– Малфой, ты такую чушь несешь… – Гарри больно оттого, что мнение Драко о них так и не поменялось.

– Отнюдь. Я просто утрирую, – фыркает Драко. – И боюсь, что мне будет скучно на твоем празднике. Так что я предпочту заняться более полезными делами в этот день.

– Я серьезно приглашаю, Малфой, – Гарри делает еще одну попытку, даже зная, что появление слизеринца утроит фурор и вакханалию в одном лице.

– А я еще раз тебе говорю: пригласи Марджет. И прояви уже хоть какую-то инициативу по отношению к ним, – Малфой снова отказывается и уходит, предпочитая оставлять последнее слово за собой.

Поэтому и не слышит, как Гарри тихо бормочет себе под нос:

– Я проявляю. По отношению к тебе…

Он выкуривает еще одну сигарету, пытаясь не уснуть на стуле, а потом все же возвращается к надоевшим бумажкам.

А дома его встречает Ремус с теплым ужином, заживляющей мазью и списком приглашенных.

– Луни, я безумно хочу спать. Давай потом, – стонет Гарри.

– Я знаю, но празднование уже через три дня и у меня всего лишь пара вопросов, – мягко просит Люпин, и Поттер рад, что привлек к организации его, а не Гермиону, которая бы с него живого не слезла, пока не выяснила все, что ей нужно.

– Пригласил ли я на него Малфоя-старшего? – вздыхает Гарри, а Ремус удивленно вскидывает брови.

– А Сириус просил тебя об этом?

– Нет, но Драко просил пригласить мисс Марджет, – рассказывает он. – И что мне делать? Пригласить их обоих в «Три метлы» и смотреть, как они поливают друг друга сливочным пивом, борясь за крестного?

– О, это однозначно стало бы лучшим на празднике после торта, – смеется Люпин от представшей перед глазами картины, хотя и не может не понимать положения Гарри. – Ты разрываешься между ними?

– Он против. А я… – Поттеру не нужно договаривать – Ремус посвящен почти во все, что творится в душе бывшего ученика. Порой, гораздо больше, чем его друзья и крестный. Да и сам он.

– Я понимаю, Гарри, – кивает Люпин. – Тогда альтернатива: дома, в семейном кругу с близкими друзьями и без обоих или в каком-нибудь кафе на Диагон-аллее с более широким списком друзей и без взрослых?

Поттер задумывается на минуту, начинает клевать носом, и молчание затягивается. Ремус с улыбкой вздыхает и осторожно обнимает Гарри за плечи, провожая в спальню.

– Можно я утром решу? – бормочет гриффиндорец, а Ремуса накрывает нежностью – Гарри все еще ребенок, и не слишком часто ему устраивали гуляния такого рода или с таким размахом.

– Конечно. Спокойной ночи.

Люпин успевает выпить чашку чая и еще немного поразмышлять над предложенными вариантами прежде, чем возвращается Сириус.

– Привет, Лунатик. Гарри вернулся?

– Да, уже спит, – Блэк отказывается от позднего ужина, но с удовольствием составит компанию за чаем. – Мы обсуждали его день рождения.

– О, кстати, да. Я нашел отличный новый ресторанчик на Горизонтальной аллее – можно устроиться там. У них есть большой и малый залы для празднеств, так что сможем отметить, не мешая молодежи.

– Ты нашел его вместе с новой знакомой? – Ремусу даже не нужно лукавить, чтобы скрыть истинный смысл своего вопроса.

– Нет, с Аластором Хмури – чудак поймал меня на улице и битый час жаловался на то, что здоровье больше не позволяет участвовать ему в облавах авроров, но его глаз до сих пор прекрасно видит «любую червоточину в магах», – Сириус смеется, вспоминая веселые посиделки за ужином, парой бокалов огневиски и дюжиной рассказов о делах минувших. Но он прекрасно понимает, о чем его спрашивает друг. – А Ниа я уже пригласил.

– Отлично, а то Гарри мучился, – усмехается Ремус. – А Люциуса?

– А тот обойдется, – фыркает Блэк.

– Сириус, слухи уже поползли, – Люпин говорит спокойно и только о том, что видит и слышит сам. – И приглашение было бы вполне логично в вашей ситуации. Если, конечно, ты все еще намерен действовать по его плану. А вот твоя новая знакомая, в этой же ипостаси, выглядит странно, ты не находишь?

