– Как вернулся? – продолжает спрашивать Люциус – ему нужно знать хотя бы основное, чтобы не мучиться до того момента, когда Пес будет в состоянии рассказывать подробнее.

– Напугал одного мага: от его заклинания память вернулась, и я… вернулся, – Сириус фыркает себе под нос и все-таки поднимает взгляд. – Если ты надеялся от меня избавиться, то тебе снова не повезло…

Блэк ерничает, а не обвиняет, но Люциус сейчас даже на простую подначку готов сорваться.

– Это тебе не повезло, Блэк, – Малфой снова наклоняется к нему, носом к носу, на расстояние пары дюймов и злобно щурится. – Я тебя сначала вылечу, а потом точно убью…

– Охотно верю, – Блэк пытается храбриться, но боль все еще в его теле, и голос подводит.

Он хочет сказать что-то еще, но в этот момент возвращается Ремус и приводит с собой врача, которого вызвал Люциус. Они оставляют Пса наедине с колдомедиком, а сами спускаются в гостиную. Малфой без сил опускается в кресло, а оборотень тут же подает ему бокал огневиски.

– Да уж… Сириус знает, как выбирать подарки на Рождество… всем нам… – Люпин тоже неспешно глотает алкоголь и улыбается.

– Гарри… – полувопросительно произносит Люциус, пока Ремус присаживается в кресло напротив.

– Он вернется из Аврората к ужину… Не думаю, что Сириус хотел бы, чтобы он видел его в таком состоянии. Пусть он хотя бы немного отдохнет. В Министерство ведь можно и утром пойти… В зависимости, конечно, от того, что скажет доктор, – Люпин пожимает плечами. – Люциус… как ты?

И тут Малфой замечает, что бокал в его руках дрожит, а сам он не может сделать глубокого вдоха.

– В шоке, – коротко констатирует он, и Люпин тут же поднимается на ноги и скрывается на кухне.

– Чай и тонизирующее, – он протягивает ему дымящуюся чашку и пузырек с зельем. – Это можно с алкоголем.

– Спасибо, – Люциус делает осторожные глотки и наконец может расслабиться окончательно. – Я не понимаю, как ты это выдерживаешь…

– Точно так же, как и ты. На зельях и вере, – усмехается тот грустно. – И мы же оба давно знали, что просто не будет… Но теперь – все. Можно хотя бы ненадолго выдохнуть.

Вуивр хмыкает в ответ – вот уж прав оборотень: «ненадолго». Пока их сумасшедшего друга и мужа снова куда-нибудь не понесет…

Люциус отставляет чашку и стискивает подлокотники кресла. Что же ему с ним делать? Это все уже давно вышло за рамки игры в супругов. Эти полгода магическая связь пожирала его заживо, мучила безысходностью и отчаянием, и он очень сомневается в том, что сможет выдержать нечто подобное еще раз. Ему нужно что-то сделать, как-то убедить Блэка вывести их отношения на другой уровень, пригрозить или заставить. Люциус не знает, что конкретно, но что-то определенно пора предпринять. Чтобы в тот самый пресловутый «следующий раз», у него была хоть какая-нибудь возможность, зацепка или обещание. Что-то, благодаря чему он бы всегда мог знать, где его супруг, что с ним и из какой очередной передряги его нужно вытаскивать.

В уютном молчании у камина проходят почти два часа, пока не спускается врач. В диагнозе Блэка, к счастью, действительно нет ничего непоправимого – физическое и эмоциональное истощение, запущенная пневмония, севшее зрение и переломанные пальцы, стопа, лодыжка, которые, со слов Блэка, побывали в капкане. Выслушивая врача, Люциус испытывает стыдливое удовлетворение – страдали не только они – и для Пса эти полгода не были веселыми. Даже если его излечат достаточно быстро, но боль Блэка отчасти искупит его вину. А он виновен, этот любитель неоправданных рисков.

После ухода врача Люциус снова поднимается в чужую спальню. Его тянет обратно с безудержной силой, и он понимает, что это – последствия пережитого стресса, и не смеет себе отказывать. Хотя бы еще пару часов до прихода Поттера они могут побыть наедине: Люциус устроится в кресле с книгой, а Блэк, накачанный зельями по самую макушку, немного поспит. Потому что с приходом Поттера о спокойствии можно будет забыть.

