Девушка решила задержаться, чтобы узнать, к кому пришёл Демьян. Червячок ревности подленько начал рыть свою норку в её сердечке.

– Кто спрашивал Мышкину из триста пятнадцатой? – из лифта вышли два качка.

– Вот, молодой человек. – показала рукой вахтёрша на Демьяна.

 Молодые люди прошли через турникет и подошли к молодому человеку:

– Значит мы похожи на девочек!

 Демьян хоть и не был маленьким, но сейчас он задрал голову и посмотрел на одного из подошедших. Сглотнул слюну, запустив кадык в движение.

– Пойдём, потолкуем, кто здесь девушка. – и один из них взял Демьяна за ворот, приподнял и потащил.

– Поставил на место! – вдруг раздался голос Свята из-за спины качка.

 Один из амбалов обернулся, хлопнул рукой по плечу другого и вдруг заржал:

– Гляди!

 Державший Демьяна посмотрел, куда ему показывали. От неожиданности разжал кулак.

 Демьян, подавшись назад, устоял на ногах, сделал шаг в сторону и застыл.

 Со стороны лифта на них двигался Свят в костюме… снегурочки. С каждым шагом распахивались полы платья, обнажая накаченные волосатые ноги. Само платье было перехвачено на поясе и распахивалось на груди, представляя обзору окружающих покрытую густой порослью грудь.

 На проходной воцарилась тишина. И лишь громкий рык Снегурочки:

– Не трожь его, понял, это мой друг! – Свят подошёл к тому, который только что держал Демьяна, и ладонью хлопнул ему по лбу. Парень отлетел назад прямо в руки своему товарищу.

– Демьян, покатили отсюда, пока Изольда не пришла.

– Кто? Ты? Это что? – Демьян постепенно приходил в себя.

– Свят, ты вчера, кажется, не то сожрал. – заржал Жека. – А тебе идёт женское платье.

 Это не потолок обвалился. Это начал отмирать народ.

 Демьян, воспользовавшись всеобщей суматохой, перемахнул в одном прыжке через вертушку и рванул по лестнице. За ним проследовали Жека, Вован и «Мышкины» из триста пятнадцатой комнаты.

– Вы куда? – раздался позади жалобный голос Свята, который буквально сразу перебил женский:

– Стой! Он мой! Разойдись, зашибу!

 Громкое дыхание загнанного зверя и тяжёлые шаги заставили бегунов вжаться в стену. Свят пропускал по несколько ступенек, удирая от неотстающей от него крупной девушки.

– Стой, дурак, – задыхалась она. – Я костюм твой в чистку носила.

 При этих словах Свят резко притормозил. Девушка на полном лету врезалась ему в грудь.

– Ты чего? – спросила она, глядя ему в глаза. – Вот, костюм, а это… Я у однокурсников попросила. Как ты домой пойдёшь?

 Она подняла руки, в которых держала полные пакеты.

– Изольда, ты не сон? – спросил Свят таким ласковым тоном, который никто никогда от него не слышал.

– Пойдём переодеваться! – ответила ему в губы. Он обхватил её лицо своими огромными ладонями и прижался губами к её губам.

– Кажется, мы не вовремя. – проговорил Демьян и потащил Жеку за собой в дверь, которая очень кстати оказалась за их спиной.

 Следом протиснулись Вован и два новых «товарища». Их снова охватил безудержный смех.

– Пропал бизнес Кузнецовых. – ржал Жека. – Свят, кажется, пережрал афродизиака и влюбился.

 Они смеялись долго, сползая по стенке, скручиваясь, словно их животы раздирала боль, вытирая слёзы, обнимаясь друг с другом.

– Слышь, пацан, я тебя сейчас фейсом об стенку размажу. – смеясь, проговорил один из амбалов, обращаясь к Демьяну.

– Не надо, помоги лучше. – Демьян постепенно стал успокаиваться. – Прости, что так вышло. Я понятия не имел, кто живёт в триста пятнадцатой. Девчонку ищу. Знаю, что живёт в общаге. Длинноволосая блондинка. Маленькая. Знаешь такую?

– А чего нашу комнату назвал? – навис над ним второй качок. Но агрессии уже не было.

– Так бабулька ваша пристала: к кому и зачем. Я понятия не имею ни как её зовут, ни в какой комнате. Вот и назвал первую, что на ум пришла.

– Маленькая, говоришь, блондинка… – задумался один.

– А примета есть какая? Шрам там или родинка? – спросил другой.

