Почувствовав жжение в левом предплечье, я аккуратно ощупала его, вспомнив, что Азери Мирза попал ножом при нашей нелепой схватке, разрезав ткань и порезав руку. Рана не была глубокой, но её стоило обработать в ближайшее время, чтобы не занести инфекцию. Подумав о том, что зря отправилась пешком, отдав свое единственное транспортное средство Мёрфи, я крепче обхватила себя за плечи, ускорив шаг в сторону поместья, скрытого за многочисленными улицами Блэкхоулла.

Мне была нужна горячая ванна и бинт для пострадавшей руки. Помимо этого я отчаянно нуждалась в поддержке близкого человека, но вовремя сообразив, что втягивать кого-то в свою очередную проблему – не лучшая идея, я подавила это желание, проглотив горький комок в горле.

– …тебе нужно надеяться только на себя. – Звучал в голове голос Азери.

Прислонившись к двери, я запрокинула голову, издав тяжелый вздох. Вдоль виска сбежала крошечная капля холодного пота. Казалось, ещё никогда я не была так эмоционально и физически вымотана. Дорога до поместья заняла около двух или трёх часов, я не могла рассчитать точное время, продолжая шагать. Ноги изнывали от бесконечных миль, которые, словно не хотели кончаться. К этому добавлялось некоторое недомогание – я заметно замёрзла, пока дошла до дома, невзирая на тёплую погоду и летний лёгкий ветерок, сопровождающий всю дорогу.

Прикрыв глаза на пару секунд, прислушалась к звукам. В доме было тихо, и меня это полностью устраивало. На улице давно стемнело. Стоило зажечь свет. Нужно было прийти в себя после невыносимо сумасшедшего дня, который, наконец-то, заканчивался.

Кое-как сумев отклониться от двери, чтобы не свалиться от усталости, я обернулась к ней, внимательно посмотрев на замок, различая его в темноте. Решив, что одного замка не достаточно для того, чтобы кто-нибудь в очередной раз не наведался в непрошеные гости, я нашла взглядом подходящий предмет, чтобы забаррикадировать дверь. Этим предметом оказалась железная стойка для зонтов, на вид выглядящая достаточно увесистой. Схватившись за неё, чтобы подвинуть в сторону, я издала удивленный звук, обнаружив, что стойка было тяжелой не только на вид; весила она несколько десятков фунтов.

Умиротворенную тишину пустого дома разрезал скрипучий царапающий звук. Стойка встала плотно к двери, подперев её так, что не представлялось никакой возможности повернуть ручку и открыть вход. Выдохнув, я отпустила кованое изделие и тут же сползла на пол, устав. Левое предплечье вновь начинало ныть, напоминая о порезе, который требовал внимания и ухода. Немного посидев на полу, рассматривая белый потолок – единственное светлое место, в котором в хаотичном порядке расположились семь дыр от пуль, когда-то бесцельно выпущенные мной под действием отравляющей сыворотки, я поднялась на ноги. Всё чаще меня посещали мысли о том, что решение распрощаться с сывороткой Вудмана было поспешным. Я понимала, почему решила довериться Лив и позволить ей избавить меня от ядовитого вещества, уничтожающего организм и выжигающего чувства и эмоции, создавая другую, сумасшедшую версию меня, но я начинала скучать по полезным побочным эффектам, вроде тех, что позволяли не чувствовать боль и усталость.

С этими мыслями я медленно добрела до ванной комнаты, следом разочарованно выдохнув. Всю дорогу до поместья я с упоением мечтала о горячей ванне, которая смоет усталость и расслабит напряженные мышцы, совершенно забыв, что в своем расположении имела только душ, совершенно не похожий на резервуар для купания.

Деваться было некуда, поэтому выкрутив краны на полную мощность, я стала стягивать с себя одежду под успокаивающие звуки льющейся на кафель воды. Вода всегда оказывала расслабляющий эффект, избавляя от неприятных мыслей, которые одолевали и вгоняли в тоску, часто смешанную с паранойей.

Скинутая кобура с оружием громко ударилась о пол, приземлившись рядом с брюками и пиджаком. Ещё только начиная расстегивать рубашку, я уже почувствовала синяки в районе живота, которыми меня так щедро наградила Камила Байрон. Теперь она была мертва, и мне нисколько не было её жаль. В который раз это был холодный расчет. Или она, или я. Кто-то должен был погибнуть. В ушах до сих пор звенел громкий крик Виктории, и я не знала, возненавидит ли меня Лорд за причастность к смерти её подруги.

