Министерский порт-ключ переносит его на окраину заснеженного Целле. Северус отряхивается от мелкой надоедливой крошки и быстро находит магическую гостиницу. На обед предлагают классические сосиски и шнапс, но зельевар отказывается – через несколько часов начнется церемония открытия и первая презентация новых зелий, и он не хочет отвлекаться ни на изжогу, ни на головную боль.

В Альтштадте за одним из «говорящих» фонтанов был вход на единственную магическую улицу этого района. А для съезда Министерство Германии арендовало сразу пять фахверковых домов, объединив их в одно здание с большим приемным залом. Северус отмечается в журнале приглашенных, а потом его каким-то образом узнают журналисты. Короткое интервью о его последней работе о ядах и отравителях, что не осталась не оцененной магическим научным миром, даже немного польстило Снейпу – все-таки он тут далеко не самая обычная персона.

Он уже собирается пройти в зал и занять свое место, как его взгляд приникает к окну одной из анфилад. Над улицей поднимается стая городских ворон, и одна из крылатых хулиганок очень настырно пытается высадить зачарованное окно. Одна очень подозрительно знакомая… Этого не может быть! Быстрым шагом Северус направляется обратно ко входу в здание, а на пороге его встречает громкое карканье и шелест крыльев.

– Что за?.. – он не успевает изумиться, как откуда-то сбоку на него набрасывается смазанная фигура и валит на пол.

– Северус!

А следом за этим в здании слышится оглушающий грохот, и они тут же оказываются под шквалом осколков стекла и камня. Ударная волна сотрясает стены, заглушает чужие крики, и кажется, что еще чуть-чуть и все строение рухнет в пыль.

– Живой? – с его груди поднимается оборотень и настойчиво тянет за руку, усаживая.

– Что?.. Как… – Северус борется с дезориентированностью, часто моргает и кашляет от пыли.

– Это нападение… Авроры узнали в последний момент,– Люпин тоже кашляет, но быстро поднимается на ноги. – Мы должны помочь…

Он рвется в бой, очень быстро вспомнив свое военное прошлое, и моментально исчезает в поднимающихся клубах дыма, а Снейп с трудом аппарирует на другую сторону улицы. Он никак не может избавиться от оглушающего звона в ушах и свистопляски перед глазами – плохой из него сейчас помощник. Отдельными кадрами он выхватывает появляющиеся на улице синие аврорские мантии и старается не шевелиться. Пусть всем этим занимаются компетентные органы, а он вот тут… немного отдохнет… Сознание уплывает медленно, но неудержимо, и Северус ловит себя на бесполезной мысли, что раньше так просто не отключился бы от обыкновенного взрыва.

Но взрыв оказывается далеко не обыкновенным, как он выясняет позже, очнувшись через пару часов под белым пологом наспех поставленной медицинской палатки. Колдомедики сейчас заняты более тяжело пострадавшими, и в чувство его приводит Люпин.

– Врач сказал, что тебя просто оглушило, но потом ты сразу аппарировал, добавив себе легкое сотрясение. Диагностические чары показывают только это, – оборотень помогает ему осторожно сесть на койке, а сам присаживается на колено. – Прости, у меня с собой нет зелий… Позже кто-нибудь подойдет…

– Что произошло, Люпин? – Северус хрипит от осевшей на горло пыли и начинает раздражаться на собственную глупость и беспомощность – на улицу можно было ногами переместиться. – Энервейт!

Отрезвляющее заклинание холодом скользит по всему телу, делает мысли более ясными, но головную боль не снимает.

– Взрыв произошел за кулисами зала. Сейчас авроры выясняют, кто, что и когда. Погибших не так много, но много раненых. К счастью, мы успели поддержать дом от обвала крыши, – коротко описывает ситуацию оборотень.

– Что еще? Кого-то видели? Где была охрана, черт побери? – зельевар хватается за голову и обнаруживает пульсирующую болью шишку на темечке – и когда успел?

– Никто пока не взял на себя ответственность за инцидент. Местные авроры работают не покладая рук… – Северус подозревает, что он сейчас выглядит не лучше Люпина – они оба в грязи, мелких царапинах и усталые.

– И от помощи бывших героев войны отказались? – сварливо спрашивает он, на что оборотень горько усмехается.