– Есть, две родинки: одна под мочкой, другая на сгибе ладошки.

 Парни стояли в тёмном коридоре, единственная лампочка которого перегорела. Они не знали, что за ними наблюдают две девчонки. Демьяна они узнали сразу. Им ужасно хотелось знать, что привело богатых в обитель среднестатистических.

– А фотка есть? – спросил второй.

– Нет, я вчера с ней на маскараде познакомился. Даже лица не видел. Только две родинки: одна под мочкой, а вторая на сгибе ладошки…

Колёса мерно отстукивали ритм. Плацкарт дремал. За окном пробегали озябшие берёзки и осинки. Огромные лапы тёмно-зелёных елей бережно держали снежные перины. Птицы стайкой перелетали от одного дерева к другому.

 Люба сидела около окна. Она любила ездить в плацкарте именно на боковой нижней полке потому, что можно было смотреть в окно.

 Ехать недалеко. Всего восемь часов и она будет дома. Сойдёт на своей станции, когда город начнёт кутаться в сиреневую шаль, расшитую снежными блёстками. Один за другим зажгутся оранжевые фонари.

 Она любила свой небольшой уютный городок.

 Снега там белый-белый, не то что в миллионнике. Машин немного. Все друг у друга как на ладони.

 К Новому году соберётся вся семья в коттедже. Приедут двоюродные и троюродные с детьми, любимыми и друзьями. Во дворе украсят самую настоящую живую ёлку. Год от года лесная красавица становилась всё выше. Она хорошела, расправляла своё зелёное одеяние. Летом ласково привечала птиц. Поговаривали, что даже белочка там себе сделала дупло.

Разве это ненастоящий праздник, когда вся семья в сборе?

 А утром, когда солнце сбрызнет на снег своими лучами и тот заискрится, вывалят все на улицу, от мала до велика, сыпанут корма птицам, наденут лыжи и пойдут в лес кататься.

 Девушка сама не заметила, как задремала. Ещё бы, всю ночь не спали.

 Вначале болтали с Верой да Изольду ждали. Потом решили поискать свою подругу, которую так подло утащил Серый Волк. А когда нашли, то решили сделать вид, что их там не было.

 Люба, положив голову на сложенные на столе руки, улыбалась во сне. Она улыбалась, как самый счастливый на земле человек.

Вначале ей снился Демьян. Он был почему-то в костюме Снежной королевы. Он тряс её за руку и спрашивал: «Девушка, это вы уронили».

Люба открыла глаза. Перед ней стоял точно не Демьян, а какой-то ребёнок. У него в руках была зажата тетрадка:

– Тётя, это ты уонила? – спросил малыш.

Люба непонимающе посмотрела на ребёнка, потом на тетрадку. Это был её конспект.

– Да, спасибо. – она улыбнулась.

Положила тетрадку перед собой. Сосредоточиться не получалось. Люба встала, решила расстелить полку. Под ногами валялась какая-то открытка. Она её подняла. Только хотела спросить, чьё это, как на глаза попалась надпись: «С Новым годом, Любовь жизни моей несчастной! Я желаю тебе подобреть и не жадничать конспектами!»

Девушка улыбнулась. И без подписи было ясно, что это от Игната. Интересно, когда же он успел ей подсунуть эту открытку.

Она расстелила постель, улеглась, подложив руку под голову, и предалась воспоминаниям.

Под ложечкой сладко посасывало, когда она вспомнила, как упала в руки Демьяна. «Словно сама судьба меня к нему толкнула», подумала она.

Она зажмурилась от удовольствия. А танец с ним! Ах, какая это прелесть. Танцевать с Демьяном легко и свободно. Как истинный кавалер, он умело вёл девушку. Грешным делом, она решила вначале, что это настоящий артист.

В какой момент она поняла, кто перед ней? Когда упала? Тогда она вообще не понимала, кто её подхватывает. Когда танцевали? Разве могла она подумать, что богатый избалованный молодой человек умеет так профессионально танцевать. Когда целовал? Да, наверно именно в этот миг стало закрадываться подозрение, ибо слишком нагло, слишком собственнически, слишком волнительно, слишком пленительно.

Девушка снова улыбнулась. Внизу живота затрепыхался воробушек. Стало приятно и необычно. Предложи он ей снова выпить на брудершафт, и знай она, чем это закончиться, согласилась бы. Ради того, что испытала, согласилась бы. Всё равно в маске, не узнал.