После встречи в ресторане Сириус целую неделю разбирается с договором – не сказать, чтобы Малфой устроил из него мостовую «подводных камней», но Блэк о парочку из них все равно споткнулся. Даже если это все еще не окончательный вариант, и вплоть до самого бракосочетания они все еще могут внести изменения в бумаги, Сириус не торопится обнадеживаться. О, он несомненно еще не раз пройдется по малфоевскому самолюбию, заставив пойти на какие-нибудь уступки или принять не самые выгодные пункты. Эта игра слишком быстро его захватывает. Но, пожалуй, он не устанет от нее. По крайней мере, не так скоро. Выставка в галерее – это как репетиция торжества, предварительное согласие, и у них будет три месяца на то, чтобы не разочаровать друг друга и дойти до конца.

Сириусу надоело думать о том, правильно ли он поступает. Надоело сомневаться в собственном выборе. И надоело жить отравленной, пресной жизнью. Малфой – это та схватка, которой он уже очень долго желал. Это почти месть, почти не случившийся поединок и тонкая нить, которая непонятно для чего частенько их связывала. Это как незаконченное дело, которое он большую часть своей жизни откладывал в долгий ящик. Сейчас же пришло время разобраться с ним.

Возле картины с чудаковатым, на вкус Сириуса, драконом его легонько толкают в плечо, и Блэк чудом уворачивается от пузырящихся капель шампанского, которые так и норовят испортить его парадную мантию, выплеснувшись из бокала в руках симпатичной шатенки.

– Простите великодушно. Я оступилась, – женщина отодвигает столбик ограждения носком туфли и легким движением ладони убирает пролитое.

– Ничего страшного. Полагаю, вас смутил дракон, – Сириус обворожительно улыбается, предвкушая – сколько таких нелепых случайностей переросли в знакомства, постель, брак, развод, смерть и любой другой исход «нечаянных» происшествий с бокалом, он знает не понаслышке. Сколько раз он сам был и «жертвой», и инициатором, – нет ничего проще, чтобы сказать о своих намерениях заинтересовавшему человеку.

Драконья голова на картине высовывает из пасти длинный черный язык и угрожающе затапливает полотно дымом.

– Да. Вы знаете, авангардизм в магической живописи весьма интересен, – шатенка мягко улыбается в ответ, прикрывает глаза от нарисованного дыма и не торопится убирать свою, неизвестно как оказавшуюся у Сириуса на локте, узкую ладошку. – Этот дракон выглядит и опасным, и забавным одновременно. Весьма смелое изображение реальной угрозы в лаконичной геометрии и ярких красках. Не находите?

– Отчего же? Я видел настоящих драконов. Если утрировать, то они, в большинстве своем, именно так и выглядят. В глазах великовозрастных дошколят, – Сириус продолжает улыбаться, поддерживая непринужденную беседу. Шатенка рядом с ним обладает поистине чарующим нежным голосом.

– Ох, мистер Блэк, а вы неплохо разбираетесь в искусстве, – женщина отпускает его руку, коротким жестом пробегает по прядям у виска и дарит ему еще один лукавый взгляд.

Сириус хмыкает про себя на то, что «сезон охоты» на него все еще открыт, но, как и во все прошлые разы, не стремится избавляться от новых знакомых сиюминутно.

– Совсем немного, мисс…

– Мисс Марджет. Ниа Марджет, – она подает руку, и Сириус легко ее пожимает. – Простите, если я чересчур назойлива, но вы стали настоящей легендой. Сложно устоять перед таким искушением.

Она не выглядит, как типичный «зевака», кои до сих пор иногда преследовали «легендарного Сириуса Блэка». Скорее – оригиналка среди утонченного бомонда. Или охотница за деньгами и славой. Одно из двух. Сириус пока не может решить, которое из определений правильное, но в любом случае не торопится прощаться со спутницей. Ей на вид около 35 лет, каштановые пряди спускаются изящными волнами на спину приталенной мантии цвета малахита. Внимательные, чуть раскосые глаза с золотистой охрой радужки смотрят наигранно бесхитростно, а смуглая кожа как будто мягко светится изнутри. Природная притягательность, которой Сириус Блэк совершенно не хочет сопротивляться. Раз Малфой его сюда пригласил, то он будет использовать свое время по максимуму. А раз не торопится порадовать своим обществом, то Бродяга найдет себе куда более приятную компанию.

