— Добро пожаловать. Представьтесь, пожалуйста. Мы не были предупреждены о вас.

— Джордж Капрайн, — на намеренно ломанном итальянском языке ответил Капрано, выдавив светскую улыбку. Покосившись на него, Эдже поджала губы. Болван. Он выглядел нелепо и совершенно неубедительно. — А это моя супруга. Мы из Англии, ведём торговлю тканями — преимущественно европейскими шёлком, дамаском, бархатом…

Пока он объяснялся, Эдже незаметно осмотрелась и приметила большое количество королевских гвардейцев, стоявших то тут, то там. Очевидно, они ждали её появления или же ужесточились меры безопасности в попытках взять ситуацию в полыхающей от недовольств и бесчинств Генуе под контроль. Что же, тётушки, дорвавшись до власти, не знали, как ею распорядиться, и ввергли её государство в пучину хаоса.

Напрягшись, когда один из гвардейцев зацепился за неё взглядом, Эдже с напускным скучающим видом вздохнула и снова обернулась, посмотрев на Серхата. Он, облачённый в одежду слуги, стоял за их с Капрано спинами. Перехватив её взгляд, он приподнял уголки губ, показывая, что пока всё в порядке.

— Если вы намереваетесь оставить ваши корабли в порте, необходимо внести плату.

— Разумеется. Серхио, — обернувшись, Капрано повелительно махнул рукой. Одарив его тяжёлым взглядом, Серхат это проглотил и, подойдя, передал ему мешочек с золотом, который достал из-за пазухи. — Прошу.

— Ещё раз добро пожаловать, — замаслившись, проговорил служитель порта и, спрятав мешочек теперь уже себе за пазуху, отступил в сторону, пропуская гостей.

Цепляясь за локоть Капрано, Эдже шла в сопровождении своих воинов по каменной набережной порта, стараясь вести себя непринуждённо, чтобы не привлечь внимание гвардейцев. Проходя мимо них, она напряглась, но облегчённо выдохнула, когда, наконец, порт остался позади. Оказавшись на зловонных улицах бедного района Генуи, они незаметно свернули в какой-то закоулок. В сундуках, которые несли воины, лежали запасные одежды для всех и оружие.

— Ваше Величество, нам нужно переодеться и разделиться, иначе привлечем внимание, — заговорил Капрано, напряжённо косясь по сторонам. — Серхат, возьми людей, пройдись и найди трактир попроще и подешевле. Затеряемся среди бедняков, а потом, устроившись, попытаемся выяснить, что тут творится.

Смерив его долгим хмурым взглядом, Серхат подошёл к королеве и вопросительно взглянул на неё.

— Выполняй, — кивнула она ему.

Серхат исполнял исключительно её приказы, а с Капрано у них завязалось соперничество за её внимание и за авторитет среди воинов. Капрано пытался его подавить, но Серхат противился, несмотря на то, что, в отличие от него, не занимал высокую должность адмирала.

— Как прикажете.

Поклонившись, Серхат выбрал двух воинов и скрылся с ними из виду. Эдже, зайдя за угол, спешно сняла с себя дурацкое платье, под которым оказались простые чёрные штаны, заправленные в высокие кожаные сапоги, в одном из которых был спрятан кинжал, и простая льняная рубашка, поверх которой она набросила серый плащ с капюшоном. За пояс она заправила ещё один кинжал, побольше. Вернувшись к воинам, королева заметила, что они тоже переоделись. Капрано, стоя в их окружении, раздавал поручения.

— Ты уже решил, как нам лучше разделиться? — спросила Эдже, подойдя к нему.

— Думаю, мы с вами возьмём половину воинов и затаимся где-нибудь. Вами нельзя рисковать, гвардейцы рыщут по всей стране в поисках вас, чтобы выдать узурпаторшам. С оставшимися воинами Серхат разведает обстановку и попытается разузнать, что случилось с командующим и частью вашего флота, что он забрал. Думаю, хороших новостей ждать не стоит… Раз здесь всё по-прежнему, адмиралу Артаферну не удалось победить.

Мрачно нахмурившись, Эдже отвернулась. Она и думать не хотела о том, что Артаферн мог умереть. Но было глупо отрицать эту возможность. Он действительно пропал, как и корабли, с которыми от неё отплыл. Эдже надеялась, что он просто затаился, потерпев поражение. Он смог спастись. Иначе и быть не может. Конечно, Капрано было проще, чтобы он умер, ведь он надеялся занять его место. Но если среди воинов он и мог заслужить авторитет Артаферна, то в её сердце ему не будет места никогда.

