Джейсон Уэльс отреагировал… никак.

Ни одна морщинка на его лице не дрогнула, взгляд так и остался безучастным.

— Что ты хочешь? — устало осведомился он, его зрачки во впалых глазах лихорадочно забегали из стороны в сторону, словно выискивая кого-то в толпе.

— Мы с вами виделись на одной из ваших вечеринок.

— Господи ты боже мой, и что?!

Его голос напоминал хруст опавшей листвы, хотелось содрогнуться и поскорее убраться куда подальше.

— Я дочь Руперта Берлингера.

— Ближе к делу.

— Мне нужна ваша помощь.

— В чём же? — Джейсон Уэльс не заинтересовался ни на секунду, он, казалось, разумом был где-то очень далеко.

— Папа много рассказывал о вас, и я решила сама познакомиться с вами поближе.

— Я не буду тебя трахать, — безучастно сообщил медиамагнат, зацепившись за что-то или кого-то взглядом.

— Я и не прошу, — стоически перетерпела — к таким заявлениям пора было привыкнуть, — я хочу экскурсию по одному из ваших предприятий.

— Нет, — совершенно спокойно обозначил свою позицию мужчина.

Я удивлённо замерла.

— Но я не прошу ни…

— Мне всё равно. Нет, значит, нет.

Он не попрощался, не похлопал отеческим жестом по плечу, не сплюнул, брезгливо глядя на дочь Берлингера — иными словами, не проявил никаких эмоций. Он оставался отгорожен от всего маской полнейшей апатии.

Я почувствовала себя дорожным знаком, на который взглянули из вежливости — мол, да, я соблюдаю правила, — и проехали мимо, моментально забыв о «встрече».

Джейсон Уэльс, не хромая, показательно помахивая тростью, отправился в одно из присмотренных для себя мест. Оно, кстати, уже было занято, но когда медиамагнат приблизился к столику вместе со своей «свитой» — командой пиарщиков, менеджеров, юристов, бизнес-партнёров, и т. д. — столик моментально освободился.

— Говорил же. Джейсон Уэльс не будет с тобой разговаривать, — зазвучал довольный голос Юргеса.

Я полуобернулась.

— Ты за мной слежку установил?

— Не-а, случайно заметил. Хотя я обожаю смотреть на твои неудачи, Берлингер.

Парень подошёл ближе, вместе с собой преподнося дерзкий аромат, моментально копьями вонзившийся в нос — не люблю подобные запахи. Его тёплая рука опять легла мне на обнажённую спину, заставив в бешенстве взвиться и отскочить в сторону.

— Ещё раз тронешь меня — и я тебе врежу! — угрожающе прошептала и постаралась обойти его стороной.

— О-о… Берлингер расстроилась! Лучше бы обратилась за помощью к профессионалу! — бросил он мне в затылок.

— Эвана тут нет, — хлёстко отозвалась я, пока позволяло расстояние.

— Да пошёл твой Эван в жопу, у меня визитка Марка Трэвенсона! Он сам мне её дал! Кто-нибудь ещё из стажёров смог этого добиться, а?!

Мне хотелось с таким же ядом избить его словами, но, остановившись, я сказала лишь:

— Сам иди.

И отправилась в сторону бара. Мне нужно было тщательно всё обдумать и решить для себя, сдаюсь я или нет. Есть ли ещё шанс договориться с Джейсоном Уэльсом, или нужно разрабатывать другой план.

Я взяла некий коктейль «Вишнёвая бомба» характерного малинового цвета, задумчиво поводила бокалом из стороны в сторону, рассматривая, как жидкость волнами омывает хрупкое стекло.

У меня не было плана.

Сколько материалов перерыто, сколько времени убито впустую, я так и не сдвинулась с мёртвой точки. Мне казалось, это будет намного проще — я же обожаю артефакты! Идея придумать новый выглядела так обнадёживающе, ведь это единственное, что может помочь моему другу, а я спец по артефактам. И что же?

Чуда не случилось.

Я стояла посреди огромного зала, чувствуя себя молекулой в организме: вокруг меня развивался целый мир, но я ничего не могла с этим поделать — ни принять участие в развитии, ни идти против отлаженной системы, только стоять в стороне и наблюдать.

Как обманчивы бывают надежды, как больно бывает сталкиваться с реальностью.

