– Мне нет до этого дела, Люпин. Она успела устроить проблем и до того.
– Кларисса? – оборотень немного хмурится, и ворона тут же считает, что количество приветствий после «долгой» разлуки стало достаточным.
– Она стащила сладкое у эльфа и устроила погром, – Снейп складывает руки на груди, ожидая версию Люпина о поведении своей питомицы.
– Тогда ты, должно быть, ее чем-то расстроил. Потому что она знает, что от сладкого ей становится плохо. И она никогда не возьмет его сама, если не предлагают, – на этот раз сомнения во взгляде направлены на Снейпа. Не беспочвенные и уже через секунду угрожающие. – Только не говори, что ты и правда ставил на ней опыты!
– Только те, на которые она согласилась сама, – Северуса совершенно не впечатляют те попытки угрожать ему, что предпринимаются с видом больного драконьей оспой.
– Тогда не удивляйся погрому. Радуйся, что она не выклевала тебе глаза, пока ты спал, – а Люпин и вправду плох, потому что от всей его предыдущей заискивающей мягкости и такта не осталось и следа.
– Скажи это Люциусу, который пожертвовал своей заколкой для волос, чтобы ее успокоить, – фыркает Северус в ответ.
– Люциусу? – непонимающе переспрашивает Люпин, но Снейп не собирается ждать, когда до оборотня дойдет очевидное.
– Ему самому. Заколка стоит немалых денег и хорошо, что не фамильная драгоценность. Так что или можешь попытаться забрать ее у своей психованной вороны, или принять в дар, в ответ поблагодарив помощью со своей шавкой, – конечно же, переиначить ситуацию не стоит никакого труда, но Северусу приятно не только от того, что он поставил назойливого оборотня в неприятную ситуацию, но и может ею же помочь своему другу. Даже если зарекался это делать.
Говорит он уже в дверях, да и не надеется услышать ответ – Люпин еще долго будет переваривать случившееся. Но что бы он ни выбрал, слизеринцы снова в накладе не останутся. Утренняя руна посулила ему успех в мелких делах и предприятиях, и снова ее предсказание сбылось.
========== Глава 4. Пляски на углях ==========
Глава 4. Пляски на углях
В прихожей Сириус спотыкается о ботинки Гарри и чуть не заваливается носом в пол, вовремя ухватившись за стену. И конечно же, на шум тут же реагирует портрет матери.
«Ты снова вернулся в мой дом, несносное отребье?! Я каждый раз молюсь, чтобы ты забыл сюда дорогу!» – Вальбурга спросонья зла и непримирима, но не сказать, чтобы Бродяга не был привычен к этому.
– Вы наивны, мамаша. Впрочем, как всегда, – Сириус хихикает и останавливается возле картины, которую повесил почти вплотную к портрету родительницы. – Ну-ну, хороший мальчик. Тебя я тоже разбудил?
Он чешет нарисованному дракону брюхо, и тот довольно шипит, выпуская струю дыма, заполняющую собственное полотно и уверенно забирающееся на соседнее.
«Кха! Кха!! Сколько раз повторять?! Немедленно убери этого гада из моего дома!!» – миссис Блэк переходит на ультразвук, не переставая кашлять, и Сириус задергивает портьеру на раме плотнее, а дракону показывает большой палец, вскинутый вверх. Подарок новой знакомой пришелся очень кстати.
Он продолжает улыбаться, довольный маленькой местью, и неторопливо поднимается в свою комнату. Сегодня он слегка пьян и в отличном расположении духа. По большей части, по вине алкоголя, конечно, но и Малфой умудрился внести свою лепту – сегодняшний «светский раут» прошел весьма успешно для дела. На вечер их приглашали по отдельности, но общие знакомые. И заканчивается он выигрышем в нескольких партиях в преферанс Сириуса и изумлением публики, когда почти все мероприятие Малфой не отходит от него ни на шаг.
