— Неужели?

— Все дети — из семей магов.

— Так-так-так, — я постучал пальцами по столешнице.

Услышанное, хоть и не имело ко мне никакого отношения, слегка насторожило. Неспроста же об упомянул приятель?

— Некоторые уже недовольны. Слышал, сегодня де Бригез потребовали от полицерии активных действий, а те, кажется, понятия не имеют, за что браться.

— Надеюсь, урода поймают. Похищать детей… Страшно даже представить, зачем этот «Серый сюртук» это делает.

Принесли еду, и мы замолчали, сосредоточившись на спагетти, устрицах и морском салате. Запив всё это дело крепким кофе, расплатились, вышли из «Эссенции…» и направились в сторону порта. Идти пешком было долго, так что, дождавшись на ближайшей остановке вагонетку общественного транспорта, приняли решение проехаться на нём, благо это было совсем недорого. В сам порт монорельс проложен ещё не был (хотя проект уже имелся), но проезжал недалеко от нужного нам перекрёстка. Оттуда можно было по прямой попасть к нужной нам части доков.

Жилые кварталы Тарнаки, возведённые на скалистой возвышенности, спускались к побережью. Там раскинулся порт, занимающий всю юго-западную часть города и растянувшийся на несколько километров. Огромные пристани для тяжёлых судов сменялись сложной системой мостов, построенной прямо в заливе, а дальше тянулись старые причалы, возле которых швартовались теперь немногочисленные парусные корабли. Всё это перемежалось разгрузочными и ремонтными доками.

На первой линии зданий стояли, в основном, огромные складские помещения. За ними расположились цеха, ангары холодного хранения рыбы, торговые представительства, лавки и заведения. На юго-восточной части порта образовалось гетто, которое теперь захватило и часть вод залива. Некоторые бездомные строили плавучие платформы, возводили на них лёгкие хибары и жили там. Занимались, в основном, рыболовным промыслом, но также в этом месте, как я слышал, скрывались беглые преступники.

Через толпу рыбаков, грузчиков, моряков, стражи и других горожан мы добрались до нужного пирса.

Там была пришвартована не слишком большая торговая лодка. Ей владел капитан Жакоб по прозвищу Окунь. В основном он занимался тем, что провозил в своём трюме небольшие партии риса, которые выкупал на восточном побережье материка. Но иногда торговал и более эксклюзивными вещами.

Окуня мне посоветовала Сильвия, за что я был ей весьма благодарен. Сестричка уточнила, что придётся подождать заказанный товар, но Жакоб имел определённую репутацию, и по её словам, можно было не переживать. Как и за законность ввозимого груза — все накладные у капитана были в порядке, налог с перевозки оплачен. Что являлось ещё одним преимуществом для меня.

Собственно, как только я получил записку от мальчишки-посыльного (такие шныряли в порту с утра до вечера) о прибытии лодки — назначил встречу на следующий же день.

Нас беспрепятственно пустили на борт. Капитан Жакоб встретился тут же, на палубе.

— А, господин Рафосс, — приветствовал он меня.

Шумный, полный, лысый, с пухлыми губами и маленькими глазками, Окунь действительно чем-то напоминал рыбу. Внешность у него была не самая приятная — какая-то «скользкая», но это меня ничуть не смущало. Встречал на своём веку людей куда неприятнее.

— Капитан, — я пожал протянутую руку, — Это мой товарищ Вейгар.

— Приятно познакомиться. Не хотите выпить?

Он указал на раскладной столик, установленный на носу, и три таких же стульчика рядом.

— Кофе? — я почувствовал знакомый аромат.

— Верно, — капитан хитро улыбнулся, — Любите этот напиток?

— Даже не буду делать вид, что это не так, — картинно махнув рукой, ответил я, — Ведите.

Минут двадцать мы пили прекрасный крепкий кофе, рассматривали залив и обсуждали новости. Мы с Вейгаром рассказали о происходящем в городе, а Окунь, в свою очередь, поведал о событиях в мире.

— Вы очень терпеливый человек, Виктор, — произнёс капитан когда мы, наконец-то, покончили с любезностями, — Полагаю, очень ждали заказанный товар?

С этим я спорить не стал:

— Есть такое.

