Словно раздумывая отвечать мне или нет, он поджал губы, посмотрел на меня, но все же ответил.

— Я, капитан Александр Корхонен. Мой помощник — лейтенант, Игнар Филатов.

На пару секунд, капитан замолк, а затем повернулся ко мне всем телом.

— Сегодня первое число девятого месяца две тысячи двести пятнадцатого года!

Твою ж… Что-то мне резко захотелось присесть. Жаль не куда, поэтому я просто отступил на пару шагов и прислонился к перилам крыльца. От услышанного все мои ранее заготовленные вопросы тут же вылетели из головы.

Вот так вот… Нет, у меня были подозрения о чем-то подобном, но вот так запросто получить подтверждение, что меня перенесло на двести с лишним лет вперед!

— Я в б-будущем? В д-двадцать т-третьем веке? — все-таки решил уточнить я. Мой голос охрип от волнения, а проклятое заикание снова усилилось.

Александр отстегнул от пояса пластиковую емкость протянул мне. Это оказалась фляга с холодной водой. Я отпил и благодарно кивнув, вернул ему.

— Да, всё так. Понимаю, что у вас много вопросов. Но у меня нет полномочий на них отвечать. Я доставлю вас туда, где вам все подробно объяснят. А пока прошу вас пока воздержаться от расспросов. И еще, — Продолжил капитан, смягчив голос, и глядя мне прямо в глаза, — Я хотел бы сказать вам спасибо за то, что спасли мою племянницу. Она единственный ребенок моей покойной сестры Марии. А её дед, Корт, который так же судя по всему, обязан вам жизнью — приемный отец Марии.

Он протянул мне руку. Я пожал крепкую шероховатую ладонь. Черт, рука будто в тисках побывала. Спрятав ее за спину незаметно принялся ее разминать, сжимая и разжимая. Он, наверное, гвозди пальцами гнуть может.

— Любой п-поступил бы т-так же, — Ответил я банальной фразой.

— Нет. Не любой, — Он криво ухмыльнулся, — Просто ей повезло, что рядом оказался нормальный человек. Далеко не всем так везет, вы уж мне поверьте.

Похоже я в нем ошибся. Нормальный мужик и пытается максимально прояснить ситуацию. Вот интересно, в каких родах войск тут принято летать за своими племянницами на самолетах, да еще и на месте пилота. И что это за северная метрополия? Город? Или страна? Есть ещё и южная? А там восточная и западная? Снова острый дефицит информации! Я хотел уже уточнить у офицера некоторые моменты, но в этот момент медики вынесли из дома носилки с дедом и понесли к своему трифу. Диагност был аккуратно закреплен на каком-то штативе. На нем же висели капельницы с трубками, уходящими под одеяло. Поудобней перехватив носилки, медики быстро понесли его к одному из летательных аппаратов. Следом вышли Игнар с моим рюкзаком, и Рина со своим баулом на плечах. Она заперла дверь, спустилась с крыльца и спрятала ключ под лестницей. Оба подошли к нам.

— Медики сказали, что, если б не своевременная помощь, старика было б не спасти, — заговорил здоровяк гулким басом, переводя взгляд с командира на меня. Голос у него был низкий гулкий как из бочки. И в отличие от Александра, по-русски он говорил без акцента.

Капитан обернулся ко мне:

— Я же сказал — им повезло.

Я пожал плечами. Повезло и повезло, я рад. Если б еще мое оружие вернули, было б еще радостней.

— А теперь прошу на борт нашей вертушки, — скомандовал офицер, — Раненный с медиками летит отдельно. У них мест нет.

Затем, по-видимому, то же самое сказал Рине по-фински. Странные тут все же международные отношения.

Быстрым шагом я и девочка пошли за военными. Игнар указал нам на наши места в конце кабины, и проверил как мы пристегнулись. Капитан и лейтенант заняли места пилотов. По команде капитана трайфены одновременно мягко поднялись над деревьями и легли на курс. Быстро набирая высоту и скорость, наш аппарат издавал тот самый низкий гул, хотя в кабине он был намного слабее чем снаружи. Вокруг насколько хватало глаз, был лес, ограниченный с двух сторон горными хребтами. Привалившись головой к прозрачному пластику кабины, я смотрел на открывшиеся зеленые просторы. Черт, так и не спросил капитана где мы конкретно находимся. Ладно, потом уточню. Размеренный гул двигателей и однообразный горный пейзаж за стеклом усыплял. Мысли текли размеренно и лениво. Неожиданно подумалось, что может не зря я тогда выжил. Ведь спас же две жизни. Две родные не уберёг — две чужие спас…

Мы летели на высоте около пятисот метров, и я наконец смог наконец оценить размеры ущелья. Огромный лес просто пугал, но его красота, высокие деревья, огромные зеленные поляны, ручьи, огромные покрытые мхом, валуны завораживали. Про себя отметил, что с самого начала своего пути в этих горах, я правильно угадал с направлением, хотя, по правде, особого выбора не было. Вот только неправильно оценил площадь леса. В одиночку пройти его было бы очень сложно, почти нереально. Или стая местных волков съела бы или тигр схрумкает, а то и мамонт затопчет.

