Александру было жизненно необходимо как-то себя проявить. Стать значимой фигурой. Все мужчины таковы. Пока мы чего-то не добьемся – мы ничто. Так было и для юного принца, пускай его и худо-бедно определял статус. Вспомнив молодого Адриана, униженного и презренного отцом, я мысленно посочувствовал юноше.

– Вы отправляетесь один? Без слуг и телохранителей? – уточнил я, спохватившись.

– Разве вашего меча не достаточно, сэр Адриан? – спросила меня императрица, приподняв идеально ровную бровь.

Ее тон напомнил мне интонации Бурбона. «Неужели великий Дьявол Мейдуа не защитит одного маленького мальчика?»

Ледяной взгляд императрицы я встретил твердо, как кремень.

– Не сомневайтесь, ваше величество.

– Не будем, – ответила она с сарказмом и царственным высокомерием.

Не помню, о чем мы еще говорили. Помню, как смущенно улыбалась принцесса, как свысока смотрела императрица. Они были так похожи внешне, но совершенно не похожи по своей сути. А что же мальчик? Мужчина? Его выправка была совсем не воинской, манера держаться – не властной.

Тогда я и подумать не мог, каким он в итоге станет.

Наши тени бежали наперегонки впереди нас, когда мы спускались по ступеням дворцовой лестницы. Моя шинель и его плащ трепыхались на ветру. Марсианские стражники встречали принца воинским приветствием. Я поднял воротник, прикрывая лицо.

Проходя мимо фонтана, принц остановился, и я успел сделать еще три шага, прежде чем это заметил.

Он оперся рукой на край мраморной чаши и сказал:

– Сэр Адриан, я знаю, что отец не оставил вам выбора, но… я благодарен, что вы меня взяли. – Он отвел взгляд. – Я не подведу.

– Хорошо.

Я сложил руки на груди.

Что он видел во мне? Героя Аптукки? Воина, убившего двух сьельсинских вождей? Для него я был не человеком, а персонажем книги. Он смотрел на меня, как будто я был драконом, сошедшим со страниц и обвившимся вокруг древа Галат.

– Я хочу стать рыцарем, как вы.

– Мы летим не на экскурсию.

Не дожидаясь ответа, я повернулся и пошел дальше, к причалу с шаттлом, который должен был доставить нас на орбиту и на «Тамерлан». Не услышав за спиной шагов, я остановился и обернулся. Принц Александр стоял на том же месте, сжав кулаки. Каким он казался маленьким! Какими узкими были плечи, на которых должна была держаться мантия Империи! После Гододина, спустя столько лет мне непривычно вновь представлять его тем юношей.

После того, как он приговорил меня к казни.

– Вы идете? – окликнул я.

– Я… да! – встрепенулся принц.

– Хорошо, – сказал я, отворачиваясь. – Уходим. – И тут же остановился.

Мое внимание привлекло нечто белое как снег на покрытых мхом камнях. Я наклонился. Это был лепесток Галата, яркий, сверкающий. Должно быть, ветер сорвал его со священной ветви, ведь утверждалось, что цветки древа Галат никогда не опадают сами. Я не суеверен, но когда я взял в руку этот светлый лепесток, по коже пробежали мурашки, как будто я узнал, что Империя пала.

Или звезда.

Под нами сиял розово-золотой Форум, настолько огромный, что заполнял собой половину Вселенной. В боковой иллюминатор я наблюдал за океаном облаков. Вечный Город уже исчез из виду, его высокие башни и сверкающие купола скрылись за эмпиреями. Впереди одинокими свечами во Тьме вспыхивали дюзы. Когда люди представляют себе космос, то нередко рисуют в нем множество кораблей, пролетающих столь близко друг к другу, что экипажи могут перекрикиваться.

Это не так.

В Вечном Городе поговаривали, что вокруг газового гиганта дислоцировано десять Марсианских легионов. Они всегда начеку, а их общая огневая мощь достаточна, чтобы стереть в порошок планету в десять тысяч раз бо́льшую. Однако лично я никогда их там не видел. Раз или два я замечал свечение ионных двигателей и вспышки термоядерных ракет, но красно-золотой шар Форума так и висел молча, горделиво среди архипелага своих спутников.