— Что ж, — Окунь щёлкнул пальцами, и стоявший неподалёку юнга подошёл к нему. Выслушав выпаленные на незнакомом мне языке слова, он кивнул и метнулся в трюм. Вернулся уже с объёмной заплечной сумкой, поставив её возле меня.

— Проверяй.

Это не заняло много времени — плоские кристаллы лежали четырьмя ровными стопками, и я довольно быстро убедился, что они без единого изъяна.

— Акт купли-продажи и зафиксированной между нами сделки, — Жакоб протянул мне сложенную бумагу, — Только очень тебя прошу, Виктор, сообщи до конца сезона, собираешься ли ты оплачивать налог с неё, чтобы не случилось недоразумений.

— Могу сказать сразу — буду.

— Молодежь, — проворчал Окунь, — Вам бы экономить научиться, а вы…

— Да бросьте, там сумма совсем небольшая, — усмехнулся я, и протянул капитану тяжёлый кошель.

Он пересчитал монеты, кивнул, и снова протянул руку.

— Приятно вести с тобой дела, Виктор.

— Взаимно, капитан. Благодарю за помощь. Долго вы ещё простоите на приколе?

— Неделю, может быть, дней девять.

— В таком случае, я ещё загляну к вам.

Попрощавшись, мы с Вейгаром покинули лодку и отправились в сторону дома. Тяжелая сумка оттягивала плечи, но я не жаловался. Радость от осознания скорой прибыли с лихвой перекрывала это незначительное неудобство.

Радость, однако, была недолгой. Улица, по которой мы пришли, оказалась перекрыта сотрудниками полицерии. По всей ширине проспекта, тянущегося наверх, была натянута цепь и стояло оцепление. Перед ними собралась толпа зевак.

— Что там ещё такое? — нахмурился Вейгар, попытавшись протиснуться поближе.

— Убили кого-то, — отозвался мужичок в потрёпанном камзоле, выбираясь из людской массы нам навстречу, — Кровищи — тьма! Четверых постреляли, ещё с десяток ранены!

— Брехня!

— Ну, брехня-не брехня, — насупился мужик, — а пройти там нескоро можно будет.

— Давай по соседним улицам, — предложил товарищ, а я так некстати вспомнил, как похожим образом Виктор едва не погиб в том городишке, где я «проснулся»…

Мы отошли назад и решили попробовать счастья за ближайшим поворотом, но… Не тут-то было. Если основные улицы порта были прямыми и хоть сколько-то нам известными, то находящиеся между ними представляли сплошное белое пятно.

Поворот, поворот, тупик, поворот, двор, площадка, тупик, поворот…

Вроде бы мы шли параллельно той улице. Вроде бы оба неплохо ориентировались на местности. Вроде бы… Через десяток минут я понял, что не имею ни малейшего представления — в какой стороне находятся причалы?! Звуки будто остались где-то за домами, ангарами и складами. И как назло — при всём многообразии народа навстречу нам никто не попадался!

Но конечно же, так не могло продолжаться до бесконечности.

— Так-так-так, и кто тут бродит по нашим улочкам?

Голос раздался позади. Я резко развернулся, нашаривая висящий на боку арбалет. Увидев трёх человек в нескольких шагах и направленные в нашу сторону огнестрелы, замер на месте.

— Давайте без глупостей, господа. Не поделитесь, что у вас в сумке интересного?

— Шли бы вы, ребята, своей дорогой, — процедил я.

Банда, взявшая нас в оборот, состояла из взрослых мужчин. Все — загорелые, поджарые, с кучей шрамов украшающих руки и лица. Одеты кто во что горазд, зато оружие новенькое. До этого самозарядные огнестрелы с магазинами я видел несколько раз, но пользовались ими, в основном, представители полицерии.

Интересно, откуда у этих оборванцев такое оружие?

— А то чо? — сплюнул стоящий справа, с рябой харей, и продемонстрировал в оскале гнилые коричневые зубы, — Сымай сумку, длинноухий.

— Вы, бараны, хоть понимаете, что пытаетесь ограбить одного из Великого рода?

— Да нам до дальнего буя, кто ты. Снимай! — велел тот, что стоял справа. Кучерявый, черноволосый и низкорослый, он выглядел самым неуверенным из всей шайки. Огнестрел в его руке слегка подрагивал.