— Забирай, — отмахнулся граф, всем своим видом показывая, что эта тема его больше не интересует.

Кирилла вытолкали из зала, отвели в покои молодого генерала, надели на шею металлический ошейник и приковали к стене. Впрочем, через час пришёл сам Бризар, ворча что-то насчёт законченных идиотов, расстегнул ошейник и указал на кресло перед компьютерным терминалом.

— Я хочу знать всё, что тебе известно о баркентине, его командире, экипаже, де Мариньи и заодно — о Земле.

Оршанин послушно сел за пульт и задумался, с чего начать. Как перемешать крупицы истинной информации с дезинформацией, обесценивающей эти самые крупицы, он придумал ещё раньше, отдыхая в лазарете.

Последующие дни он часто сидел за компьютером, сочиняя план баркентины и сведения об экипаже и звездолёте, которые мог узнать, сидя под замком и болтая со словоохотливым стажёром. Бризар время от времени проверял его работу, рассматривая планы и читая записи, а потом с интересом поглядывая на их автора.

Теперь Бризар почти не отпускал его от себя. Он заставил его переодеться в одежду оруженосца, в целом похожую на одежду рядового рыцаря, но без плаща и доспехов, и таскал за собой по всему «Сангрилу». Вскоре Кирилл смог оценить это, поскольку побывал даже там, куда его раньше не пускали, и при этом не вызывал подозрений, поскольку не отличался от остальных обитателей звездолёта. Он смотрел по сторонам и внимательно слушал, собирая информацию, хотя толком не знал, когда у него появится возможность передать её своим.

Когда он закончил свой труд по изложению информации о «Пилигриме», Бризар изучил всё, между делом задавая вопросы.

— Этот вход действительно здесь? — спрашивал он, ткнув длинным пальцем с гладким блестящим ногтем в точку на схеме.

— Мне так запомнилось, — отвечал Кирилл.

— А что в этом помещении?

— На плане не было обозначения, но если учитывать, что рядом аппаратная воздухоочистительной установки, возможно, в этом помещении размещены фильтрующие насосы.

— Земляне никогда не размещают это оборудование возле реакторной шахты. А она вот здесь.

— Я только предполагаю, что здесь реакторная шахта, поскольку она проходит через продольную ось к ходовым установкам. На плане не было надписи. К тому же я видел этот план в течение нескольких минут и искал совсем другое.

— У тебя слишком хорошая память, — не отрывая взгляда от плана, заметил Бризар.

— Это помогает в работе.

Бризар отнёс планы Томасу Гвену и Дону Альберто. Те изучали их достаточно долго и, наконец, признали, что всё это вполне может соответствовать действительности. Бризара это удовлетворило. Оршанин вздохнул с облегчением. Он не был инженером и мог ошибиться. Вернее, скорее всего, ошибок было много, и их уже заметил Бризар. Но поскольку в основу плана был положен план другого крупного звездолёта, на котором Кирилл когда-то побывал, он был достоверен, а ошибки можно было списать на недостаточность информации и несовершенство памяти. Тот, другой звездолёт принадлежал чокнутому богачу, который отгородился на нём от Вселенной, а, значит, узнать и сравнить его план с творением Кирилла было так же проблематично, как и раздобыть планы самого «Пилигрима», пока засекреченные даже на Земле.

Генералы Ордена признали, что от Пса есть толк и посоветовали Бризару выяснить у него ещё какую-нибудь полезную информацию. Тем не менее, Бризар снова замкнулся в коконе своего высокомерия и ни о чём больше своего оруженосца расспрашивать не стал, бросая ему короткие команды, как дрессированной собаке.

Через день произошло нечто, что подтвердило подозрения Кирилла относительно Бризара. Магистр вызвал своего любимца для аудиенции, и, естественно, без провожатых. Кирилл, как верный вассал, остался ждать своего господина в низкой приёмной, чем-то смахивающей на аккуратно подметённый склеп. Именно в эту приемную, словно случайно зашёл генерал Дирк Юханс, маленький, улыбчивый человечек, с вечно сложенными на животике крохотными ручками, для которого, казалось, доспехи были тяжелы, но он носил их со смирением, с каким святые носили вериги. Одно слово — добрый пастырь.

