Он повёл коня за собой, и я последовал за ним.

С тех пор, как мы покинули поместье парня, он почти не разговаривал. Замкнулся в себе, и если отвечал на мои вопросы — делал это односложно.

Я прекрасно понимал, что творится в душе светловолосого здоровяка, а потому не лез к нему. Сам заговорит, если захочет. Навязывать своё видение ситуации, и обсуждать произошедшее не было никакой нужды. Да и желания, если честно, тоже. Хоть пока всё шло нормально, я чувствовал, что нахожусь на взводе.

Перевал Висельника — сеть огромных тоннелей, переходов, подъёмов и лестниц, пронзающих этот участок пограничных гор. Часть из них построили ещё до Катаклизма, а после того, как люди освоили векс, перевал значительно расширили и сделали более удобным для перехода.

В Йоксе чувствовалась близость цивилизации. Немудрено — по факту, город находился на землях Великого рода де Бригез, и принадлежал им чуть более, чем полностью.

Я слышал об этой семье — они владели обширными и плодородными землями с восточной стороны Пограничных гор. Это королевство незатейливо называлось Бригетия.

Де Бригез занимались тем же, чем и другие семьи Великих лордов, но главным их направлением, была разработка и производством оружия. Совсем не такого, какое делала семья Вейгара. Здесь, в Загорье, народ хоть и пользовался самозарядными самострелами, ружьями и пистолями, всё равно основное предпочтение отдавал более… «Холодным» вещам — саблям, мечам, шпагам, метательным ножам.

А вот с той стороны гор…

Те башни, которые сегодня заканчивали монтировать — ещё цветочки.

На одной из улиц мы уступили дорогу отряду солдат, и мне удалось разглядеть их экипировку. Она была куда боле продвинутой, чем та, которой пользовались жители Загорья.

Массивные пистолеты револьверного типа, ружья с магазинами, лёгкие доспехи с подвижными частями, защитные шлемы, механические перчатки и сапоги с пневматическими приводами. И всё это — новенькое. Молодые парни, экипированные взрослыми игрушками, выглядели очень довольными и важными. Нашивки скрещенных мечей на их куртках заставляли горожан расступаться перед солдатами Великого рода.

Впрочем, цивилизация чувствовалась не только за счёт более современного оружия.

В Йоксе имелось несколько предприятий, и мимо нескольких из них мы прошли. Текстильные фабрики, кузни, какие-то лаборатории, теплицы, часовые мастерские, ювелирные лавки. Было даже здание, в котором велись какие-то научные разработки. Я понял это по вспышкам за окнами второго этажа и внешнему виду входящих и выходящих людей — растрёпанных, с кипами бумаг в руках и очень возбуждённых.

Учёные, не иначе.

Здесь даже была собственная газета, «Вестник Загорья».

— Покупайте «Вестника…»! — кричал мальчишка на углу двух улиц, — Свежие новости! Оборотень в Гнилой топи — правда, или вымысел? Цены на металлы! Объявления торговцев!

Я дал ему пару медных монет, пробежался глазами по плотной бумаге и засунул издание в вещмешок. Читать на ходу с листа — не самое удобное занятие, но в более спокойной обстановке с новостями ознакомиться стоило…

— Куда мы идём? — спросил я у Вейгара, когда главные улицы остались позади.

— Ближе к северной окраине. Дельгар как-то упоминал, что там есть недорогая ночлежка.

Мы всё сильнее удалялись от центральной части Йокса. В какой-то момент я окончательно заблудился и всецело доверился своему спутнику. Наконец, он привёл меня на грязный двор. В него выходили двери пяти домов. Никаких фонарей, скрипучие ставни, выкорчеванные из мостовой камни…

После короткой беседы с чумазым парнишкой, сидящим возле одного из домов, мы направились в указанном направлении и вскоре оказались возле «Ночлежки», о которой говорил мой друг. Ею оказалось покосившееся двухэтажное здание у самой стены. Окружённое такими же старыми строениями, оно ничуть не внушало доверия.

После короткого стука, нам открыли.

Сгорбленный, сухопарый старик с нависшими над ушами остатками волос, исподлобья разглядывал незваных посетителей.

— Чо нада?

