Сегодня сокурсницы решили взять инициативу в свои руки. Девушки буквально насильно усадили Любу на стул.

– Не пойду я на ваш маскарад-то. Чего не видела я тама?

– Любка, заканчивай, а то опять на свой тарабарский перейдёшь, – смеялись девушки. – Давай расчёску, мы сейчас из тебя сделаем прынцессу.

– Не хочу прынцессу, королевишну хочу.

Но кто в руки этих кудесниц попал, нескоро от них выбрался. И вот они уже вынимали шпильки из её волос. Бабушкина дуля размоталась, падая тяжёлым каскадом светло-русых шикарных волос.

– Люба, грех такую красоту от народа прятать. Да если бы у меня такое богатство было… – начала Изольда.

– То ты бы шла, а они всё падали, падали, падали и штабелями сами ложились. – со смехом перебила её Люба. – Ладно, посмотрим, на что вы способны. Измените меня до неузнаваемости.

Девушка приподняла голову, слегка прикрыла глаза и рассмеялась. Всеобщее веселье и суматоха не могла ей не передаться. И сейчас девушка искренне жалела, что не позаботилась о костюме на вечер. Одежды у неё было немного. И хоть она добротная, ничто не подходило для праздничного вечера.

Люба вообще была немного странной. Дискотекам и вечеринкам она предпочитала компанию книг и конспектов. Противоположным полом не интересовалась. Не была большим любителем шоппинга. В выходные дни она подолгу гуляла в одиночестве. О себе почти ничего не рассказывала, кроме одного: у неё на Севере Урала жила бабушка.

Изольда расчесала волосы. Верка достала сиреневый флакон:

– Абракадабра, была Любка, стала мышь летучая, – и с этими словами она щедро окропила волосы девушки фиолетовым лаком с блеском.

– Зачем? – губы Любы дрогнули. – Ты только всё испортила.

– Ничуть. И вообще, расслабься и получай удовольствие. Не переживай ты так. Он расчёской легко снимается. – Вера приобняла погрустневшую Любу, – Я тебе такой костюм принесла, закачаешься. Летучая мышь!

– А Демьян будет на маскараде? – вдруг ни с того, ни с сего спросила Изольда. – Демьян – моя мечта. Вот хотя бы один-единственный танец с ним… И можно умереть.

– А кто это, Демьян? – насторожилась Люба.

– Любка, вот если бы ты хоть чуть-чуть следила бы за событиями, то знала бы, что Демьян самая знаменитая личность нашего университета. Золотая голова и платиновая кредитка. Говорят, что он снимает девочек, похищает их душу, а потом безжалостно выбрасывает! – засмеялась Изольда и тут же в театральном жесте сжала руки на груди: – Ах, если бы он похитил мою душу…

– Я тоже хочу, чтобы моя душа была похищена! – Люба поддаётся всеобщему веселью.

– Тогда сиди и не крутись! И не спорь со старшими по званию! – скомандовала Вера.

– Есть, товарищ адмирал! – девушка приставила руку к голове и по-военному отдала честь.

Девочки знали, что Вера дочь военного. Мотаясь с родителями по гарнизонам, она, словно губка, впитала в себя умение командовать. Благодаря ей комната содержалась в идеальной чистоте, а на кухне царила строгая иерархия.

– Ну вот, причёска сделана, маленький штришок, – Вера воткнула перья под изменённый цвет в причёску. – А теперь… Да-дам…

С этими словами Вера вынула из чехла платье. Ах, какое это было платье: насыщенного сиреневого цвета, к плечам была подшита пелерина из чёрного панбархата. Подол юбки приподнимался в нескольких местах, приоткрывая подъюбник под цвет пелерины.

Девушки затаили дыхание.

– А чего его Любке. Я тоже хочу, – прогундосила Изольда.

– Я же сказала, тебе с твоими телесами только Квазимодо. Жрать булочек надо меньше. В это платье налезет только на одну твою руку. – парировала Верка.

– Пока толстый сохнет, худой сдохнет. Завидуй молча. – ответила ей Изольда, причём в голосе не проскользнуло ни нотки обиды. Крупная девушка уже привыкла к колкостям в свой адрес. Обычно она отшучивалась: «Пойду в борцы сумо». Добрая и заводная она была душой компании. И даже предложила создать номер на Новый год «Танец маленьких толстушек». Но никто её не поддержал.

