– Отправьте донесение княжне Лидии, что Ксеон отказывается от очереди в наследовании княжества, – наконец ответил Сиар.

В комнате раздался тихий неодобрительный шепот.

– Но почему? – резко возразил Ставий. – Это было бы отменным приобретением для нашего государства, княжество Шайан обладает огромной территорией, чуть ли не в треть нашего королевства!

– Но в тоже время, Шайан находится на самом севере Мэаннии, в сотнях миль от Насса. Как вы собираетесь управлять тем участком земли, зная, что донесения оттуда доходят не всегда вовремя и то при лучшем исходе. А то, что это пограничная область с хаандскими землями, думали ли вы об этом? Эти земли находятся под постоянной угрозой нападения, а я думаю, что королевские войска мэанн вряд ли придут к нам на помощь. Более того, это даст им повод для развязывания очередной братоубийственной войны. Этого ли вы хотите, лорд Ставий?

Комната затихла.

– Я думаю, что у нас пока ещё будет время обсудить этот вопрос более детально, – произнёс префект Газзалай – сухой и немощный старик, бывший префектом ещё при короле Арнии II. – А мне бы хотелось изложить свою просьбу, господин герцог.

– Излагайте, – попросил его т’Эр Поэль.

– Итак, теперь решим проблему будущей коронации принца Ксеона, – начал префект. – Хоть именины у принца и нескоро, но нам стоило бы начать подготовку к коронации уже заранее. И чем быстрее мы это сделаем, тем лучше для нас самих, вы же со мной согласны?

– На что Вы намекаете, господин префект? – спросил т’Эр Поэль.

– Ни на что, ваше превосходительство, я бы только хотел получить в распоряжение парочку сотен легионеров для капитального ремонта восточного крыла замка, последняя церемония, что там проходила – это королевская свадьба пятнадцати годичной давности, – сказал Газзалай.

– Так точно, ваше превосходительство, залы находятся в ужасном состоянии, а сил, достаточных для устранения дефектов – почти нет, – закивал головой женоподобный министр искусств т’Эр Бардей.

– Кроме того, привлечение легионеров поможет нам сэкономить определённые средства, – закивал головой толстяк-казначей т’Эр Махлей.

В кабинете нависла тишина. Трое вельмож с хищными глаза смотрели на герцога, словно бы были тремя головами одной гидры. Лорис не любил всех этих дел, которые именовали политикой. Да, он был достаточно смышлён, иначе бы не стоял здесь по многим причинам, но на совещания его брал Сиар, видимо полагая, что приготовит тем самым себе достойную смену. Что же, уроки не проходят даром, заметил Лорис, если бы он был на месте т'Эр Поэля, то уже давно постарался бы разогнать это осиное гнездо и от того то ему и стал удивителен ответ герцога.

– Да, вы, пожалуй, правы, давайте документ, я его подпишу, – Сиар протянул руку Газзалаю.

Тот передал несколько бумаг и после того, как герцог внимательно изучил их содержимое и подписал каждый, довольно ухмыльнулся.

В этот момент дверь в зал советов отворилась, и на пороге возник высокий лысый мужчина, облаченный в оранжевую рясу служителя Эйденгарда. Лорис, от неожиданности, уже было потянулся к клинку, висящему у него на поясе, однако радушные лица, глядящие в сторону этого мужчины, выдали в нём нового епископа Насса. Впрочем, вопросы к нему всё равно имелись, и их решил озвучить в первую очередь Сиар т’Эр Поэль.

– Кто Вы такой и как Вас сюда пропустили? – строго спросил герцог.

Незнакомец улыбнулся страшной, полной гнилых и кривых зубов улыбкой.

– Похоже, что я Вам уже чем-то не угодил, – с издёвкой в голосе сказал мужчина, его гортанный акцент выдавал в нём жителя северо-западных земель Континента, а высокий рост и бледно-голубые глаза были характерны для хаандов. – Я пришёл сюда заменить епископа Эниадона, герцог т’Эр Поэль.

Сиар привстал и начал внимательно изучать гостя, похоже, тот действительно ему не особо понравился, и герцог этого не особо то и стеснялся.

