========== Глава 17. Головокружительный твист ==========
Глава 17. Головокружительный твист
Люпин снова приходит на ужин, приносит сливовый пудинг на десерт из любимой кондитерской, помогает эльфу накрыть на стол и уже идет звать Гарри, когда встречает того на лестнице. Аврор, кажется, переодевался после напряженного рабочего дня, принял душ или умылся – с волос капает, а щеки покраснели. Но выглядит он ничуть не посвежевшим, а наоборот – еще более измученным, еле шагает, держась на перила.
– Гарри… – Ремус успевает только позвать, остановившись на середине пролета, а аврор вдруг вздрагивает всем телом, закатывает глаза и валится на ступеньки, как будто кто-то невидимый ударил его под колени.
Люпин подхватывает его только благодаря своей волчьей реакции, в миллиметрах от пола – бледного, дрожащего и удивительно легкого. Оборотень достает палочку, молниеносно накладывает сканирующие заклинания и обнаруживает обморок – все ясно, ужин теперь будет в спальне и еще меньше, чем обычно. Ремус относит Гарри в его комнату, устраивает на кровати и призывает эльфа с зельями. На постели почти сразу же оказывается Соломон, прикасается языком к щеке хозяина, а потом устраивается вдоль его тела, укладывая голову на чужой впалый живот. Оборотню не хочется возражать против этого контакта, даже если сейчас змея немного мешает Гарри, потому что Соломон выглядит встревоженным и довольно часто смотрит не только на аврора, но и на оборотня – внимательно, без былого неприятия к волку. Что-то тут… Люпин еще раз накладывает заклинания, предварительно указав Соломону на свою палочку, и тот послушно перемещается на подушки. В результатах сканирования есть что-то странное – Ремус не может понять, он знает только основы, а тут что-то серьезнее. Что-то, какая-то небольшая деталь, которую он никак не может ни ухватить, ни опознать.
Через 15 минут бесплотных попыток, он приводит Гарри в чувство.
– Как ты? У тебя был обморок, – спрашивает он и подает аврору зелья и воду.
– Как будто по мне гиппогрифф потоптался, – стонет Поттер. – Надо бы мне поспать…
– Не только, Гарри. Тебе надо в Мунго, – говорит Ремус, уже предугадывая реакцию.
– Это ведь только обморок…
– Не «только». Я не колдомедик, но даже мне не нравится то, что я вижу в сканирующих заклинаниях. Я в них даже не все понимаю, – оборотень собирается настаивать до конца – кажется, полгода переживаний сказались на здоровье Гарри куда сильнее, чем он показывал. Или замечали они. А недавний стресс из-за Драко только ухудшил ситуацию.
– Брось, Рем. Я не настолько плохо себя чувствую, – аврор пытается улыбнуться, покрываясь холодной испариной – кто ему сейчас поверит? – А стоит мне прийти в Мунго, как тут же поднимется шумиха…
– Гарри, я серьезно, – Люпин больше не позволит ему пренебрегать самим собой. Со здоровьем не шутят. – Очень серьезно. Мы можем подождать, пока Сириус вернется с работы и утащит тебя силком или…
– Или? – переспрашивает Поттер, пока Ремус подбирает варианты.
– Можем попросить Люциуса прислать его семейного доктора – в прошлый раз он лечил Сириуса.
– Но я-то – не Малфой, – фыркает Гарри.
– Тогда пойдем в Мунго сейчас, до прихода Сириуса, – подытоживает оборотень.
– Нет… – наотрез отказывается аврор, хмурится, а потом и вовсе сцепляет зубы. – Со мной все в порядке.
Ремус вовремя замечает, как пальцы Поттера нашаривают палочку в чехле у бедра, и тут же поднимает руки в успокаивающем жесте – мальчик готов бежать от их заботы – что-то он слишком заведен в этой ситуации…
– Хорошо, Гарри… – он немного молчит и тихонько вздыхает. – Может быть, позовем Помфри? Ей ведь можно верить – она никому не скажет, что снова лечила разбитые коленки своего бывшего подопечного.
Он старается легко улыбаться и одновременно настаивать – да, Гарри, порой, был до невозможности упрям, но у Ремуса почти всегда получалось если не переубедить, то донести свою точку зрения. Поттер что-то булькает в стакан, а потом закрывает глаза и глубоко дышит.
