В моменты слияния он понял, что долгие годы желал Мари. Он упивался ею, не мог перестать прикасаться к ее коже, не мог сдерживать порыв.

В комнате стало темно. Свет луны мягко проникал в окно, озаряя ее желанную фигуру. Девушка глухо сказала:

– Я боялась, что ты выберешь ее. – Он погладил Мари по лицу, мокрому от слез.

– Каждый день в Снеже я думал о тебе. И даже во снах видел тебя одну. – Мари нервно засмеялась.

– И что же я делала в твоих снах?! – игриво изогнула она бровь.

– Чего только не делала, – хохотнул он, и она его поцеловала.

…Летательный аппарат взмыл в небо, разрезая воздух, и вскоре они приземлились на границе Аквы. Рем и Мари стояли в зале управления, держась за руки. Для родителей отношения детей стали настоящим открытием. Они и подумать не могли, что между ними что-то возможно. Ларо приобнял Иду за плечи, лаская ее взглядом.

Новые дома города сверкали, отливая зеркальной поверхностью в свете полуденного солнца. Скоро наступит теплое полугодие. Рему оно всегда нравилось больше. Он испытывал странное чувство, будто и не жил здесь вовсе. Неподалеку от домов на земле выделялась неровная пепельная линия. Его глаза увлажнились. Здесь он провожал собратьев в путешествие в объятия смерти.

Водная воронка, созданная камнем, продолжала вращение, и даже быстрее, чем несколько месяцев назад. Потоки бурлили, волны с шумом врезались в берег. Ларо подошел к ветровому стеклу и скрестил на груди руки.

– Как такое возможно? Небесный камень упал давным-давно.

– А она крутится, – отозвался Рем. – Этому должно быть объяснение.

– Определенно. Разберемся, как только устроимся. Не думаю, что она представляет опасность, но все же…

Рем серьезно кивнул.

– Проверить все-таки стоит, – подытожил он мысль правителя.

Пролог

Рем расправил плечи и вошел в здание. На лбу у него проступили капельки пота. Маленький человек, прославившийся, как лучший ловец современности, боялся обыкновенной встречи. Ему страшно было даже думать об этом, не то что войти в высокую стальную дверь. Он остановился, восстанавливая сбившееся дыхание (ему пришлось преодолевать высокие лестницы, приспособленные для магнусов. Они так и не научились проектировать иначе.)

Рем распахнул дверь, и по залу прокатился гул голосов. Он прошел по центральному ряду, встал за тумбу на специально созданное для него возвышение, и оглядел собравшихся. Зал был заполнен, некоторые люди стояли в проходе. Минимусы и магнусы ожидали начала речи. Рем прочистил горло, вытер лоб тыльной стороной ладони и развернул листок, на котором начеркал парочку фраз. Он прочел про себя первую строчку, и нервно скомкал листок. Ему вспомнился вечер и серые, игривые глаза Мари. У него не было ни шанса подумать о предстоящем собрании.

– Добро пожаловать! – сорвался его голос. – Мы собрались здесь по важному делу! Новые законы дали обеим расам возможность жить в мире! Однако теперь некому оберегать города от напасти! Большинство из вас ловцы! Вы служили верой и правдой планете многие годы! Сражались! – потряс он в воздухе кулаком, и толпа возбудилась. Рем говорил горячо, страстно, заражая толпу своей храбростью. – Я предлагаю вам вступить в ряды ловцов добровольно! Вы умеете защищать! Вы лучшие! – Кто-то вскочил на ноги. – Правитель Ларо и члены Вече издали указ! – развернул он другой листок, зачитывая закорючки: – «Отныне ловцы приравниваются по привилегиям к Вече! Они будут иметь улучшенное жилье и высокий статус в обществе!» – Рев толпы стал оглушительным, и он подождал, пока буря стихнет. – Как видите, теперь служба станет привилегией, а не обязанностью! В ряды ловцов войдут только лучшие из вас! Я буду вашим представителем и голосом в совете! Отбор начнется на рассвете! А пока насладитесь видами Аквы и как следует отдохните!

Они хлопали, стирая ладони, а затем окружили его и завалили вопросами. Люди были взбудоражены, у кого-то совершенно не закрывался рот, голоса сливались.