Поболтав о какой-то ерунде и не дождавшись от невозмутимого собеседника ничего, кроме кратких вежливых ответов, Юханс подкатился к Кириллу и заглянул ему в глаза. От неожиданности тот вздрогнул, потому что взгляд Юханса был взглядом, не пастыря, а инквизитора.

— Я вижу, брат Бризар приблизил тебя к своей особе, Пёс, — чётким злобным шёпотом произнёс он. — Ты ходишь за ним по всему звездолёту, высматриваешь, вынюхиваешь. Я знаю и вижу всё. И твоя жизнь в моих руках, — он разжал кулачок, и на ладошке блеснула планшетка с единственной кнопкой. — Если ты попытаешься предать нас, ты умрёшь. Но если ты скроешь предательство, ты умрешь страшно.

— О чём вы, монсеньор? — уточнил Оршанин, всем своим видом демонстрируя понимание.

— Ты всё время с Бризаром. Ты видишь, что он делает, слышишь, о чём говорит. Ты всё будешь докладывать мне. Ты понял? И не надейся, что юный Даниель защитит тебя. Ему нет дела до смертных, он мнит себя богом. Он желает иметь на поводке особого пса, не чета тем, что есть у других. Но ты для него всего лишь пёс, и он без сожаления пристрелит тебя, когда ты ему надоешь… сын мой, — он расплылся в сладкой улыбочке. — Подумай над моими словами, прими мой совет, молись, и будешь спасён. Мы ещё поговорим об этом. Приветствую вас, друг мой, — он поклонился в сторону и вышел.

Оршанин обернулся. На пороге стоял Бризар и подозрительно смотрел вслед маленькому инквизитору. Потом с тем же выражением взглянув на Кирилла, резко бросил: «иди за мной!»

Они долго шли по каким-то коридорам, спускаясь всё ниже в трюм и, наконец, оказались в полутёмном помещении, где рядком стояли небольшие клетки, вроде тех, в которой ещё недавно держали Кирилла. Внезапно остановившись, Бризар ударил его в грудь, прижав к стене, и вытащил кинжал.

— О чём ты говорил с этим змеем?

Кирилл с интересом рассматривал возбужденное лицо молодого рыцаря. Он вдруг подумал, что парень одних с ним лет и такой же одинокий, потому что никому не может доверять. Неизвестно, что руководило им, когда он упорно вытаскивал своего пленника из неприятностей, но всё же он делал это и заслуживает хорошего отношения. К тому же Юханс — человек опасный, а оказаться между Юхансом и Бризаром это всё равно, что между молотом и наковальней. Юханс явно копает под Бризара и, свалив его, не пожалеет своего осведомителя. Значит, пока выгоднее держаться Бризара. Хоть один союзник не помешает. К тому же Бризар — парнишка смышлёный, он лучше сочинит убедительную и безопасную «дезу» для инквизитора.

Бризар, видимо, не увидев на лице собеседника ожидаемых чувств, отстранился и с досадой вогнал кинжал в ножны.

— Не надо так нервничать, — проговорил Кирилл. — Я бы итак вам всё рассказал.

И он дословно передал ему краткий разговор, состоявшийся в приёмной.

— Не связывайся с ним, — пробормотал Бризар, отходя к одной из клеток, в которой, скорчившись, сидел скелет. — Он тебя погубит.

— Уже связался, и выбора он мне не оставил, — Кирилл подошёл и облокотился на клетку, разглядывая останки несчастного узника. — Что ж до того, что погубит, то какая разница? Прикажете молчать, буду молчать.

— И жить тебе не хочется? — усмехнулся Бризар, взглянув на него. — Не лги мне без крайней необходимости. Я же знаю, что ты хочешь жить. Иначе не стал бы лечиться от той болезни крови, что получил в предпоследнем рейде. Не спорь, — отмахнулся он с досадой. — Я видел, что за штуковина у тебя на загривке. Не думаю, что её заменили без твоей на то воли. Жить — это право сомнительное, но вот желать жить — это право неотъемлемое. И оно есть даже у Пса. Дай мне то, что они заменили модулятором.

Он протянул узкую бледную ладонь. Кирилл задумчиво смотрел на неё.

— Дай, — совсем тихо проговорил Бризар. — Я ведь сделал тебе столько добра.

— Да уж… — пробормотал Кирилл и потёр спину. Рубцы от кнута до сих пор чесались.