Вскоре вернулся Серхат, который нашёл подходящее место, но, услышав от Капрано о его плане разделиться, воспротивился.

— Я здесь совершенно не могу ориентироваться, — хмуро проговорил он, исподлобья смотря на Капрано. Тот, будучи пониже ростом и куда меньше телосложением, напрягся и как-то сжался. — Ты же знаешь Геную, да и люди, к которым ты хочешь обратиться в поисках информации, тебя знают, а меня нет, вот ты и отправляйся на разведку, а я останусь с королевой.

Эдже стояла между ними, сложив руки на груди, и закатила глаза, когда Капрано вспыхнул от негодования, готовясь спорить.

— Только не начинайте! — предупреждающе вскинула руку она, и мужчины замолчали, прожигая друг друга тяжёлыми взглядами. — В действительности будет разумнее послать в разведку тебя, Капрано. Будь осторожен. Найдёшь нас в трактире Арессто, который отыскал Серхат, если ничего не случится.

— Ваше Величество… — беспомощно выдохнул тот, очевидно, не желая оставлять её, так ещё с Серхатом. Он постоянно появлялся рядом с королевой, стоило Серхату к ней подойти, и всячески пытался помешать их общению из-за пресловутой ревности. Но Эдже угрюмо взглянула на него, и он поклонился, сдавшись. — Как вам угодно.

Перед тем, как уйти, Капрано одарил соперника долгим предупреждающим взглядом, словно говорящим: «Отвечаешь за неё головой». Посмотрев ему вслед, Эдже вздохнула.

— Не верю, что я, королева, в собственном государстве прячусь среди отребья в страхе за свою жизнь!

Серхат усмехнулся и, не теряя бдительности, осмотрелся в проулке, где они остались с дюжиной воинов, тихо разговаривающими в стороне от них.

— Идёмте. Нельзя здесь оставаться.

Натянув на головы капюшоны плащей, они направились в трактир под говорящим названием Арессто, что с итальянского языка переводилось как «привал» или «ночлег». Владельцем трактира был потрёпанный мужчина в годах с лицом, похожим на сушёное яблоко из-за глубоких борозд морщин на нём. Протирая кружки, он стоял за стойкой и угрюмо поглядывал на постояльцев, сидящих за деревянными столиками в зале на первом этаже. На втором этаже размещались комнаты, которые он сдавал.

Когда Эдже в сопровождении Серхата и дюжины своих воинов вошла в трактир, все взгляды, полные любопытства, обратились к ним. В зале стоял неприятный запах алкоголя, пота и пыли. Постояльцы выглядели бедно и крайне подозрительно, словно какие-то разбойники и преступники. Ни одного дружелюбного или хотя бы приятного лица. Поморщившись, Эдже опасливо схватилась за локоть Серхата, не чувствуя себя в безопасности даже в окружении своих воинов.

— Доброе утро, — со спокойной уверенностью Серхат подошёл к стойке и заговорил с владельцем, цепкий взгляд которого пробежался по его внушительной фигуре, после коснулся цепляющейся за него Эдже, а затем и мужчин, толпящихся у них за спинами и напряжённо осматривающихся. — Сколько комнат свободно?

— Две, — проскрипел владелец. — Откуда это вы? Давно ко мне столько народу не заглядывало…

— Моя жена, — ответил Серхат, кивнув на Эдже, которая смолчала на это, решив не мешать ему. — И моя охрана. Время опасное, знаете ли. Приходится заботиться о безопасности. Псы дорвались и до нас…

Эдже недоумевающе нахмурилась, покосившись на него, но, вернув взгляд к владельцу, заметила, что на его морщинистом лице проступило понимание.

— Мы возьмём обе комнаты, — положив на стойку увесистый мешочек с последним золотом, на который Эдже тоскливо посмотрела, произнёс Серхат и, воровато оглядевшись в зале, достал ещё несколько золотых монет, похоже, что из собственного кармана. — А это плата за молчание. Нам бы не хотелось, чтобы псы пронюхали, что мы нашли приют здесь.

Гаденько усмехнувшись, видимо, в знак того, что им удалось договориться, трактирщик забрал золото, спрятал его за пазуху и жестом поманил их за собой, двинувшись, хромая, к хлипкой лестнице.