– Эвакуировать весь город за шесть часов? – Мгновенно всполошился Ходжес, опуская пистолет. – Это же нереально! – Он выкрикнул это с такой досадой, что я расплылась в улыбке, когда поняла, что Реджинальд овладел ситуацией настолько, что Уинфред был готов последовать его указаниям. С неприкрытым восторгом посмотрела на Бруно, задумавшись.

– Тогда все, кто умрут в агонии, и чьи близкие сгорят заживо, будут обязаны вам лично, мистер Ходжес. – Мягко обратился Реджинальд, едва кивнув. – Поймите, смертей можно избежать. – Он, не отрывая взгляда, смотрел на Уинфреда. – Кроме этих товарищей… – Реджинальд медленно поднял детонатор, повернув голову в сторону часов. – Люди верят своим глазам, а я хочу, чтобы вы верили мне, так что… – Он не договорил, нажав на кнопку.

Здание городских часов громко взорвалось. Совсем близко раздались перепуганные крики.

– Отправьте туда людей, живо! – Мгновенно среагировал Ходжес. Я даже не взглянула на него, завороженно наблюдая за обрушивающимся фасадом и огромным циферблатом, вспыхнувшим точно спичка и сгоревшим за пару секунд. Пламя, охватившее здание, разгоралось сильнее. На секунду мне даже показалось, будто я почувствовала жар, исходящий от разрушенного здания, принесенный вместе с попутным ветром. Глядя на догорающий циферблат, я поняла, что не оставлю Блэкхоулл. Всё моё существо занимала лишь одна мысль.

– Нам пора. – Отвлёк Реджинальд. Я перевела на него задумчивый взгляд, поглощённая увиденным взрывом. Бруно повернулся ко мне, протянув руку. Его глаза забегали по лицу, точно что-то считывая, и он слегка улыбнулся. – Шесть часов, мистер Ходжес. – Обратился Реджинальд к Уинфреду, не поворачивая головы. Его светло-зелёные глаза с лёгким прищуром смотрели на меня изучающе. – Время пошло.

– Взлом с проникновением – как банально. – Я прислонилась к каменной стене, скрестив руки на груди, наблюдая за тем, как Реджинальд подбирал очередную отмычку, пытаясь отпереть входную дверь здания старых городских часов. Ловкими движениями он молча перебирал инструмент, внимательно следя за механизмом замка. Я вздохнула, посмотрев на пустую улицу, не пользующуюся популярностью даже у бродяг, после чего опустила взгляд вниз, поддев носком обуви некогда ядовито-жёлтую ленту, уже успевшую выцвести на солнце, которую мы сорвали с дверей опечатанного здания. Мои глаза вновь нашли Реджинальда, который никак не мог справиться со старым замком, успевшим сильно заржаветь. – Тебе помочь? – Спросила без явного желания, устав стоять в стороне.

– Почти закончил. – Не отвлекаясь, отрицательно качнул головой Бруно, склонившись над самым механизмом. Я громко вздохнула, встав удобнее. На улице уже давно стемнело и стало прохладно. Я поёжилась от лёгкого ветерка, взглянув на Реджинальда. Казалось, будто он подбирал нужную отмычку из целого десятка похожих друг на друга инструментов уже по второму кругу. Не выдержав, я расцепила руки и подошла ближе, заглянув за его плечо, рассматривая механизм. Бруно едва повернул голову. – Я же сказал, что справлюсь. – Холодно отчеканил он.

Молча посмотрев на Реджинальда, я тихо выдохнула, кивнув, после чего встала ближе к двери с другой стороны, с силой ударила по деревянной поверхности и навалилась на неё, толкнув внутрь.

Дверь с громким скрипом открылась, протащив за собой, а затем вовсе покосилась в сторону и слетела с петель. Я покачнулась, сумев удержать равновесие и встать прямо, развернувшись к Бруно. Дверь за спиной громко хлопнула на пол. Наступила полная тишина.

Немая пауза неприлично растянулась. Реджинальд молча смотрел на меня, изящно держа отмычку кончиками пальцами. Я отряхнула руки от мелкой пыли, попавшей при соприкосновении с поверхностью двери.

– Ты смог отпереть замок, но он заржавел и поэтому механизм не прокручивался до конца, не позволяя открыть дверь привычным способом. – Коротко объяснила, нахмурившись, почувствовав себя так, словно оправдывала свои действия. Реджинальд медленно качнул головой, согласившись. Его глаза в каком-то пространственном удивлении смотрели сквозь меня, пока он аккуратно складывал инструмент и убирал его в карман пиджака. Я опустила глаза, посмотрев на свои руки, ощущая на них толстый слой пыли.

