─ Прости. Я не оспариваю твоё решение. Я просто изумлена им. Мне показалось, что Элиф… не в тех отношениях с тобой, чтобы иметь смелость просить новые покои.
─ Она беременна, и я решил, что новые покои ─ весьма уместное выражение моей благодарности ей.
В этот раз тишина длилась дольше. С трудом совладав с собой, Бахарназ Султан убрала руку, перекатилась на другую сторону кровати и зажмурилась. Она могла смириться с беременностью любой из наложниц гарема, но только не с беременностью Элиф. Эта фаворитка была опаснее и влиятельнее остальных, потому что за её спиной была Карахан Султан, да и Махмуд всё ещё не забыл её и, к сожалению, был подвержен её влиянию. Если она родит сына… Бахарназ Султан даже не хотела думать об этом.
─ А ужин, что она устроила сегодня в своих покоях, тоже ты разрешил?
─ Да, ─ невозмутимо ответил Махмуд. ─ Я хочу спать, Бахарназ. Если ты действительно хочешь обсудить это, сделаем это завтра.
Задушив в себе ревность и страх потери положения, девушка обняла повернувшегося к ней спиной шехзаде и, поцеловав его в ложбинку между лопаток, смежила веки. Теперь её желание обрести власть над Элиф стало в разы сильнее. Она уничтожит её. Уничтожит всех, кто попытается встать между нею и Махмудом. Только пообещав себе это, Бахарназ Султан смогла заснуть.
========== Глава 18. Обитель страданий ==========
Январь, 1605.
Средиземное море.
История знала множество женщин, которые в мире, принадлежащем мужчинам, смогли не только встать на одну ступень с ними, но и превзойти их в своём могуществе. Женщины, правившие государствами и целыми империями. Эдже восхищалась ими и без тени сомнения считала, что входит в их число. Она сразилась с судьбой и, претерпев годы лишений и упорного труда над собой, из османской султанши стала королевой европейского государства. Только сильные духом и умные женщины могли бы добиться подобного, но и им свойственно ошибаться.
Как сказала Клеопатра ─ одна из тех самых женщин, которыми восхищалась Эдже ─ месть сладка, и всё же это стрела, которая часто поражает того, кто её выпустил. Эта стрела поразила Эдже, и месть, ради которой она разожгла войну, не свершилась. Что стало с некогда великим государством из-за одной-единственной ошибки его королевы? Власть узурпировали, хаос и бесчинства раздирают Геную изнутри, а теперь у неё нет и войска, способного противостоять узурпаторам.
Эдже казалось, что это ─ конец. От Артаферна до сих пор не было новостей, и Эдже тревожилась о нём. Страх, что и его она потеряла, отравлял её изнутри. У неё нет флота, нет войска, нет короны. Она всё потеряла из-за своего неуёмного желания отомстить.
Но даже в таком положении она с королевской гордостью и достоинством взошла на корабль султана Баязида с тем, чтобы просить у него мира. Впрочем, о какой гордости может идти речь, когда она вынуждена молить о пощаде у врага, от которого потерпела столь сокрушительное поражение?
Джоан Капрано, напряжённый и осторожный, встал рядом с ней, готовый в случае необходимости защищать королеву. Они стояли на палубе флагманского корабля флота османов, и их султан вышел навстречу гостям в сопровождении своих визирей, пашей и адмиралов.
Эдже с любопытством взглянула на него. Насколько она знала, султан Баязид приходился ей племянником. Она была изумлена его сходством с её братом султаном Орханом. Та же высокая фигура с широким разворотом плеч и крупными руками, смуглая кожа, тёмные, как у неё, волосы и тёмно-карие глаза, таящие в себе внутреннюю силу и рассудительность.
За его спиной стоял, судя по головному убору, великий визирь. Похоже, ровесник султана, внешности европейской. Голубые глаза были подёрнуты пеленой затаённых душевных мук, а скупо поджатые губы и хмурый взгляд говорили о его закрытом и угрюмом характере.
Эдже изумилась, увидев здесь и Серхата Бея, который был первым воином, одержавшим над ней победу в бою за столько лет, и к тому же он спас ей жизнь. Она задержала на нём взгляд дольше, чем нужно, и султан Баязид, заметив это, серьёзно посмотрел на воина. Серхат Бей оставался невозмутимым.