Я вскинулся, неожиданно почувствовав прикосновение к руке. Рина с наушниками на голове, активно жестикулируя, предлагала мне одеть такие же, указывая куда-то надо мной. Я повертел головой, и обнаружил на боковой стенке, ближе к потолку, выемку, в которую аккуратно были вставлены такие же наушники. Натянул их на голову, и разместил рычажок микрофона у губ.

— На связи, — произнес я громко, вопросительно глянув на рыжую.

Но вместо нее, мне ответил лейтенант.

— У нас будет внеплановая посадка. Нужно проверить одно малое поселение недалеко отсюда. Есть информация, что у них какие-то проблемы со связью. Мы должны удостовериться, что там все в порядке, и, если понадобится — помочь.

— П-понял, — ответил я коротко.

Спустя примерно десять минут полет пейзаж внизу начал меняться. Лес редел, уступая место лугам и кустарникам. Самолет немного снизился, давая возможность подробнее рассмотреть ландшафт. По сторонам виднелись скалистые склоны ущелья, покрытые травой и кустами шиповника. Прямо по центру змеилось русло небольшой горной речушки. Черт побери, как же похоже на наши предгорья! Вдруг на глаза попались какие-то странные покрытые мхом каменные строения. Я постарался разглядеть их. Явно заброшенные давным-давно здания. Невысокие каменные стены, восьмигранные куполообразные крыши. Чем пристальней я вглядывался, тем больше понимал, что вижу что-то знакомое. А потом само собой в голове вдруг всплыло название.

— Г-город Мертвых — произнес я вслух.

— Что вы сказали? — спросил Александр, слегка обернувшись с места пилота Александр.

— Это же «Город мертвых»? — спросил я, указывая вниз на здания, — М-мы что в Чегемском ущелье?!

— С ущельем угадали, на старых картах оно так и называется. А насчет мертвого города не знаю, не слышал, — Капитан посмотрел вниз в боковое окно, и задумчиво добавил, — Хотя… Сейчас, так можно назвать почти любой старый город.

В окне проплывали зеленные от изумрудной травы горы, скалы, маленькие долины, перечеркнутые серебристыми линиями горных речек. Кстати, если прикинуть весь мой путь и направление полета, то получается, что изначально «временная волна» переместила меня больше чем на сто километров, почти в самое в начале Чегемского ущелья. И значит все эти горы и ледники — это все часть Кавказского хребта. Охренеть! Я ж у себя на родине! Можно сказать практически дома.

— Т-тогда п-получается мы летим в сторону Чегема? — Продолжил я расспросы, — Т-там дальше д-должно быть несколько аулов. Мы т-туда летим?

Я увидел, как обменялись взглядами лейтенант и его командир. Затем снова услышал в наушниках капитана:

— Руслан, за время твоего… хм… отсутствия в мире много чего произошло. Ты еще много всякого увидишь, и вопросов у тебя будет намного больше. Короче, давай, отложим все расспросы на потом. Тем более, что нам скоро приземляться.

Ладно, потом так потом, не буду отвлекать. А ведь он на «ты» ко мне обратился. Будем считать это шагом к сближению.

Через несколько минут наш самолёт, заложил вираж налево. Мы выбрались из Чегемского ущелья и полетели вдоль скальной гряды. Если я правильно помню, то мы взяли курс в сторону соседнего Баксанского ущелья. Как раз тут, по моим прикидкам, должны располагаться аулы Былым и Бедык… Я прижался лбом к окну и пытаясь высмотреть признаки человеческого жилья. Река Баксан была. А вот аулов на её берегах — не было. Лишь пару раз промелькнули какие-то покрытые мхом и травой остатки строений. Полуразвалившиеся стены и какие-то кучи камней едва виднелись среди деревьев и кустарников. Кстати ландшафт все же немного отличался от того, который помнил я. Огромные валуны лежали то тут, то там, явно отколовшиеся от соседних скал и скатившиеся вниз на дно ущелья, да и множество новых горных речушек. Но все это в принципе обычное дело для гор, тем более столько лет прошло. Так с чего бы людям бросать тут всё? Неужели все-таки третья мировая была? Еще одна загадка в копилку вопросов.