Что касается мужского пола, то здесь у неё была ещё одна поговорочка: «Мужики не собаки, чтобы кидаться на кости».

– Девочки, милые. – Люба потрогала платье. Как оно было хорошО.

– Это костюм летучей мыши. А ты у нас и есть мышь… библиотечная. – добрая Верка была ужасно языкастой. Ей всё прощали. Иначе она и накостылять по шее могла. Спортсменка.

– А нам? – тут же раздались голоса с разных сторон.

– Тётка дала только четыре. Больше не дала: Белоснежка, Рапунцель, Летучая мышь и королева пиратов. Я чур, пиратка.

– И где мой Квазимодо? – Изольда скорчила уморительную рожицу. – Я так надеялась, так надеялась…

Время близилось к восьми. Девушки дополняли свои костюмы последними штришками.

Люба подошла к зеркалу, крутанулась, поднимая руки. Вслед за руками прозрачной волной взлетела накидка, открывая шёлковое платье с удлинённым корсетом, расшитым камнями и соблазнительным декольте. Она попыталась через плечо заглянуть себе за спину.

Робко приложила маску к лицу. Красивая, отделанная всё тем же панбархатом, маска. С очков спадает вуаль.

Какая-то чужая, незнакомая женщина смотрит таинственно по другую сторону стекла. Это не Люба. Люба исчезла. Вместо неё стоит другая, уверенная, с дерзким взглядом и только тёмно-зелёные глаза выбиваются из общей гаммы, да щёки, которые непонятно почему предательски начинают краснеть.

Сердечко стучит в предвкушении таинства. Оно медленно опускается и пульсирует где-то внутри чрева. И вдруг она поняла, что ей очень хочется попасть в какую-нибудь авантюру, чтобы было что потом рассказать своим внукам. Не любительница дамских романов вдруг захотела увидеть настоящего героя, который спасёт её из рук пиратов. «Боже, какой ужас. О чём я только думаю? Мы столько боролись за эмансипацию женщин, чтобы вверять свою судьбу неизвестно какому мужчине», – мысли пытаются проникнуть на подкорку. Но где-то внутри сидит маленькая романтичная девочка.

– Девочки, а какой он этот, Демьян? – продолжая смотреть в зеркало, спрашивает Люба.

– Любка, не дури. Шутка шуткой, но про Демьяна много слухов ходит. Того, что он из мажоров, уже хватает. Мы для него как куклы, поиграется и выбросит. – серьёзно говорит Вера.

– Говорят, что это дьявол с небесными глазами. – вставляет свои пять копеек Изольда.

– Может, это я сделаю из него куклу. Поиграю и выброшу, а? – и Люба приподнимает голову, глядя на всех хитро. – Кто знает, может я мужской сердцеед.

И она подносит руку ко рту, изображая поедание сердца.

Новый взрыв хохота. Но никто не замечает, что Люба совершенно серьёзна.

– Девочки, на выход. Маски надели, чтобы нас никто не узнал.

Как хорошо, что общежитие примыкало к зданию университета. Девочкам не пришлось выходить на улицу.

Накрашенная процессия, вся в блёстках, благоухающая одним ароматом (он был выбран сообща, чтобы избежать удушающего смешения ароматов), с одинаковыми кольцами на указательных пальцах левых рук (принадлежность к могучей кучке первокурсниц – покорителей планеты), разбилась по парам, словно это гимназистки Смольного.

Встречный люд провожал «могучую кучку» недоумевающими взглядами, рассматривая, как новогоднее чудо.

Девушки заранее обговорили маршрут и пообещали не терять друг друга из виду, а в случае чего прийти на помощь. Все помнят, что старшекурсники любят подшутить и затащить в тёмный уголок наивную дурочку, где с ней делают такое… Что именно делали, никто толком не знал, ибо на этом месте рассказа округлялись глаза, пылающее от стыда лицо закрывалось руками. А дальше каждая фантазировала в меру своей испорченности или в меру тех страшилок, которые кому-либо, где-либо и от кого-либо приходилось слышать ранее.

Люба и Изольда замыкают процессию.

– Не будешь смеяться? – Изольда в костюме снежной королевы склоняется к соседке. Её сверкающая корона трогает своими острыми концами перья летучей мыши.

– Нет, а ты уже сказала смешное? – Любе весело.

– Я очень хочу познакомиться с Демьяном. Я знаю, такая громадина как я не пара ему. – громко вздохнула девушка.