Я начала стремительно расслабляться. Только бы не грохнуться на пол.

— Теперь смогу забрать его лишь по его согласию, по его желанию, — продолжала красавица загадочно. — А уж предложение мое будет такое, что отказаться не моги.

— Послушайте, он ведь свободный эльф. Не нужно ставить его в такие условия, что он будет вынужден, — твердила я непослушными от холода губами, стараясь выше поднять подбородок и быть убедительной.

Осознание себя в своем праве бороться за свою любовь придало мне сил. Любовь? Да, без сомнения, любовь. Поэтому просто произнесла:

— Оставьте его мне.

— Тебе?! — красавица удивленно вскинула брови и снова мелодично расхохоталась. Посмотрела на меня, в сомнении прищурив красивые глаза. — Али он люб тебе?

— Люб, — кивнула я и взглянула на нее прямо.

— Хорошо, девочка. Но помни: о нашей с тобой встрече ребятам не сказывай. А пуще того эльфу. Добро я помню, а потому…

Широкий взмах руки, и стена перед нами стала зыбкой, мерцающей и плывущей. Обернувшись ко мне, едва заметным движением головы женщина пригласила меня следовать за ней.

Пространство свернулось, принимая меня в свои магические потоки и, медленно, словно сквозь толщу воды, я двинулась навстречу свободе. Хозяйка Дивных Гор чувствовала себя в этой среде также свободно, как и вне ее.

Вскоре, выйдя прямо из скалы, мы оказались на берегу озера. Я осмотрелась, все еще не веря глазам, и обернулась к спасительнице. Поклонилась в пояс.

— Благодарю тебя, Хозяйка Дивных Гор!

— Прощай, милая, — сказала красавица и пошла от меня вдоль берега. Через три шага она остановилась и обернулась. — А, что, если он сам захочет уйти со мной?

Внутри меня свернулся жгут. Что я могу ответить ей? Кто я Даниэлю? Я даже не знаю, как он ко мне относится.

Что посулит ему Хозяйка Дивных Гор? Как я могу желать удержать его? Какое право я имею? Да и смогу ли удержать?

А что, если он примет ее предложение? Сомнения и неуверенность без труда читались на моем лице.

— Если сам захочет… пусть идет, — потухшим, севшим голосом произнесла я. Видимо, все же простыла.

Красавица заулыбалась загадочно и чуть лукаво, бросила на меня еще один изучающий взгляд и царственной походкой продолжила путь за выступ скалы.

Я пошла вдоль берега, решая, где будет удобнее подняться.

— Аришка! — окликнули меня сверху.

— Дядя! — охрипшим голосом выдохнула я облегченно. Вид у дяди был озабоченный и встревоженный. В два приема он спустился ко мне по отвесному берегу.

— Вот ты где! А мы тебя ищем! Митя сейчас прибегал, говорит, пропала, нет нигде. Я уж собирался обернуться, да сверху посмотреть.

— Дядя, не знаю, как быть, — нервы все же сдали. Горячие слезы потекли по холодным щекам.

Я коротко поведала дяде историю своего заточения в подвале и чудесного освобождения.

— И ушла вон за тот выступ. Она сказала, ребятам ничего не сказывать, а пуще всего Даниэлю. Забрать его решила. Что посулит — не знаю, но надежда есть у нее, что он согласится. Тебе рассказывать не запрещала, вот я и рассказываю.

— Правильно сделала, что рассказала, егоза, — дядя прижал мою голову к своей груди и погладил. — Ступай к ребятам. Я все решу.

Быстрым шагом он пошел по берегу к тому выступу, за которым скрылась Дивных Гор Хозяйка.

Скинув одежду, я окунулась в теплую воду и поплыла ближе к горячим ключам. Сейчас пойду и приготовлю себе липовый чай с медом и малиновым вареньем.

Полина с порога бросилась ко мне:

— Аришка, ты с ума сошла! Где тебя носит! Мы с ног сбились! Митька к твоему Даниэлю побежал. Мы же думали, что ты с ним. Его в комнате нет. Решили, что гуляете. Ребята сказали, что он в мастерской у Светозара. И весь день там был. Тогда где ты? Митька побежал к нему в мастерскую, чтобы вместе искать, а я здесь осталась. Думаю, ты вернешься, а я пропущу. Аришка, не пугай так больше! Темнеет совсем, а ты бродишь где-то!