Джейсон Уэльс не был моей последней надеждой, тем единственным, кто мог бы изменить ход игры. Нет. Он был просто одной из ниточек, за которые я дёргала, пытаясь найти правильную.

Продукт, в который вложился медиамагнат, мог быть ярчайшим провалом века, возможно, они ничего не добились в своих разработках, возможно, их способ воздействия магии на человеческий мозг не подойдёт мне… вернее, Джошу. Возможно всё это очередная ложная надежда, и нет никакого того самого ответа в новой разработке Джейсона Уэльса. Возможно я вообще ничего не смогу узнать на этой дурацкой экскурсии, даже если мне её каким-то образом организуют. И зачем тогда мне к нему идти? Зачем просить помощи? Зачем пытаться сломать эту непрошибаемую стену, если в итоге это опять меня ни к чему не приведёт?

Ещё одно чудо, которого не случится.

Малиновый коктейль в моих руках раскачался до такой степени, что немного жидкости выплеснулось за ободок бокала. Я быстро вытянула руку, не давая алкоголю оказаться на платье.

«Хотела совета? Вот тебе совет: хватит сопли распускать. Вставай и борись за любимое дело. У меня всё».

Линда Карильо знала, о чём говорила. Наверное.

Я повернулась к барной стойке и, дождавшись, пока стоящий рядом мужчина получит свой заказ, попросила повторить «Вишнёвую бомбу».

Было не похоже, будто бы Джейсон Уэльс решал какие-то важные дела. За уютным столиком, стоящим в углу клуба, с приглушённым светом и мягким диванчиком сидели семь человек, один из них наклонился к медиамагнату и что-то увлечённо ему рассказывал. Джейсон Уэльс таким же энтузиазмом похвастаться не мог.

Глядя на него я осознала одну вещь: вот как на самом деле выглядит нежелание находиться в конкретном месте в данную секунду. Иногда и я грешила тем, что не хотела идти на какие-либо мероприятия, пересиливала себя и приходила, но убрать тень недовольства с лица никак не получилось — всё вокруг раздражало, в голове крутились мысли, как бы скорее оказаться дома. Но всё это не шло ни в какое сравнение с выражением лица Джейсона Уэльса. В его глазах поселилась такая бездонная пустота, что если бы сейчас в помещение ворвался террорист и застрелил кого-нибудь, миллиардер бы никак не отреагировал. Может, пригубил бы чая. Или что у него там в чашке, раз он вцепился в неё мёртвой хваткой?

Я медленно приблизилась к их столику, соблазнительно склонилась и, случайно задев локтем одного из присутствующих, поставила заготовленный бокал с «Вишнёвой бомбой» перед Джейсоном Уэльсом.

— Руперт Берлингер передаёт вам привет, — безбожно соврала.

На меня посмотрели с таким недовольством, что захотелось извиниться и сообщить, что перепутала людей, но я не позволила себе так просто сдаться — выдержала этот неодобрительный взгляд.

— Рад, что мой старый друг вспоминает обо мне, — фальшиво отозвался медиамагнат, не позволив себе и тени улыбки.

— Он надеется, что вы не откажете ему в маленькой просьбе, — не очень искусно закинула удочку я.

— Всё что угодно, только если это не касается его дочери, — голос мужчины звучал нейтрально, но был бы он нормальным человеком, то проговорил бы это с унизительным наслаждением.

— Видимо, мне нужно передать отцу, что он зря называет вас другом? — выгнула я бровь.

— Ты можешь передать отцу всё, что угодно.

— Эта просьба не такая уж сложная, почему бы просто не согласиться? — хмуро буркнула.

— Мне за это не заплатят.

— Но и денег тоже не лишат.

Джейсон Уэльс показательно наклонился, прислонился губами к чёрной трубочке, торчащей из коктейля, и шумно пригубил алкогольной жидкости.

— Я не хочу, — сказал он, откидываясь на спинку мягкого дивана.

— Я тоже много чего не хочу, тем не менее, я же стою тут.

— Ты можешь не стоять. Я тебя не держу. — Он окончательно потерял ко мне всякий интерес.

Я вылетела из помещения на улицу, чувствуя, как грудь раздирает от злости и досады. Хотелось рвать и метать, но так как бить посуду тут вроде как неприлично, я просто расхаживала туда-сюда, напоминая самой себе разъярённого дракона. Не хватало лишь пара, вырывающегося из ноздрей.