– «Сложная система "провожатого" позволяет передавать мысли другим участникам экспедиции. Связь работает исправно на расстоянии не более десяти метров. Дальше могут возникать помехи. Рот лучше не открывать. Только если не хотите глотнуть соленой воды», – попытался он развеселить ловцов, и Рем закатил глаза.

Решив опробовать связь, он целенаправленно подумал: «Прием, ребята!» Толпа отозвалась колоннадой голосов в его шлеме.

После пяти метров двое запаниковали и вынырнули на поверхность. Чем ниже они спускались, тем сильнее им сдавливало голову, но было еще терпимо. Уши начали болеть на отметке двадцать метров, дышалось тяжело, шипение газа усилилось.

– «Поступает двойная доза. Глубина пока позволяет», – объяснил им мыслено Ян.

Один из ловцов схватился за сердце. Те, что плыли поблизости, подтолкнули его, и он устремился к поверхности. Следом у кого-то из носа, у кого-то из ушей пошла кровь, и их постигла та же участь. Другие морщились и терпели. И тут один из магнусов, плывших позади, обмяк. Он не потерял сознание, пульса не было. Что-то в организме дало сбой, отказало. Под влиянием паники еще несколько человек отступило.

Они достигли отметки в пределах тридцати. У Рема сердце колотилось так, что вот-вот выпрыгнуло бы из груди, воздуха хватало только на короткие вдохи. Он огляделся. Ян зажмурился и сжал кулаки, из носа у него вытекала алая струйка. Тим теребил футболку на груди. Еще один ловец задергался, ему не хватало воздуха. В панике он сорвал присоски. Как и говорил разработчик, голова у него лопнула, а мозги унесло течением. Рем дал отмашку, и они начали подъем на поверхность.

Хватая ртом воздух, Рем чесался: под кожей у него будто кишели жуки. Зубы болели. Он провел по ним пальцем – кровоточили. «Тридцать наш предел». Он еще не успел снять шлем и отправил эту мысль. Ян рассмеялся, как сумасшедший.

– «Это же идеально! Я думал, после десяти начнет штормить! А мы выдержали целых тридцать шесть!» Надо же, Рему казалось, что меньше.

Он подвел итог испытания – выдержали его тридцать два человека, семеро погибли. Результаты были неутешительными. Выбравшись на песок, Рем стянул шлем и минуту-другую смотрел себе под ноги, чувствуя вину перед погибшими. Его сердечный ритм пришел в норму, но кожа все еще зудела. Ян лежал на песке как бревно, вынесенное волной. Остальные корчились из-за последствий погружения, и только Тим уже поднялся на ноги.

Рем поблагодарил разработчика за помощь, ведь без него он бы точно не справился. И, пока тот радовался своему открытию, поздравил кандидатов с победой и поступлением в касту ловцов. Радость устало отразилась на их синеватых лицах.

По пути домой он думал, что если бы Мари знала, чем он занимался, то не отпустила бы его утром. Отмеряя шаг, он прокручивал в голове, как один за другим терял людей. Рем прислонился к стене, не в силах ступить дальше ни шага. Он явно не ожидал плачевных последствий. Добравшись до прихожей, он рухнул на пол, потеряв сознание.

Мари испуганно выбежала из комнаты. Рем угодил головой об острый угол тумбы, и у него пошла кровь. Девушка оторвала кусок ткани от балахона, приложив к его ране. А затем сбегала куда-то. Спустя мгновение в доме появились целители. От ярко-красных балахонов у него рябило в глазах. Они быстро залечили ему лазером голову, перенесли на кровать и наложили повязку.

Потолок спальни был слишком низко, придавливая его к матрасу. Прошло пара минут, и его восприятие приняло обычную форму. Рем вздохнул, собираясь выбраться из постели, но заметил в кресле Иду. Она откинулась на мягкую изгибавшуюся часть кресла, принимавшую форму спины, и мирно спала. Дверь в комнату была приоткрыта, и он уловил обрывки фраз, доносившиеся снизу. Рем встал, голова закружилась, руки и ноги кололо микроскопическими иголками. Пересиливая покалывания, он прокрался в коридор и присел на лестнице. Голоса звучали приглушенно, выдавая деликатность темы:

– Дорогая, испытания были необходимы. Как ты не понимаешь? – объяснял Ларо. Этот человек мог успокоить кого угодно.

