– Так работа продавщицы тебя бы устроила?

Вздыхаю:

– Я же сказала, даже им нужна бумага о том, что я маг…

Мы топчемся в холле Академии, в относительном тепле. Она достает телефон, перелистывает записную книжку.

– Подожди-подожди!

На вечерней улице льет дождь, фонари отражаются в лужах, струи стекают по стеклам дверей. Дозвонившись, Кармен отходит, чтобы я не расслышала её слов, и, прикрыв рот рукой, быстро тараторит. Чтобы уточнить, ей приходится бегом примчаться ко мне:

– Прямо сейчас ты не занята? Нас приглашают в «Патеру»!

– Я не занята. Но…

Я хочу объяснить ей, что на поход в такое дорогое кафе, как всем известная «Патера»26, где ночами напролет кутят маги и художники этого золотого квартала, начинающегося от Академии Изящных Искусств и тянущегося до самого Университета Магии, у меня нет средств. Но она и слышать ничего не хочет:

– Бежим, бежим! – с видом заговорщицы она сгребает меня в охапку и подмигивает. – Удача улыбается отважным и дерзким!

Перед дверями кафе, на коврике, на мокрой надписи по-латыни Patera, мы останавливаемся, прижавшись друг к дружке, под нашим единственным зонтом. Я впитываю громкий шепот Кармен:

– Сейчас я представлю тебя одному парню… Его зовут Дрю. Он как раз позавчера говорил мне, что ищет продавщицу, и ему плевать на свидетельства и бумаги. Он хорошо заплатит.

– А почему сама не хочешь подработать?

Она сопит мне в ухо, и я догадываюсь:

– Он твой парень, да?

Порыв ветра сдувает холодные струи с зонтика, и они текут мне за шиворот. Она кивает:

– Лучше не мешать любовь и бизнес…

Прекращая ниагару, поливающую позвоночник, я соглашаюсь и вталкиваю её внутрь кафе.

Пристроив зонт в корзину, а мокрые куртки на вешалку, оглядываемся. Играющую в глубине «Патеры» группу заглушают громкие разговоры, смех, многоголосный звон бокалов и стук столовых приборов о тарелки. От этого теплого, уютного кофейно-ужинного духа к желудку подступают голодные спазмы.

– Эй, Кармен! Я здесь!

Высокий крепкий парень машет нам рукой из глубины зала.

Мы подходим к его столику. У парня мускулистые руки спортсмена и пшеничные растрепанные волосы.

– Дрю, познакомься, это Анжела, я тебе про неё рассказывала.

Едва очутившись на диванчике рядом с ним, маленькая Кармен теряется в широкоплечих объятьях. Здороваюсь взмахом руки и присаживаюсь на кончик стула напротив. Терпеливо ожидаю, когда закончится их слюнявое приветствие.

– Привет! Заказать тебе кофе? – спрашивает, наконец, Дрю.

От меня не укрывается, что Кармен толкает его локтем.

– Угощаю, – щедро предлагает он.

– Ты говорил, что ищешь продавщицу. И диплом мага тебе не важен, – ускоряю события, демонстративно игнорируя его предложение. Хотя от аромата кофе у меня, ничего не евшей с самого утра, мутнеет в глазах, а живот предательски урчит.

– Кармен сказала мне, что ты умеешь создавать проходы. Это мое первое условие. И второе – начинаем завтра утром.

– Хм… Завтра утром, пожалуй, ммм… это возможно. С проходами проблем не будет. А сколько ты платишь?

– Для начала – десять туллов за выходной. А потом посмотрим.

Делаю вид, что обдумываю неинтересное и невыгодное предложение, из тех, что я получаю не менее десятка в день. Хотя на самом деле, я еле сдерживаю мускулы лица, готовые расплыться в счастливейшей улыбке потенциального миллиардера. Десять магических туллов, это же целое состоянье! Удача улыбается отважным и дерзким! Спасибо, Кармен!

Выдержав, на мой взгляд, довольно долгую паузу, я, стараясь не показывать особого оптимизма, соглашаюсь:

– Идет. Расскажи подробней. Где находится твой магазин?