Сириус довольно фыркает себе под нос, переодеваясь ко сну, и вспоминает выражение лица слизеринца, когда на вечере оказалась и Марджет. Они успели только поздороваться и пригубить вина, как Люциус нарисовался за его плечом и как будто не отходил ни на секунду. Хотя… Скорее всего Сириусу это просто показалось – собравшихся было весьма много, и он быстро растворился в череде знакомых и не очень лиц, болтовне, смехе и легком алкоголе, подзуживающем его азарт к карточной игре. Но все время он спиной ощущал пристальный взгляд Малфоя. Это Марджет оставляет его ненадолго, отвлекшись на разговор с кем-нибудь из гостей, и появляется снова, а чужой взгляд прожигает дыру между лопаток, попутно портя изгибы тюремных татуировок. Блэк отмахивается, забывает на несколько мгновений и тут же вспоминает вновь, когда оказывается втянут в общую беседу. Но он понимает логику Малфоя – если они собираются сыграть брак по любви, то им придется постараться, чтобы все в это поверили. Напоминает дешевый розыгрыш времен школы и аферу вселенского масштаба одновременно. И Сириус ждет, когда же проснется совесть и начнет орать благим матом, но та спит, захмелев гораздо быстрее, чем он. Зато не спит Малфой. Видя лица, которые стараются скрыть удивление, когда он поддерживает ту или иную точку зрения Блэка в очередной беседе, Бродяга не может не смеяться про себя. Пожалуй, начни они с Вуивром голыми танцевать на столах, такой бы реакции не было. Но на них уже начинают обращать внимание, и совсем скоро, он уверен, в определенных кругах поползут редкие шепотки. Которые будут только увеличиваться, пока не станут полноценной сплетней, а затем и правдой. И он не может не оценить качество манипуляции людьми Малфоем. На него можно смотреть, как на художника из той галереи – восхищаться несомненным талантом, завидовать черной завистью успеху и тихо ненавидеть за то, что идея полотна принадлежит не тебе.
Сириус старается не думать о моральной, этической стороне вопроса – он уже согласился на сделку. Даже понимая, что благородством, честью и искренностью здесь ни разу не будет пахнуть. А с другой стороны, он все еще обижен на эту толпу, которая легко может сделать лучшего друга предателем и убийцей. Поэтому разговор с совестью будет очень коротким, но продуктивным.
Он продолжает таскаться с Малфоем на встречи с его магглами, отыгрывает неплохую партию в гольф и прочно завоевывает себе место лучшего друга мистера Малфоя в их глазах. С магглами проще – они не знают их настоящих, они, в большинстве своем, проще относятся к нетрадиционным отношениям, но Люциус ни за что не заставит его сыграть свадьбу еще и для них. Пусть выкручивается как хочет, а Сириус один раз представил, что будет в магическом мире, и совершенно не хочет увеличивать себе количество проблем.
Первый достаточно непрозрачный намек они получают от репортера спортивного вестника на скачках. Малфой снова приглашает по расписанию, а Сириус тащит с собой Ремуса – проветриться после очередного нелегкого полнолуния. Гарри занят стажировкой «в поле», а другу полезно сменить атмосферу пыльной старины своей лавки на свежий воздух, рассекаемый крылатыми скакунами. Естественно, все они в ложе «для знати», и у репортеров разбегаются глаза от возможности взять парочку интервью у «сильных мира сего». Лавируя между чиновниками среднего ранга, предпринимателями и высокопоставленными гостями из других стран, они натыкаются и на их троицу. Как раз тогда, когда Ремус пытается разнять наигранную шутливую перепалку Люциуса и Сириуса, поставивших хоть и на разных лошадей, но оба не выигравших.
– Мистер Блэк, позвольте задать вопрос. Сегодня вы и мистер Малфой ставили на одних и тех же лошадей? – молодой подвижный паренек, напоминающий одного из школьных друзей Гарри, молниеносно вытаскивает из-за пазухи перо и пергамент, углядев в знаменитых гостях яркое противоречие. Если не противоестественность.
– Вы его уже задали, мистер репортер, – Сириус посмеивается, и на его улыбку парень слегка краснеет и тоже начинает улыбаться. – В ложе было еще полтора десятка бетторов, но если вы хотите знать мои ставки, то сегодня я обыграл и Люциуса, и Ремуса.
– Что не помешало тебе проиграть в самом заезде, – Люпин включается в игру, продолжает беседу с Сириусом, а репортера отвлекает Малфой.
Люциус ловко переводит разговор на сам заезд и его участников, а Сириус и Ремус «под шумок» ретируются незамеченными в последний раз. Завтра в обозревателе будет статья с их именами, стоящими в одном предложении, и после этого на них откроется новая охота. Где нужно, журналистская братия додумает то, чего нет, а где не нужно, легко забудет. И этот пожар будет не остановить хотя бы потому, что они сами подкидывают в него дров.