Гарри врывается в комнату подобно урагану, сжимает крестного в объятиях и тоже ошеломлен, как и Люциус несколько часов назад. На глазах аврора блестят слезы, Сириус улыбается, поглаживая крестника по спине, и тоже старается держаться. Приходит Ремус с легким ужином для этих двоих, но единственное, что всех сейчас заботит – это рассказ Блэка. И он начинает говорить: о преследователе Миллисент, о проникновении в дом, о драке и чертовом порт-ключе, что свалился на голову Пса вместе с полкой. О своем инстинкте самосохранения и превращении в собаку в опасных ситуациях. Об амнезии, полученной непонятно как и когда. О своей жизни в маггловском Лондоне, о капкане и спасении – встрече с каким-то волшебником, под влиянием магии которого, мозги Блэка встали на место. Немного путанно и сумбурно, но, кажется, без неувязок. А еще он спрашивает сам, и Гарри рассказывает, что авроры появились буквально через минуту после его исчезновения, что преследователь оказался младшим сыном той истерички, что возглавляла банду в красных масках. Что его одержимая мамаша, потеряв первого ребенка на войне, ни за что не позволила бы второму жениться на дочери Пожирателя, и поэтому тот был вынужден сходить с ума от неразделенной любви и ждать, когда мамашу поймают. О том, что он успел достаточно серьезно ранить помощника Блэка, Митчелла, но его агентство по-прежнему на плаву и функционирует. О том, что Сириуса все это время искали, ждали и надеялись на скорое возвращение…

Еще через пару часов Ремус силой отправляет Гарри отдыхать и выпроваживает Люциуса, напомнив, что Сириусу нужно поспать. Но он прав, со всем остальным теперь можно подождать до утра.

А утром им придется отправиться в Аврорат. Люциус приходит к завтраку на Гриммо и ни за что не позволит Блэку проходить через все это в одиночку. Даже если Гарри рядом. Он прекрасно знает, что как только они закончат в Аврорате, на Блэка тут же насядут журналисты – прямо в Атриуме, и черт его знает, как они успевают получать информацию прямо из Министерства…

Люциус останется рядом, как и решил. И как только эта шумиха вокруг Пса уляжется хотя бы немного, они обязательно поговорят еще раз. И теперь Малфой точно не будет церемониться в выборе выражений. А еще… А еще к Новому году Люциус хочет сбежать от этого стресса и надоевшей зимы куда-нибудь к теплому морю. Конечно же, в компании Блэка. Да, передышка им определенно нужна. Пес будет не торопясь поправляться, а Люциус будет восстанавливать нервные клетки. Да… нужно уехать куда-нибудь, где ничего не будет напоминать им обоим о произошедшем.

***

Гарри медленно, но верно сходит с ума. Каждый день, когда не может найти Сириуса. Командир Файри сжалился над ним и разрешил работать над делом о пропаже крестного, но уже через месяц изменил свое решение. Гарри знает, что он перешел границы, сорвавшись и нагрубив командиру, знает, что в том состоянии, до которого он себя довел, он не способен на продуктивные поиски, знает, что уже не может работать, не вмешивая свои эмоции, но все равно продолжает настаивать на своем участии. А командир отдает дело другим аврорам, а его, под угрозой увольнения, переводит на текущую оперативную работу. Он даже не дал ему отпуска, когда Поттер просил, зная, что национальный герой лишь продолжит себя загонять. Уж лучше тот будет под присмотром других авроров. Поэтому у Гарри только два выхода – или уволиться и искать самому, или положиться на своих коллег и работать дальше: ловить преступников, пресекать правонарушения, расследовать и спасать. И он был готов махнуть на все рукой, если бы его не отговорил Ремус. Люпин уверен, что крестный вернется. Уверен так, что Гарри не может ему не верить. Но это ничем не поможет делу, а Ремус продолжает давить. Настаивает на том, что Сириус будет очень не рад, когда вернется и обнаружит, что крестник из-за него загубил карьеру. Ремус настаивает, приводит доказательства и убеждает. И через несколько недель Гарри сдается. Он уходит на оперативную работу, но все свободное время продолжает посвящать поискам Сириуса.