– Они сами со всем разберутся. Все-таки это – другая страна, а мы с тобой не уполномочены уже и всего лишь жертвы, – ну ясное дело, Люпин пробовал вмешаться, но от него отмахнулись.

– Что ж, тогда нам здесь больше делать нечего, – Снейп спускает ноги с кровати и пробует встать, но Ремус усаживает его обратно.

– Погоди пока. Я кого-нибудь предупрежу, кто мы и где нас можно будет найти, – он быстро исчезает из палатки, и Северус добрых десять минут ждет, пока оборотень соблюдет все правила чрезвычайной ситуации.

А возвращается он с вороной на плече. Кларисса пикирует прямо от входа, приземляется на кровать, встревоженно прыгает вокруг и не переставая щебечет и щелкает клювом.

– Ну-ну, прекрати. Живы мы, – Северус коротко проводит ладонью по ее перьям, надеясь, что это заставит ее замолчать, и ворона притихает, внимательно смотря на него.

– Где ты остановился? Ты сможешь аппарировать? – Люпин быстро подлезает ему под руку, помогая подняться, и приобнимает. – Вместе?

– Смогу, идем, – отвечает Северус. – Где заканчивается антиаппарационный купол?

– В ста ярдах отсюда, – оборотень выводит их из палатки и указывает на приметный дом из желтого кирпича неподалеку.

Они аппарируют прямо к порогу гостиницы. Люпин походя накидывает на них чары невнимательности, отсекая чужой интерес, и поднимается в номер с зельеваром.

– Страну мы можем покинуть только завтра утром, – Ремус ссаживает Северуса на диван, быстро чиркает записку для совы и отправляет ее с появившимся на зов домовиком. – В Германии строгие правила и очень быстро вводят чрезвычайный режим. С тебя возьмут показания, но уже у нас, так как ты – министерский работник под присягой.

Люпин бормочет на ходу, осматривая комнаты, а из спальни возвращается с саквояжем Северуса.

– У тебя ведь наверняка есть что-нибудь подходящее? – он слабо улыбается и укладывает сумку рядом с зельеваром.

– Ну еще бы… – фыркает Северус. Он бы и не отправился никуда без своего «походного набора».

Обезболивающее начинает действовать в течение пяти минут, и теперь Северус может заняться самодиагностикой, подтвердив у себя лишь легкое сотрясение и незначительные ушибы. Люпин очищает их одежду, быстро приводит себя в порядок, а зельевару приносит влажное полотенце – освежиться. Проходит еще десять минут, и на журнальном столике клубится пар от горячего чая, а Снейп почти полностью приходит в себя. Но Ремус, по всей видимости, так не считает. Он убирает опустевшие пузырьки, отодвигает сумку в сторону, а затем устраивает ноги зельевара на диване, а самого Северуса заставляет полулечь, облокотившись на диванные подушки и подлокотник.

– Люпин, я не умирающий, – раздражается Снейп, хотя и не может сейчас в полную силу противостоять гиперопеке оборотня.

– И все-таки тебе лучше еще полежать, – протестует тот и подтаскивает пуфик к дивану. – Разговаривать мы можем и так.

– Черт с тобой, – зельевар подчиняется и принимает в руки чашку. – Как ты там оказался?

– Кларисса… – оборотень отчего-то вдруг тушуется, и ворона подбадривающе каркает с кромки высокого зеркала, что облюбовала. – Кларисса по тебе очень сильно скучала. Волновалась, дергалась, а сегодня утром вообще устроила истерику… Ты же знаешь, что животные чувствуют опасность гораздо лучше людей. Вот и я заволновался… Переместился в Целле, нашел, где будет проходить ваше собрание, а на входе меня встретили авроры – им кто-то сообщил о готовящейся акции буквально за несколько минут до взрыва. Пока они меня проверяли… В общем, хорошо, что Кларисса успела тебя отвлечь…

– Да уж, вовремя она… – это сейчас не главное. С этим они будут разбираться потом. – Что авроры знают о нападавших?

– По всей видимости, ничего. Информация была анонимной, и сейчас они будут искать улики и виновников, – отвечает Люпин. – Возможно, позже нам удастся что-нибудь узнать через Гарри.