Тело медленно покрывалось гусиной кожей от холода. Где-то в сознании промелькнуло внезапное понимание того, что я не видела, кто нажал на курок, выпустив смертельную пулю. Впрочем, все мысли мгновенно исчезли. Я, наконец, смогла расстегнуть и снять рубашку, стоя босиком на кафельном полу ванной комнаты, растерянно смотря вниз. Вдоль нижних рёбер и практически до костей таза расплывался один большой кровоподтёк, напоминающий космическое созвездие фиолетового оттенка. Шрам, когда-то оставленный Роджером, затерялся среди этого огромного синяка. Ещё относительно свежее зажившее ранение, полученное от той же Камилы и её пули, полностью затерялось в фиолетовом цвете. Я осторожно прикоснулась к рёбрам, осознав, что практически не ощущала боли. Это пугало тем, что тело могло среагировать чуть позже, всё ещё оставаясь в шоковом состоянии.

Стараясь не поддаваться панике, я встала под горячие струи воды, дрожа от холода. Попытавшись выкрутить кран с горячей водой сильнее, я лишь почувствовала острую разницу между собственными холодными пальцами и нагретым смесителем. Усталость, всё это время копившаяся внутри, медленно, но верно вырывалась наружу. Я осторожно опустилась на пол, поджимая ноги, покрываясь гусиной кожей от соприкосновения с холодными ногами. Раненное предплечье попало под горячую воду, неприятно заныв. Засохшая кровь стала быстро вымываться, уносясь в слив вместе с потоком воды. Я обняла себя за колени, прислоняясь к стене, окончательно сев на пол. Вода лилась сверху, омывая плечи и спину. Всё тело пробивало мелкая дрожь, от которой я твёрдо решила избавиться, сидя под горячим душем, стараясь согреться.

Вода продолжала уноситься в слив. Звук льющейся воды успокаивал, и в какой-то момент чувство времени исчезло совсем. Мысли в хаотичном порядке стали сменять друг друга.

Неожиданно вздрогнув, я выпрямилась, схватившись за стенку, пытаясь сообразить, где находилась. Вокруг были облака пара, успевшие плотным столбом захватить всё пространство. Мокрые волосы облепили тело, точно какие-то путы, напоминающие рыболовную сеть. Почувствовав, что сидела на полу в душе собственного дома, я потерла глаза руками, улыбнувшись, посмотрев на ладони. Пальцы забавно сморщились и порозовели от избытка влаги. Я вновь схватилась за стенку, медленно поднимаясь на ноги, стараясь не поскользнуться. Ещё пару секунд постояв под горячей водой, я намылила волосы, следом пожалев об этом. Скорее хотелось выйти и отправиться в постель. Неимоверно сильно тянуло в сон. Сказывалась и рана на руке, которая давно перестала жечь, но под долгим действием горячей воды стала выглядеть довольно странно, разбухнув. Я быстро смыла остатки шампуня с волос, и наконец, закрутила кран, останавливая поток воды. Найдя на ощупь свежее полотенце, вышла из душа, обматываясь в мягкую ткань, смотря на то, как с тела проворно скатывались капельки воды. В комнате висело плотное облако пара, такое теплое и удушающее, что голова начала кружиться от нехватки свежего воздуха. Меня радовало лишь то, что я смогла согреться, перестав подрагивать. Уже выбравшись в коридор, я вдруг вспомнила о том, что совершенно напрочь вылетело из головы.

– Маркус. – Тихо простонала я, прикрыв глаза, остановившись посреди коридора.

Он так и не появился в поместье, а теперь я и сама препятствовала этому – заперев входную дверь на всевозможные замки и подперев кованой стойкой для хранения зонтов. Тяжело вздохнув и почувствовав, что вновь стала замерзать, стоя в одном полотенце, я двинулась в сторону гардероба, решив, что сначала необходимо одеться и приготовить горячий чай, а уже затем отпереть свою забаррикадированную дверь. Продолжало тянуть в сон, но больше этого одолевала слабость после тяжелого дня. Мечтая о том, с каким наслаждением отправлюсь в теплую постель и укроюсь тяжёлым одеялом, которое мгновенно согреет, я медленно ползла к нужной комнате, начиная вновь подрагивать.