Рем терпеливо выдержал это социальное испытание и отправился домой. Забежав в прихожую, он скинул сандалии и облокотился о стену. Волнительный день закончился. Больше всего он боялся, что люди не примут условия и разбредутся. Или того хуже – воспримут в штыки. Не все минимусы отошли от былых времен. Были такие, кто оставался озлобленным и сбивался в кучки, мигрируя обратно на дикую гору. Они просто не могли жить иначе.

В коридоре витал пряный аромат. Скинув балахон, Рем натянул футболку и брюки из легкой ткани. Ларо понравился старый стиль, и он решил вернуть пошив одежды такого спортивного вида. Правда, ее можно было носить только дома, или ловцам на вылазках, для большего удобства. Цвета балахонов по-прежнему разделяли людей на касты. Даже не верилось, что Рем по праву носил черный, символизирующий Вече.

Прокравшись на кухню, он наблюдал, как Мари хлопотала, накрывая на стол. Еда была разложена по коробочкам. Доставка осуществляла выезд на дом точно в срок. Распределители сокращали время, затрачиваемое на готовку. В их обязанности входило стряпать и доставлять в соответствии со статусом дома. Список блюд каждый год пополнялся. После кризиса базу пришлось расширить, и они баловали себя деликатесами.

Рем любил готовить сам. А Мари терпеть этого не могла, но он и не жаловался. Подкравшись к девушке сзади, он уткнулся носом ей чуть ниже лопаток – в максимальную точку, куда он мог дотянуться.

То, что она читает мысли, с самого начала не было для него загадкой. Но лишь когда они стали жить вместе, Рем понял, как из-за этого бывает сложно. Мари считывала их мгновенно. Он пытался отгородиться, но не мог. На некоторых магнусов действовал мысленный блок и нежелание откровенности. На нее – нет. Его женщина была особенной, очень сильной!

Мари обернулась и поцеловала его в губы.

Рем неосознанно к ней тянулся, и уже через неделю после переезда предложил жить вместе. Не раздумывая, девушка согласилась. Дом они выбрали на отшибе, ближе к морю. Ида долго протестовала, ведь Вече живут в лучших зданиях, расположенных в центре. Однако времена тирании прошли, правила претерпевали изменения, и противиться парламент не стал. Их соседями были стражи, распределители, целители и колотилы. Поначалу они смущались черных балахонов. Да и пара была необычной – межвидовой. Рем приложил все усилия, чтобы расположить их к себе: обыденно заговаривал поутру, приглашал в гости. Соседи расслабились и перестали их сторониться.

Они сели за стол.

– Как собрание? – спросила Мари осторожно.

– Хорошо. Лучше, чем я думал, – он усиленно жевал. Девушка всматривалась ему в лицо, пытаясь определить степень его откровенности. – Они в восторге! – вскрикнул Рем, и девушка рассмеялась.

– Я это сразу поняла, – заигрывала она, накручивая волосы на палец.

Ему нравилось, когда она так делает, но Рем уставился в тарелку, сосредоточившись на еде.

– На это все равно нет времени, – вздохнула она, щеки заиграли румянцем. – Отец собирает Вече.

– Он сказал, зачем?

– Сказал, что это важно, – надула она губы, заерзав на стуле. – Перестань. Воронка не опасна. Если бы это было так, то давно бы проявилось.

Рем тоже хотел бы так думать, но не мог.

…Вече заняли свои места, приложив большие пальцы к сенсорам. Во главе стола восседал Ларо, затем Ида, мужчина с усами – Дак, женщина с пышной прической – Гана, а с другой стороны – Мари, Рем и Нил.

– Я собрал вас, чтобы обсудить проблему, откладывать решение которой больше нельзя, – сосредоточенно и тихо обратился к ним Ларо. – Вы заметили, что воронка не прекращает вращение. Я велел разработчикам выявить возможную причину. На это потребовалось время, – кивнул он Нилу.

– Мы провели ряд исследований, выявили вероятность, и полагаем, что камень мог задеть жизненно важную часть планеты. – Вече переглядывались, никто не понимал, о чем речь. – Как нам известно, под толщей земли и воды имеются плиты, скрывающие ядро. Если камень задел, скажем, плиту… – жестикулировал Нил, – последствия будут невообразимы!