– Вон он! – прижавшись к стеклу, указал я на сияющий в темноте одинокий наконечник стрелы. С такого расстояния он выглядел не больше ногтя, но быстро увеличивался.

– «Тамерлан»? – спросил Александр, вытягивая шею.

– Дом, – ответил я.

Он прищурился и протянул руку, дотронулся пальцами до стекла и развел их, чтобы увеличить изображение. Ничего не изменилось.

– Это просто алюмостекло, – со смехом сказал я. – В пассажирских шаттлах не нужны тактические экраны.

Я откинулся на гладкую спинку кресла, позволив юноше ближе рассмотреть корабль, вот уже несколько десятилетий бывший моим домом.

«Тамерлан».

Линкор класса «Эриэль» был подарен мне императором вместо земельного надела, когда я стал рыцарем и был восстановлен в правах палатина. Он был более двенадцати миль в длину от кончика носа до дюз и напоминал заостренный нож, под которым дугой располагались ионные двигатели и три больших конусообразных термоядерных. Прочная надфюзеляжная броня в свете солнца отливала глянцем, орудия были скрыты за очерченными золотом люками. Ангары, топливные баки и помещения для команды прятались под броней, как перевернутый город из башен или лес, изогнувшийся от бурь. На борту постоянно проживало более пятнадцати тысяч человек, и еще почти семьдесят пять тысяч спали долгим ледяным сном в просторных трюмах.

Сквозь переборку мне не были слышны переговоры пилота, но я предполагал, что она уже получает разрешение на посадку.

– Извините, что так быстро отозвал вас из города, – сказал я двум гоплитам в форме Красного отряда, сидевшим напротив.

– По правде говоря, милорд, я рад поскорее убраться оттуда, – ответил один, поправляя ремни безопасности, и вдруг спохватился, вспомнив, что перед ним императорский потомок. – Ни в коем случае не хотел оскорбить вас, юный господин.

Не сомневаюсь, что его лицо за черным визором залила краска.

– Я ваш принц! – резко парировал Александр.

– Не хотел оскорбить вас, мой принц.

Почувствовав, что дело может принять дурной оборот, я вытянул руку между Александром и гоплитом.

– Ты ведь Баро?

Солдат выпятил грудь:

– Так точно, сэр!

Я узнал облупившуюся картинку с голой женщиной на левой бедренной пластине его брони. Твердых правил на этот счет не существовало, и я просил центурионов не обращать внимания на такие штучки, если дело не касалось парадной формы. Вокруг полного бедра женщины обвивалась змея.

– Александр, Баро никогда раньше не встречал членов императорской семьи. Простите его! Он хороший солдат. – Я опустил руку. – Тебя ведь произвели в декурионы? Кажется, я видел приказ…

– После Аптукки. Благодарю вас, сэр. – Он хлопнул по красной полоске с наружной стороны рукава, обозначающей его звание. – Приятно, что вы вспомнили.

– Ты это заслужил, – сказал я, внимательно наблюдая за Александром.

Снаружи «Тамерлан» все приближался, черный корпус блестел в желтых лучах. У борта по-прежнему висела заправочная станция, рукавом соединенная с топливным резервуаром корабля. Подготовка к отправлению еще не завершилась. В этом не было ничего плохого. Приближаясь, наш шаттл взмыл ввысь, ускоряясь, чтобы лечь на верхнюю орбиту «Тамерлана».

– Это всегда так? – спросил Александр.

Он зажмурился и втянул голову в плечи. Похоже было, что его тошнит. Я же настолько привык к нулевой гравитации, что не чувствовал никакой разницы.

– Привыкнете.

Вскоре мы приземлились в маленьком ангаре на самом верху, прямо под надфюзеляжной пластиной. Меня вдавило в кресло, когда мы оказались под действием супрессионного поля «Тамерлана». Искусственная гравитация накрыла нас, словно мокрое одеяло.

– Тяжело, – процедил принц.

– Здесь притяжение в полтора раза выше стандартного, – ответил я. – Это сделано специально, чтобы сохранять силу и не терять мышечную массу.

Александра это не убедило, и я добавил с искренним сочувствием:

– К этому вы тоже привыкнете.