— Переночевать, — без обиняков заявил Вейгар, — Места есть?

— Куда нам таких лордов пускать? — фыркнул старик и попытался закрыть дверь, но мой товарищ просунул ногу в просвет косяка и придержал её.

— Лордам надо переночевать, — в лапище светловолосого мелькнул серебряная монета, — И так, чтобы их не беспокоили. Если кто-то присмотрит за лошадьми — получишь ещё один.

Старик принял монету, попробовал на зуб (зачем он это сделал, я так и не понял), кивнул и сказал:

— Десять минут.

Мы переглянулись, пожали плечами и уселись на покосившуюся лавку рядом с домом, а лошадей привязали к иссохшим перилам.

Вскоре изнутри выкинули двух очень худых мужчин в обносках явно с чужого плеча. Вид у нихбыл слегка осоловелый. Появившийся на улице следом хозяин ночлежки, указал на наших лошадей.

— Когда животинки нужны обратно?

— А куда вы собрались их уводить?! — удивился я.

— Туда, где есть стоило и корм, — отрезал старичок, — Ну?

— Завтра, в четыре часа утра.

— Будут, — он дал мужикам по несколько мелких монеток, — Слышали?!

— Ага, — кивнул один из них.

— Попробуете опоздать, или продать лошадей — пожалеете, — на всякий случай сказал Вейгар.

— Бросьте, ваша милость, мы на этом зарабатываем. Раз вы тут, и сами должны знать. Лошадок ваших устроим в лучшем виде, накормим и почистим… За дополнительную плату.

— Рассчитаемся, — кивнул здоровяк, и наш транспорт увели.

— Заходите.

Нас провели через мрачный, тёмный и грязный общий зал. Мы поднялись по скрипящей лестнице и оказались перед одной из дверей.

— Единственный свободный нумер. Еду и напитки не подаём. Когда разбудить?

— В четыре утра, — повторился Вейгар.

— Вот ключ, — старик положил его мне в руку, — Запирайте комнату. Ответственности за кражу оттуда не несу. Будете уходить — предупредите.

— Мы останемся в комнате, — сказал я, — Просто разбудите нас в назначенное время.

— Сделаю, — старик, посчитав, что разговор закончен, развернулся и зашагал обратно к лестнице.

Мы же, войдя внутрь, наскоро перекусили, выпили воды из своих фляг и завалились на кровати. Плевать, что на дворе стояло раннее утро — после целых суток в седле, спать хотелось просто неимоверно…

Проснулись очень рано — небо ещё не тронули солнечные лучи. Пробираясь мимо уснувших вповалку путешественников, покинули ночлежку и направились ко входу на перевал.

Несмотря на столь ранний (или поздний, это как посмотреть) час, на улицах хватало людей. Таких как мы, рассчитывавших занять место поближе к началу очереди, оказалось довольно много.

Собственно, когда мы вышли к змеящейся по склону дороге, там уже находилось несколько сотен человек. Кто-то — налегке, с одним лишь заплечным мешком. Кто-то на лошадях. Большие группы, одиночки, семьи — все выстроились в некое подобие очереди и ждали, пока ворота, закрывающие подъём, отопрут с той стороны.

И когда это случилось — народ с энтузиазмом повалил через них, осаждаемый редкими криками солдат просящих не создавать давку.

В общем и целом, мы поднимались без долгих задержек, хоть и не очень быстро.

Как выяснилось, документы проверяли лишь после преодоления всей спиральной дороги. Прямо перед входом в тоннель. Он был огромный, метров двадцать в ширину и около семи — в высоту. Я с ужасом представил, каких трудов стоило прогрызть насквозь такую толщу породы…

Широкая площадка перед входом в тоннель, как и весь подъём, была разграничена на четыре части. Половина людей направлялась в одну сторону, вторая — в другую. Пешеходы — отдельно. Конные — отдельно. Переправить экипажи через горы пока не представлялось возможным.

Справа и слева от площадки прямо в скальных уклонах были выдолблены помещения. Казармы, арсеналы, стойла…

Солдат тут тоже хватало. Лишь в проходе я насчитал больше пяти десятков. А сколько их было по всей площадке и прилегающих строениях, даже думать не хотелось.