Дрю делает знак официанту, и через секунду передо мной дымится божественный капучино с шапкой молочной пены и сердечком из пудры какао. М-м-м! Моя завтрашняя жизнь богача начинается уже сегодня!

– Это, хм… Как бы тебе сказать, не совсем магазин. Мы поедем торговать в Хош.

Капучиновая пена белыми усами застывает над моей губой. Если минуту назад я чувствовала себя заурядно-скучнейшим миллионером, то только что я выиграла возможность головокружительной авантюры в мире самых настоящих магов!

И поэтому, чтобы не спугнуть удачу, от дальнейших расспросов в этот вечер я воздерживаюсь. Допиваю лучший в Девяти Мирах капучино, поднимаюсь со стула, осторожно задвигаю его под стол и как бы мне ни хотелось провести остаток вечера, а, может, и всю ночь напролет, в теплых и приносящих удачу стенах великолепной «Патеры», все же небрежно прощаюсь:

– Так в котором часу завтра?

– Для первого раза я заеду за тобой за час до восхода солнца. Потом будешь добираться сама.

– Улица Сан-Сульпис. Моя парадная рядом с дверью в бордель Мадемуазель Лили, так тебе проще будет сориентироваться. Я увижу тебя из окна и спущусь. До завтра, Дрю.

Если верить легендам, то на перекрестке великих торговых путей город Хош основал Роб Шаг-Залаг, сын легендарного Ут-Напиштима. Того самого, которого иногда называют Ноем, мага, выжившего после Всемирного Потопа, случившегося много-много тысячелетий тому назад.

Для постройки города легендарный маг выбрал каменистое плато горного отрога, по-царски господствующее над тремя долинами. Хош раскинулся на южном склоне изрытой рукотворными пещерами Горы Поющих Песков, что вершиной достигает десятого неба. В точности их около пятисот, этих пещер, их называют пещеры Тысячи Нерожденных, потому что лабиринты их гротов скрывают души еще не появившихся на свет младенцев духов, демонов и джиннов. Пещеры затеряны в скалах и лесах, с севера, востока, юга и запада к ним ведут очень древние, еле различимые дороги, то вымощенные камнем, то пропадающие под колючей горной растительностью кизила, так что об их существовании можно только догадываться. Говорят, что стены пещер Тысячи Нерожденных покрыты наскальными рисунками, знаками паломничества магов со всего света: рунами пришедших с севера, заклинаниями вуду, принесенными с юга, даосскими символами из стран восходящего солнца и разнообразными перекрестьями путников запада. Говорят также, что до того, как они приютили нерожденных духов, это были пещеры-библиотеки, где хранились тысячи древних свитков на тибетском, шумерском, коптском и санскрите. Были среди них записи на неизвестных мертвых языках, которые древнее самих пещер и написаны до Потопа. Их принес сюда сам Роб. В рабаде27 у Алых Ворот до сих пор живут нелюдимые огнепоклонники, охраняющие из поколенья в поколение входы к Нерожденным.

Но целью моего завтрашнего путешествия будет не туризм, а знаменитый Базар Семи Путей, заполняющий окруженный старинными стенами город. Даже в здании Весеннего Дворца, ровно как и под каждой из его двести восемнадцати колонн, располагается торговое пронумерованное место. За последние века базар в Хоше приобрел славу известнейшего места купли-продажи всего начиная от серокрылых рабов и заканчивая дешевыми китайскими контрафактными заклинаниями. Персидский шелк, парча, лазурит, оружие, лекарства, верблюды, человечье мясо, микропроцессоры, слитки золота и так далее без конца.

Самый простой способ добраться до Хоша – это автостоп. Конечно, туда каждые несколько часов отправляются дирижабли. Но дирижабли мне не по карману, поэтому могу лишь вообразить, каким образом завтра до рассвета я попаду в Хош.

Даже перспектива раннего вставания не испортила моего настроения победителя. Проворочавшись в безуспешных попытках заснуть все те несколько часов, что я отпустила себе на отдых, я вскочила, не дожидаясь будильника. Закончив приготовления меньше чем за полчаса, предчувствуя, что Дрю объявится раньше обещанного, ровно в шесть я уселась на подоконник пред окном, выходящим на улицу Сан-Сульпис с чашкой кофе в руках.