─ Султан Баязид Хан Хазретлери, ─ произнесла Эдже, стараясь быть вежливой. Ей нужен мир, чтобы вернуться в Геную и, наконец, узнать, что случилось с Артаферном и частью её войска, в котором она так нуждалась сейчас. ─ Полагаю, вы догадываетесь, с чем я пришла. От имени Генуи я прошу заключения мира между нашими государствами.
Он помолчал, задумчиво разглядывая её.
─ Признаюсь, я давно хотел встретиться с вами, султанша, ─ наконец, заговорил султан Баязид. ─ Слухи о вашей красоте оказались истинными, как и ваша гордость. Даже прося мир, вы делаете это с достоинством.
─ Я здесь не для того, чтобы выслушивать ваши комплименты, ─ оборвала его Эдже, отчего удостоилась изумлённого взгляда. ─ Обсудим условия заключения мира.
─ Что же, о вашем горячем нраве я тоже был наслышен. Я всего лишь хотел сказать, что вы оправдали мои ожидания. Султанша, как бы вы не стремились это отрицать, вы ─ часть священной османской династии, и я горд вашими успехами и тем, чего вы смогли добиться. Это одна из причин того, что я согласен на подписание мира. Вторая же ─ сражаться более нет смысла, так как ваш флот уничтожен. Я слышал, и в самой Генуе произошёл переворот. Если пожелаете, я даже могу оказать вам помощь в восстановлении порядка.
─ В помощи других государств мы не нуждаемся, ─ отрезала и без того униженная Эдже. ─ А теперь об условиях. Чего вы хотите в обмен на мир?
─ Ничего, ─ усмехнулся султан Баязид. ─ Считайте это моей милостью в знак нашего родства.
─ Милостью? ─ оскорблённо вспыхнула королева и, подавив в себе негодование, выдавила светскую улыбку. ─ Благодарю вас. В таком случае, я и мои воины вернёмся на свои корабли.
─ Ваше Величество, могу я попросить вас задержаться? ─ неожиданно воскликнул Серхат Бей, выступив из-за спины султана. Все изумлённо повернулись к нему.
Насторожившись, Эдже в ожидании посмотрела на Серхата Бея, который, отведя от неё взгляд, подошёл к султану Баязиду и склонил голову.
─ Повелитель, с вашего позволения я хотел бы… оставить службу у вас ради службы Её Величеству. Если, конечно, королева пожелает принять её.
Изумлённо вскинув брови, Эдже переглянулась с мрачно посмотревшим на неё падишахом. Стоявший за его спиной юноша, похожий на него, ─ наверно, сын, ─ явно был неприятно удивлён.
─ Что это за просьба, Серхат? Откуда она взялась?
─ Я отвечу, ─ воскликнула Эдже, и теперь все взгляды обратились к ней. Серхат Бей всё ещё стоял перед своим повелителем, смиренно склонив черноволосую голову. ─ В минувшем сражении мне довелось биться с ним, и когда я потерпела поражение, Серхат Бей смиловался надо мной и не стал забирать мою жизнь, как я того просила. Более того, он укрыл меня от мечей ваших воинов и помог добраться до моих кораблей, тем самым сохранив мне жизнь. Я премного благодарна ему, поэтому надеюсь, что вы не сочтёте его благородство предательством и позволите ему перейти на службу ко мне. Я нуждаюсь в таких людях.
Султан Баязид напряжённо переглянулся со своим великим визирем, а после повернулся к Серхату Бею, ожидающему его вердикта.
─ Что же, я тоже нуждаюсь в таких людях, как ты, Серхат, но если ты пожелал покинуть меня и хочешь отныне нести службу Генуе и её королеве, я не стану препятствовать. Надеюсь, у тебя были весомые причины, и среди них нет пресловутой влюблённости.
─ Благодарю, повелитель, ─ облегчённо отозвался Серхат Бей, и когда тот на прощание хлопнул его по плечу, повернулся к юноше. ─ Шехзаде, я уже научил вас всему, что знал. Вы более не нуждаетесь во мне. Надеюсь, вы не держите на меня зла за то, что я без предупреждения покидаю вас.
─ Что вы? ─ немного смущённо отозвался шехзаде. ─ Я был рад учиться у вас. Желаю вам… удачи.
─ Да уж, она нам понадобится, ─ усмехнулась Эдже и, кивнув на прощание султану Баязиду, развернулась и направилась к борту корабля в сопровождении адмирала Джоана Капрано и Серхата Бея, который, напоследок поклонившись падишаху, а затем и шехзаде, последовал за ними.