– Объясните-ка мне, я, может быть, чего-то не понимаю, но, насколько мне известно, путь из резиденции верховного епископа Туруальна занимает немало времени, а Вы прибыли в Насс спустя два дня после гибели Эниадона, как такое могло случиться? – поинтересовался герцог.

– Видимо, вашей светлости неизвестна бюрократическая система нашей святой религии, ибо, зная её, у Вас не возникло бы таких вопросов. – Ответил викарий, почесывая подбородок костлявой рукой. – Но раз Вы хотите знать, то я развею ваше неведенье – верховный епископ Туруальн отправил меня сюда ещё год назад, с целью изучить ситуацию, связанную с поклонениями различным культам, весьма свойственную здешним местам и вызывающую беспокойство в рядах наших священнослужителей. Впрочем, об этом чуть позже. Направил он меня сюда и для того, чтобы я изучил местные обычаи и колорит, Эниадон в любом случае нуждался в помощнике, и я уже собирался предоставить ему нужные бумаги, как только завершил своё расследование, но он уже был при смерти.

– Как Ваше имя? – спросил герцог.

– Брадрон, ваша светлость, – ответил викарий.

– Вы как-нибудь можете доказать Ваши слова?

Эта просьба герцога вызвала на лице у викария очередную гнилозубую улыбку и тот, медленно подойдя к Сиару, склонился к нему и выглядел очень жутко, так как такое длинное тело склонялось очень уж неестественно.

– Я давно слышал, что у вас на юге уж очень лояльно относятся к еретикам, – начал викарий. – Но я думал, что это всего лишь слухи. Однако приехав сюда пару месяцев назад, первым делом я решил совершить обход по мелким городкам и сёлам различных герцогств, в том числе я посетил и ваше. Не поверите, но каких только культов я не обнаружил в этих районах, сотни, тысячи.

– Насс всегда славился свободой вероисповедания, не так ли? – картинно развёл руками адмирал королевского флота т’Эр Орран.

– Да, пожалуй, в этом была своеобразная логика, ведь пришельцы с севера пытались тем самым завоевать популярность у монгеян, позволив им верить в тех богов, которых они считают для себя единственно правильными и нужными. И да, верховный епископ Туруальн разделяет, в некотором роде, свободу вероисповедания. Я даже могу закрыть глаза на поклонение некоторых деревень богу грибов – Амарию. Однако есть те, чью ересь необходимо пресечь немедля.

С этими словами Брадрон передал герцогу пергамент, скреплённый ярко-красной печатью. Герцог, с непониманием посмотрев в глаза епископу, медленно разорвал печать, а после вслух начал читать сообщение:

“Приветствую тебя, дорогой Сиар т’Эр Поэль.

Если ты читаешь эти строки, то должен присоединиться к той скорби, которая окутала насский и монгеянский народ с потерей моего друга и ученика Эниадона.

Но как бы наша скорбь не была сильна, нам необходимо двигаться дальше. Надеюсь, что мой ученик Брадрон окажется достойной заменой своему предшественнику и укрепит духовные устои королевства, помогая как советом, так и действием будущему королю и его свите.

От слов, к делу. Как сообщал мне Брадрон в своих посланиях – на юге очень сильна языческая вера. Как современный представитель церкви Эйденгарда, а также, как порядочный и благочестивый священник, а не как палач-инквизитор времен Сенноров, я понимаю необходимость в сохранении местных, пусть и аборигенских верований. Но среди монгеян силён дух Смертоликого, существование которого мы поддержать не можем. По сему, как верховный епископ церкви Эйденгарда, я рекомендую тебе послушаться моих наставлений, переданных через моего ученика.

Верь ему так же, как верил бы мне.

Надеюсь, твой освещенный мною клинок всё ещё помогает нести свет отца нашего,

Твой друг – Туруальн.”

Брадрон в этом момент присел на вакантное кресло, ранее занимаемое Эниадоном, и сделал самую грустную мину, которую мог либо сделать человек его наружности.

– Голубь пришёл буквально час назад, думаю доказательств в этих строках более чем достаточно, – произнёс викарий.

Сиар молча кивнул и посмотрел на Лориса. Т’Эр Райтер прекрасно знал об освещённом клинке своего господина и мог быть уверен, что письмо действительно написано рукой Туруальна, так как никто более их троих и покойного Эниадона об этом факте не знал и знать не мог.