– Брось, Луни. Я всего лишь собираюсь его немного позлить. И никакого вреда мисс Марджет планам Малфоя не принесет, – отнекивается Бродяга.

– И не боишься прослыть ловеласом? – усмехается Ремус, вспоминая, что этот титул друг давным-давно завоевал еще в школе.

– Глупости, Ремус. Малфой настаивал на «романтической подоплеке» нашего брака, вот теперь пускай «завоевывает» меня, – кажется, только что Блэку пришла в голову гениальная идея.

– А ты к ним обоим что-то чувствуешь, чтобы тебя завоевывали? – подкалывает Люпин. – А не ошибешься с выбором?

– Ты же знаешь, что нет, – Сириус повторяет его тон.

– Знаю, – кивает Люпин и действительно не сомневается в его словах – у него больше нет на это права.

Он отправляется домой, оставляя Бродягу выбирать, а сам представляет исход этой вечеринки – душ из сливочного пива, на самом деле, может быть меньшим из зол. Потому что еще ему почему-то кажется, что Гарри, услышав новости о Марджет, Малфою все-таки напишет. А вот во что все это выльется предугадать совершенно невозможно.

***

Праздник выдается отличным. Гарри искренне не понимает, чего добивается Гермиона, просматривая его окончательный список приглашенных, и та терпеливо ему объясняет, что собираются они такой большой и дружной компанией слишком редко. Даже на празднование Дня Победы получается прийти не всем или не тем. К тому же большинство их ровесников скоро выпустятся из высших учебных заведений, разъедутся по миру, обзаведутся работой или семьей, и собрать всех будет невозможно. Например, Люпин с ней согласен по всем доводам, про себя добавляя еще один: это первый день рождения Гарри с Сириусом, а тот бы ни за что не ограничился тихими посиделками на Гриммаулд-плейс. И они оба в этом правы, судя по восторженному веселью, теплым улыбкам и честной радости новой встречи всех собравшихся.

Ресторан, что выбрал Бродяга, действительно оказывается хорошим местом. Они собираются в большом зале для общего поздравления и вручения подарков, а потом взрослые уходят в малый зал напротив – к менее шумному веселью и более обстоятельным разговорам. А юноши и девушки могут не стесняться в выражении радости ни перед бывшими преподавателями, ни перед будущими коллегами, ни перед родителями.

Ремус оглядывает небольшое полукруглое помещение с зигзагообразным столом и еще раз убеждается в правильности идеи масштабного праздника. Он, как и все собравшиеся, рад повидаться со старыми знакомыми и друзьями. Начиная Минервой и заканчивая четой Уизли. Прошло пять лет с тех пор, как они собирались таким составом…

«Детишки» частенько заглядывают к ним – что-то обсудить, просто поздороваться еще раз или подшутить – Молли будет гонять близнецов даже когда те состарятся; Гермиона продолжает свои исследования, сменив руны на карты Таро и предлагая всем желающим предсказания – с неизменным скепсисом и дотошностью к своей работе; или Невилл, пришедший непосредственно к нему – спросить о новом поступлении книг по гербологии.

А в середине вечера привозят подарок от Малфоя.

Ремусу и смешно, и страшно одновременно оттого, с каким многообещающим видом Сириус объявляет об этом Гарри и гостям. Старшие товарищи вопросительно замирают, переглядываясь, но ни у кого и мысли не возникает схватиться за палочку или начать в чем-либо подозревать Гарри. Сириуса – да, но к нему с этим еще никто не подходил, хотя бы потому, что слева от него сидит мисс Марджет, представленная как подруга. Еще не «близкая», но Ремус готов спорить на что угодно, что мысли в голове Молли на минуту переключились со способов свести его с Нимфадорой на способы свести Сириуса и Ниа. Приняли ее более чем благосклонно, и женщина не перестает улыбаться и непринужденно поддерживать общую беседу. Она подарила Гарри запонки в виде снитчей. Без драгоценных камней, но явно не из меди, и это достаточно красноречиво говорит о ее планах на Сириуса. И Ремусу до жути любопытно, сможет ли подарок Люциуса перекрыть ее запонки.