– Умеешь удивлять. – Спокойно произнёс Бруно таким тоном голоса, будто напротив, ожидал подобного исхода. Он приблизился практически вплотную, неожиданно протянув носовой платок.

– Спасибо. – Потянулась за платком, но Реджинальд следом зажал его в кулаке, словно передумав. Я недоуменно подняла глаза, встретившись взглядом с Бруно.

– В следующий раз просто скажи, что нужно делать, прежде чем действовать самой столь неаккуратно. – Снисходительно заметил он, вкладывая платок в мою ладонь. Я молча сжала ткань, едва сощурившись, не отводя взгляда от светло-зелёных глаз. Реджинальд даже не моргнул. – И прежде чем злиться, подумай сама. Что произошло бы, окажись за дверью штырь или неустойчивая конструкция в виде сгнившей половицы? – Он обвёл помещение скучающим взглядом, остановившись на мне, вопросительно дёрнув бровью. Я молча проигнорировала его и стала старательно вытирать ярким платком серую пыль со своих ладоней. Мне была непонятна его навязчивая опека, которая, тем не менее, отдавала абсолютным холодом с его стороны. – Софи. – Через некоторое время настойчиво обратил на себя внимание Реджинальд. Я ещё раз смахнула остатки пыли с пальцев, после чего резко встряхнула платок, сложив его пополам, и протянула Бруно, уставившись на него с непроницаемым лицом, не желая показывать свои эмоции, которые он начинал распознавать с каждым разом всё лучше и лучше. Реджинальд забрал вещь, едва сощурившись, перехватив взгляд. – Следуй за мной и не отставай. – Задумчиво произнёс он, немного помедлив и затем обогнув меня, направившись прямиком вглубь тёмного помещения.

Несколько секунд я стояла неподвижно, слыша за спиной, как Бруно перешагнул через выломанную дверь, тихо хмыкнув. Его шаги стали раздаваться чуть глуше, исходя из глубины помещения, пока вовсе не затихли где-то далеко в темноте заброшенного здания. Посмотрев в слабо освещаемый уличными фонарями переулок, в котором по-прежнему никого не было, я обернулась и шагнула в кромешную тьму, полагаясь на собственный слух, выставив ладони вперёд, точно это хоть как-то могло помочь в ориентации в пространстве. Вокруг стояла абсолютная тишина, и мне показалось, что Бруно ушел далеко вперёд и, возможно, уже успел выйти в другое помещение. Не оборачиваясь в пустой проём двери, в котором, я была уверена, виднелись тусклые уличные фонари, я медленно шагала дальше, пытаясь привыкнуть к темноте, никак не сумев различить хоть какие-то очертания стен или окон. Правая рука, наконец, нащупала какую-то преграду в виде ткани, и я остановилась на месте. Под пальцами чётко прощупывался лацкан пиджака, и я посмотрела прямо перед собой, напрягая зрение и слух. Находясь в абсолютной тишине и темноте, я не слышала дыхание Реджинальда, и лишь слегка поднимаемая ткань при вдохе подтверждала, что он всё же был живым человеком, а не каменным изваянием.

– Ты ничего не видишь в темноте, не так ли? – Насмешливо поинтересовался Бруно. Ответ был очевиден; он молча взял за руку и повёл за собой. – Здесь ступеньки. – Коротко прокомментировал Реджинальд, терпеливо притормозив, позволив поставить ногу на небольшую возвышенность. Я молча следовала за ним, раздумывая о его зрении в кромешной темноте. Меня заинтриговал вопрос, который я не хотела задавать: был ли это побочный эффект от сыворотки Вудмана или опыт долгих лет жизни в жилище со слабым освещением. Спустя пару десятков преодолённых ступеней, как мне показалось, бесконечной лестницы, мы, наконец, остановились. Я не понимала причины нашего нахождения в заброшенном здании, как и того, что в подобном месте могло понадобиться Бруно. Он же, в свою очередь, молчал, сохраняя интригу. По скрежету какого-то заржавевшего механизма, поняла, что Реджинальд нашёл переключатель. Спустя несколько секунд, я смогла различить слабый свет в конце помещения. Прямо напротив находились огромные окна, абсолютно не пропускающие свет внутрь здания, но, тем не менее, позволяющие увидеть потрясающий вид, открывающийся на весь город. Свет зажегся ярче, впрочем, не весь, только у самых окон, оставляя нас в тени.