– Он чуть не умер! Ты понимаешь, что натворил?! Больше никаких испытаний не будет! Слышишь?! Рисковать собой он не станет! Ты пользуешься его импульсивностью и чувством вины! – тон Мари повышался с каждым произнесенным ею словом, и она явно сдерживала начинавшуюся истерику.

– Конечно, дорогая. Прости. Я и сам не думал, насколько это может быть опасно. Но если он решит отправиться в экспедицию, я ничего сделать не смогу. Ты же не рассчитываешь, что я…

– Нет, – отрезала она, не желая говорить на эту тему.

– Есть и хорошие новости. Испытание пройдено. Скоро мы узнаем, что заставляет воронку вращаться. Надеюсь, мои опасения не подтвердятся.

– И я, – вздохнула она. – Ты так смотришь! Прекрати!

– Понимаю, сейчас не время, но все же. Ты обязана ему рассказать. Он расстроится, если узнает, что ты скрывала это намеренно.

– Да, да. Я расскажу. Обещаю.

Кресло скрипнуло. Ида проснулась. Рем спустился по лестнице, чтобы не быть замеченным за подслушиванием. Мари крепко его обняла.

Тем вечером Ида прочла ему длинную и нудную лекцию о том, какой он неблагодарный сын, раз подвергает ее душевным терзаниям. Он задавался вопросом, не подменил ли кто ее во времена бунта. Мама стала сердобольной и сентиментальной. Возможно, потеря одного сына и страх за другого сделали ее такой. Рем собирался поговорить с ней по душам сразу после переезда, но так и не смог себя заставить. Слова застревали у него в горле. Он любил глазами, душой, поступками, но не мог элементарно признаться. Что-то будто сковывало его изнутри.

Ида и Ларо отправились домой. Соседи жгли костер и завывали под музыку, транслировавшуюся прямо со спутника. Мари придвинулась к нему, уткнувшись носом в плечо.

– Я испугалась.

– Прости, – заглянул он в ее серые глаза.

– Скажи, что не поплывешь с ними, – посмотрела она на него с надеждой.

– Не поплыву. Я же обещал.

Девушка расслабилась.

– Есть еще кое-что, – отстранилась она замолкая. Рем терпеливо ждал. – Кое-что произошло в Снеже. Дикари напали на город, пытаясь его захватить.

До него начал доходить смысл сказанного, и он рефлекторно дернулся.

– Амина…

– Она ранена. Не смертельно.

– Рикс?

– Сложно сказать. Позже выяснилось, что Ная бежала из исправительного.

– Черт, – встал он и закружил, теряя терпение.

Осмыслив что-то, Рем присел перед девушкой на колени и взял ее за руки: – Милая, ты не станешь возражать, если я… – запинался он, понимая, как это прозвучит.

– Может лучше привезем ее сюда? Тогда тебе не придется меня покидать, – пожала она плечами, делая напускной вид, но ее глаза выдавали ревность и обиду.

– Хорошо. Спасибо, – потянулся он и заключил в объятия любимую.

***

Прибытие Амины в столицу ожидалось через пару-тройку дней. Рем вертел в руках передатчик, служивший им средством связи. Он представлял собой вытянутый прямоугольник, по центру которого мигал зеленый огонек. Когда связь устанавливалась, он становился синим, и из прибора вырывался столп света, в котором прыгала голограмма говорившего. Такие теперь были у всех на планете. Раньше это средство связи могли себе позволить только магнусы. Рем назвал город и имя. Сигнал прошел, и из передатчика вырвался столп света с лицом Амины.

– Привет, – прохрипела она, улыбаясь.

– Привет. Скоро увидимся, а? Ты как?

– В норме.

– Кто это сделал? – беспокоился Рем.

– Не поверишь. Не видела. Знаешь, кто ко мне приехал? Наш старый друг. И он не один, а с семьей. Только представь, – хихикала девушка. – Я видела их издалека.

– Тебе нужно отдыхать. Скоро увидимся, – скомандовал Рем.

– До встречи, – вновь прохрипела Амина, и голограмма погасла.

Эмоции захлестнули его, и он глупо заулыбался. Радость от того, что он скоро увидится с подругой, разливалась теплом у него на душе. А новость об Оливере обрадовала его еще сильнее. Он надеялся, что они приедут вместе.