищенности в ее объятиях, заглянуть в ее небесно-голубые глаза, полнящиеся мудростью пережитых печалей и потерь, и увидеть ее нежную грустную улыбку.
— Матушка, как же я рада вас видеть! — отстранившись, воскликнула Эсма Султан и прильнула к материнской ладони, которую та положила ей на щеку. — Наконец-то вы здесь…
— И я рада не меньше, милая, — отозвалась Филиз Султан и, обратив взгляд к другой девушке, дружелюбно проговорила: — Здравствуй, Михримах. Я даже не узнала тебя поначалу. Ты… повзрослела. Эсма писала мне, что ты ждешь ребенка, с чем тебя и поздравляю.
— Благодарю, султанша, — вежливо улыбнулась Михримах Султан и, чувствуя себя лишней, поспешно добавила: — Я, пожалуй, прогуляюсь в саду. С вашего позволения.
Поклонившись, Михримах Султан напоследок тепло поглядела на подругу и удалилась. Оставшись наедине, мать и дочь разместились на тахте и взялись за руки. Радость от встречи утихла, и теперь обе женщины снова вернулись в свои прежние опечаленные состояния.
— Матушка, я даже не знаю, что мне… чувствовать. Завтра состоится мой никях с Давудом-пашой, а ведь я даже его еще ни разу не видела! Аллах, я не знаю, чего мне ждать от этого брака… А если я стану еще несчастнее, чем сейчас? Мое сердце не выдержит этой боли…
— Не говори так, Эсма, — с нежностью смотря на нее, ответила Филиз Султан. Она подняла руку и погладила дочь по ее темным волосам, отчего та на миг прикрыла веки. — Мы с тобой все это уже обсуждали. Пути назад нет. Свадьба вот-вот состоится, так есть ли смысл мучить саму себя этими мыслями? Сейчас и я, и ты переживаем такие моменты в своих жизнях, когда от нас требуется смирение и покорность судьбе. И ты должна понимать, что смирение не означает слабость. Наоборот, в смирении и есть настоящая сила. Тот, кто находит в себе силы отказаться от своих желаний и от своих чувств ради таких вещей, как долг или семья, заслуживает уважения.
Эсма Султан, слушая ее, вздохнула и согласно покивала темноволосой головой, чувствуя, как душу вновь заволакивает пустотой и равнодушием. Она смиренна и покорна, какой и велит ей быть матушка. Все равно в ней нет силы бороться за свое счастье, да и может ли она его обрести без любимого, который теперь недостижим и бесконечно далек? Раз она все равно будет несчастна, так какой смысл бороться, негодовать, возмущаться?
— Да, валиде. Вы правы.
Топкапы. Покои Хафсы Султан.
Положение Хафсы Султан, еще некоторое время назад бывшее шатким и неопределенным, теперь вновь окрепло благодаря ее уму и коварству. То нападение, которое она велела устроить на собственный дворец, состоялось, но «покушение» на их с Мехметом-пашой жизни сорвалось, так как охрана совладала с напавшими. Один из оставшихся в живых разбойников «признался», что их нанял опять же Яхъя Эфенди.
Будто бы проведя расследование, Мехмет-паша отыскал обвиненного, а на деле пожертвовал своим слугой Яхъей Эфенди и «уличил» его в том, что именно он и организовал нападение разбойников на дворец Искандера-паши, на его собственный дворец и на находящегося на пути в столицу Давуда-пашу. Разумеется, глупо было полагать, что раб посмел бы покуситься на жизни столь влиятельных пашей и султанш династии, поэтому Мехмет-паша, допросив Яхъю Эфенди, узнал, что, оказывается, он выполнял веления бейлербея Румелии Ахмеда-паши, бывшего соратником Мехмета-паши и оказавшегося предателем, жаждущим избавиться от остальных пашей и занять должность повыше. Тем самым все обвинения перешли на него, а Мехмет-паша оказался оправдан, конечно, с нежеланием со стороны Искандера-паши. Таким образом Хафса Султан и Мехмет-паша пожертвовали своим соратником ради собственного спасения и, в связи с ссылкой Ферхата-паши, остались одни без поддержки в совете.
Хафса Султан руководила всеми действиями мужа на протяжении этих событий, и именно благодаря ей он вернул себе все должности и сохранил жизнь, что, однако, только ухудшило взаимоотношения супругов. Смерть долгожданного ребенка и невозможность впредь иметь детей итак пошатнули их казавшийся нерушимым брак, так еще оплошность Мехмета-паши, едва не приведшая к ужасающим последствиям, и то, что Хафса Султан спасла мужа от казни, тем самым задев его мужское достоинство и болезненное честолюбие, стали еще одним сокрушительным ударом по их отношениям.