Подруга тискала меня и обнимала крепко, а мне было так приятно и уютно чувствовать себя любимой и нужной. Волнуются за меня. Обо мне пекутся. Чаю вот сейчас нальют. Липового. С медом и малиной. И даже пряником своим поделятся.

ДАНИЭЛЬ.

Взъерошенный Митя влетел в мастерскую:

— Даня, Аришка пропала!

— Как пропала? — подскочил я с места.

— Не знаем как. Была на игре, потом не стало. Когда и куда ушла — никто не видел.

Я схватил со спинки стула жилет. Закрыл мастерскую. Митя меж тем продолжал:

- Я подумал, что она с тобой. Тебя-то тоже не было. Потом ребята сказали, что ты здесь весь день был. Вот я и прибег. Пойдем, твои ноги и голова, глядишь, быстрее будет.

— Пойдем. Где она бывает обычно? Может быть, вернулась уже? Ты не проверял?

— Да я уже все оббегал, где обычно бывает. Ребят послал, они лес прочесывают. Полина дома ее караулит. Давно не проверял. Давай зайдем, посмотрим.

Мы поднялись в комнату к девчонкам. Митя без стука распахнул дверь.

Девчонки сидели рядом на кровати. Полина двумя руками прижимала, закутанную в одеяло Аринку, к себе. Прижималась щекой к ее голове. Гладила по спине и приговаривала негромко:

— Горе мое луковое. Леший тебя понес, не сама ты пошла.

Увидев нас, улыбнулась:

— Все в порядке. Нашлась пропажа. Голову потом ей открутим, пока пусть оклемается. Проходите.

— Я пойду, Ратмиру отбой дам, — кивнул в сторону Митя. — Сейчас вернусь.

Я прошел и присел на стул. Арина завозилась в одеяле, высвобождаясь из объятий подруги. Ладошками вытерла слезы. В груди что-то скрутилось от нежности.

— Я сейчас. Только умоюсь, — убежала в умывальню.

— Елисей, сделай нам еще чаю, дружок, — сказала Полина, и я вытаращился на нее, не понимая, к кому она обращается. — Четыре кружки. Пирожков, что ли каких еще, прихвати.

Увидев мой ошарашенный взгляд, улыбнулась шире:

— Это Елисей. Домовенок наш. Помощник по хозяйству. Его Арине бабушка подарила. Сейчас все организует. Смышленый! Стеснительный только. Ты пока чужой, видишь, он и скрылся.

Митя и чай на столе появились одновременно. Арина вышла через минуту. Выглядела почти нормально. Глаза и нос только немного красные и припухшие. Так она выглядела еще более трогательно и нежно. У меня снова в горле образовался ком из противоречивых непрожитых чувств. С одной стороны, у меня что-то скручивалось внутри от тревоги за нее и неизвестности. С другой, — облегчение, что жива, вот она, здесь.

— Светозара встретил, — рассказывал Митя. — Он вкратце объяснил суть проблемы. Все в порядке. Светозар с этой дамой потолковал. Договорились они о чем-то. Я расскажу Даниэлю, раз ты не можешь, Ариш?

Арина кивнула. Митя отхлебнул чай и потянулся за пирожком. Я чувствовал себя немного неуютно, оттого, что все вокруг понимали, о чем идет речь, один я был не в курсе.

— Аришку заперли в подвале, в овощехранилище. Кто и зачем это сделал, мы не знаем. Кто помог ей выйти, она рассказать не может, потому что дала слово. Сказала только Светозару, верно, Ариш?

Арина кивнула. У меня отлегло от сердца. За последние полчаса я о себе понял, что готов убить обидчика, если потребуется.

— Как ты оказалась в овощехранилище, Арина? — спросил я.

— Меня эльф позвал. На игре, — сказала она тихо и отчего-то смутилась. Щеки залила краска. Меня охватила злость. Что за эльф? Куда он, Хоэт его знает, ее позвал? Пугать ее проявлением гнева нельзя, а то совсем замолчит и прогонит, чего доброго. Я вздохнул, выдохнул.

— Какой эльф? — спросил спокойно.

— Такой зеленоглазый. Глаза такие яркие, ресницы темные.

— Тео, — скорее сам себе ответил я. — Так куда он тебя позвал?

— Я не увидела тебя на игре. Стала переживать, все ли у тебя в порядке? Здоров ли? А здесь эльф этот подбежал ко мне и сказал, что тебе нужна помощь, что ты там, в подвале. Вот я и побежала туда. Дверь закрылась. Меня просто заперли зачем-то.

— Ясно, — ответил я, поднимаясь.