Из зала авангарда они переходят к импрессионистам и романтизму. Здесь Сириусу нравится больше: яркие чувства, концентрированные эмоции, буйство стихий природных и душевных оживают на полотнах и как нельзя точно изобличают его собственную темпераментную натуру. Атмосфера непостоянства самая уютная для него. Мисс Марджет больше не пытается прикоснуться к нему, но часто встречается взглядом с заинтересованном в ее обществе собеседником. И взгляды эти весьма неоднозначны. А Сириус любуется своей визави наравне с картинами. Женщина, как будто сошедшая с этих полотен, таит в себе загадку, силу и неординарность – чутье Бродягу никогда не подводит. Из всех таких знакомств это – пожалуй, одно из самых приятных. Он определенно был бы не против развить эти отношения. И он почти забывает, что у него уже есть один такой «знакомец», как Малфой тут же дает о себе знать.

Он находит их у классицистов. Прерывает неспешную беседу о технике движения кисти вежливым смешком и почти не наигранным удовольствием.

– Сириус, я очень рад, что вы приняли мое приглашение, – Малфой окидывает его спутницу ничего не выражающим коротким взглядом, которым, о, Сириус уверен, уже просканировал ее с ног до головы, представил возможное происхождение, родословную, состояние счетов ее семьи и сделал все безоговорочные выводы. – Надеюсь, вам нравится выставка.

– Безусловно, – Блэк старается не цедить сквозь зубы, но не может не признать, что его имя из уст Малфоя звучит, как те пузырьки шампанского – опьяняюще и колко в то же время. А еще не может не признать, что это обращение делает их в глазах окружающих не просто знакомыми. Кем-то, кто ближе – но это так и есть – но и с совершенно другим подтекстом. – Я рад, что нашел время.

– Тогда представьте мне вашу спутницу, – Малфой чуть поворачивает корпус к Марджет, и та невольно отстраняется. Не в страхе, как отмечает про себя Сириус, а для того, чтобы получше разглядеть еще одного «породистого рысака» современного магического мира. Определенно, Малфою тоже не придется представляться.

– Ниа Марджет, мистер Малфой. С мистером Блэком мы познакомились здесь же, – женщина подает ему руку с абсолютно идентичной заинтересованностью, что и Сириусу час назад, и тот понимает, что его достаточно быстро могут поменять на Малфоя в качестве «спутника».

– Приятно познакомиться, – Люциус продолжает лучиться приторной улыбкой. – Но боюсь, я вынужден украсть у вас Сириуса. Я обещал художникам этой галереи познакомить их.

И Сириусу абсолютно не кажется та угроза, что скрывается за этой улыбкой. Угрозой ему, не женщине.

– Что ж, тогда мне было приятно провести с вами время, – мисс Марджет снова легко сжимает локоть Сириуса и обращается уже только к нему. – Позволите, я напишу вам, мистер Блэк?

– Я с удовольствием отвечу вам, Ниа, – Сириус не собирается поддаваться на провокации Малфоя. – До свидания.

Чарующая «незнакомая знакомка» исчезает, как последний закатный луч, и Блэк чувствует, что погружается в «темноту» Малфоя. Как бы странно, но правдиво это ни звучало. Они застывают на несколько долгих мгновений, делая вид, что разглядывают очередную картину, а на самом деле переглядываются – ожесточенно и предупреждающе.

– Блэк, мы, кажется, договаривались, – злость в тихом голосе Люциуса звучит обманчиво-безопасно, но Сириус не торопится покупаться.

– Я прекрасно это помню, Малфой, – усмехается он. – Но я пока не сделал ничего, чтобы этот договор нарушить.

– Охотно верю, – поддакивает Малфой, отзеркаливая его усмешку. – Но не надейся, что я спущу тебе с рук этот саботаж. А теперь пойдем знакомиться с художниками.

– Саботаж? – Сириус фыркает, но послушно пристраивается рядом с фигурой в темном костюме и серебристой мантией на плечах. – Больше похоже на ревность.