– Голова кружится… – еле говорит он, и оборотень больше не намерен ждать.
– Я зову Поппи.
Он составляет короткое, аккуратное сообщение и отправляет с патронусом. Если бы Гарри был ранен на одной из своих вылазок, речи бы об упрямстве не шло, с обычным переутомлением они справились бы сами, а вот если это болезнь… То тут и правда стоит действовать осторожно. По крайней мере, опыту Поппи, как и ей самой, они оба абсолютно доверяют. А вот если она не сможет помочь… То вот тут уже будет куда более долгий и серьезный разговор.
Мадам Помфри появляется через 20 минут – ужин в Большом зале Хогвартса давно закончен, пациентов в Больничном крыле сейчас не так много, и она может себе позволить ненадолго отлучиться – проведать бывшего ученика.
– Мистер Люпин, мистер Поттер, – медсестра коротко кивает, войдя в спальню в сопровождении домовика.
– Здравствуйте, Поппи. Извините, что вызвали вас возможно из-за пустяка, но Гарри отказывается идти в Мунго, – Ремус улыбается, но этой «жалобой» всего лишь напоминает ей, что статус национального героя, порой, слишком неудобен.
– Ремус… – Гарри стонет, но на медсестру реагирует слабой улыбкой.
– Ничего, Ремус. Меня это не затруднит. К тому же, мистер Поттер всегда был упрям в вопросах лечения. И так же необычен, – она, по всей видимости, вспоминает, как Поттер лишился костей в руке, и тот улыбается шире. – Позволите?
Она достает палочку после кивка Гарри и после того, как Соломон перебирается на свою лежанку – новый человек его смущает. Поппи накладывает те же сканирующие заклинания, внимательно считывает и расшифровывает ответы, и хмурится так же, как и Люпин совсем недавно. Молчит, накладывает заклинания снова и, после одинакового ответа, делает еще несколько пассов палочкой, творя какие-то узкоспециализированные чары. Вот их ответ вызывает у нее удивление. Она снова и снова проверяет свои тесты и пробы, заставляя их нервничать, а потом откладывает палочку в сторону и присаживает на стул рядом с кроватью Гарри.
– О времена, о нравы… – тихо произносит она и неожиданно улыбается – лукаво и искренне.
– Поппи, что вы выяснили? – Ремус подходит ближе, следя за ее реакцией.
– Что мистер Поттер беременнен, – она поправляет белоснежный фартук на своих коленях и снова тепло улыбается аврору. – Такое случается…
– Что? – Гарри, кажется, становится под цвет ее фартука. – Что?.. Это ошибка…
– Никакой ошибки, Гарри, – спокойно продолжает она. – За последние несколько лет у меня было четыре случая беременности в Хогвартсе – поверьте, я смогла вспомнить, как ее определять. Хотя вы как всегда отличились…
Ну конечно же, они ей не поверят, но медсестра выглядит настолько уверенной в своих словах, что все же подозрения блекнут.
– Конечно, для мужчин – это редкость. За последние полтора века не было зарегистрировано ни одного официального случая, но прабабушка мне частенько рассказывала, как принимала роды и у обманутых инкубов, и у магов, связавшихся с тритонами или мерменами, и однажды даже у сатира – всяко бывало…
– Но я не… – Гарри продолжает глубоко дышать, и смотрит на Помфри, как на волшебницу, сотворившую ему леденец из воздуха. Конечно, ему, жившему в детстве среди магглов, это кажется небывальщиной, а вот в магических семьях детям читали сказки и поверья о магических существах и предупреждали, что возможно все. Особенно, с существами, отличавшимися… любвеобильностью. Ремус и сам не раз встречал упоминания, свидетельства и отсылки в книгах, но Поппи права – таких случаев не было уже очень давно. И вот Ремуса совершенно не удивляет сам факт – Гарри всегда был необычным магом. Ему больше интересно, как.
– Мистер Поттер, вам доподлинно известно, что в нашем мире мало что берется из воздуха. И уж точно не дети, – Поппи снова улыбается и забирает стакан из дрожащих пальцев аврора. – Подышите еще. Поглубже. И постарайтесь принять этот факт. Это важно.