Мехмет-паша чувствовал себя уязвленным тем, что супруга превосходила его по силе своего влияния и уму, и был сломлен потерей ребенка, отчего озлобился на жену. Та, будучи женщиной не менее гордой, честолюбивой и также страдающей из-за смерти дочери и своего бесплодия, гневалась на него не меньше. Отныне их дворец едва ли не каждый вечер сотрясали отголоски их споров и ругани, а сами супруги жили в отдельных покоях. Хафса Султан даже подумывала о том, чтобы насовсем перебраться в Топкапы, пока они оба не остынут и не успокоятся, но понимала, что если она это сделает, их брак будет окончательно разрушен.
Помимо проблем с мужем Хафса Султан была вынуждена заниматься своим благотворительным фондом, требующим немало ее времени и внимания, управлять огромным гаремом и руководить подготовками к свадьбе Эсмы Султан. Ко всему этому добавлялись и заботы о Бельгин, которую было необходимо оберегать и защищать от Эмине Султан, что не оставляла попыток покуситься на жизнь соперницы, обещавшей в скором времени родить ребенка повелителю. В прошлый раз, когда лекарша Дильнар-хатун поведала о намерении Эмине Султан спровоцировать выкидыш у Бельгин, все обошлось. Оказалось, верная лекарша вместо средства, избавляющего от бремени, дала Эмине Султан простое успокоительное. Его-то и выпила Бельгин. Но того, что Бельгин могла лишиться столь важного для них всех ребенка, Хафса Султан не на шутку испугалась, и отныне фаворитку берегли как зеницу ока, так что две последующие попытки Эмине Султан избавиться от нее ни к чему не привели.
С возвращением повелителя Хафса Султан намеревалась окончательно избавиться от Эмине Султан, уличив ее в нескольких покушениях на его беременную фаворитку, которые дополняло уже лежащее на ней обвинение в убийстве наложницы Издихар-хатун. Это окончательно оттолкнет от нее повелителя и, возможно, он, разгневанный, сошлет ее, как и Филиз Султан, также когда-то обвиненную в покушении на беременную Эмине Султан.
Одно только не вписывалось в далеко идущие планы Хафсы Султан. В Трабзоне Карахан Султан подарила повелителю наложницу, которую тот сделал своей фавориткой и отправил в Топкапы. Хафса Султан была неприятно удивлена появлением новой фаворитки, которая, к тому же, когда-то была служанкой Карахан Султан — известной кровавой и безжалостной интриганки, которая в прошлом едва не захватила власть, объявив себя регентом престола. Такой женщины Хафса Султан опасалась, чувствуя исходящую от нее угрозу, и потому Афсун-хатун вызывала в ней подозрения. Однако пока что девушка их не оправдала. Она была почтительной, скромной и трудолюбивой. Идрис-ага по приказу своей госпожи пристально за ней следил. В гареме поначалу все со злобой и завистью отнеслись к новой фаворитке султана, что отличалась красотой и изяществом, но своими неизменными вежливостью и приятным нравом Афсун-хатун вскоре расположила к себе гарем. Мало, кто верил, что ее ждет судьба родить наследника и стать султаншей, поскольку все полагали, что, несмотря на ее красоту, повелитель принял ее в дар от Карахан Султан и сделал своей фавориткой лишь потому, что находился вдали от своего гарема.
Этим вечером, наконец, должна была состояться ночь хны Эсмы Султан, а наутро она, уже будучи замужней женщиной, покинет Топкапы. Хафса Султан была рада, что ее планы воплощаются в реальность. Она не только желала избавить Топкапы от «лишних» людей, но и позаботиться о благе членов династии. После Эсмы Султан участь выйти замуж коснется и Нилюфер Султан, что засиделась в девицах, а после и другой сестры повелителя Фатьмы Султан, которой она пообещала позаботиться об ее судьбе. Не стоит забывать, что та воспитывает племянницу повелителя Нергисшах Султан, которая уже близка к возрасту, приличествующему замужеству. Филиз Султан покинет Топкапы вместе с сыном и его гаремом. Тогда во дворце останутся лишь она и Эмине Султан, и избавляться придется от нее, ведь именно от Эмине на данном этапе и исходит угроза в гареме как для Бельгин, так и для самой Хафсы Султан. В совете, конечно же, опасаться стоило Искандера-пашу, который набирал силу и влияние в то время, как они с Мехметом-пашой лишились своих соратников и остались без поддержки, с трудом вернув доверие к себе. И от Искандера-паши следовало избавиться, как они и планировали, чтобы, наконец, Мехмет-паша получил должность великого визиря. Хафса Султан намеревалась заняться всем этим основательно. Она больше не станет ждать. По ее мнению, настало время решительных действий, и отныне никто не удостоится ее жалости.
