Молодой маг приносит ему достаточно сложное вспомогательное зелье для поисковых чар. Недоработанное – конечно же, только Северус может ему помочь. Он хмыкает, складывает руки на груди, но выслушивает рассказ о рецептуре и процессе приготовления. Раз уж работники Пса дошли до такого, то, вероятно, и они уже исчерпали все средства. Северус не хочет помогать, но зелье оказывается настолько интересным, что он по неволе увлекается. Расспрашивает подробнее о редком рецепте, уточняет и перепроверяет. Что ж, кем бы ни был этот Митчелл, а работу он провел достаточно масштабную и скрупулезную. Надо же, Северус бы и не подумал, что работать на Блэка будут такие… неординарные волшебники. Мальчишка умен, настойчив и методичен. Когда он появляется в его лабораториях во второй раз, а потом и в третий, Снейп решает все-таки посодействовать в его изысканиях. Даже если они и не найдут Блэка при помощи этого зелья, оно может пригодиться в других случаях.
Они начинают кропотливую работу, варят, смешивают, меняют ингредиенты, экспериментируют и разрабатывают с десяток различных вариантов зелья. Но, конечно же, ни одно из них не срабатывает с Блэком, хотя на других «подопытных» тесты закончились положительным результатом. Северусу хочется плеваться от досады и проклинать Пса неустанно, но Митчелл приходит опять и приносит свою новую разработку: модификацию, основанную на алгоритмах оборотного зелья. Снейпу хочется то ли плакать, то ли смеяться – энтузиазм этого мальчишки неутомим, и то ли Блэк его так незримо наказывает, то ли поощряет, подсунув прирожденного зельевара из своей команды. Северус решает, что если Пес все-таки не вернется, он заберет Митчелла себе. А если вернется – все равно заберет – какие, к черту, детективные агентства, когда он должен работать вместе с ним?
Вариант с обороткой тоже не приносит нужного результата. Они привлекают Грейнджер, как специалиста по сложным, экспериментальным чарам, но и ее разработки не помогают. Как бы сильно и насколько бы долго она ни пыталась. А вот ее дотошность Северусу никогда особо не нравилась. Слишком походит на нездоровую манию, основанную на каких-то детских комплексах. Недаром ее в Хогвартсе звали «Всезнайкой». И уж тем более Северус не рад, когда Грейнджер заявляется в его кабинет в сопровождении Поттера и Драко. Если они начнут спорить, то бедствия в лабораториях точно не избежать. Мало ему было люпиновской вороны…
– Чем обязан на этот раз, мисс Грейнджер? – недовольно спрашивает он, оглядывая взволнованную чем-то троицу – ну точно, пора спасать котлы.
– Мистер Снейп, я занимаюсь разработкой поисковых чар на основе магической связи между мистером Блэком и мистером Малфоем. Часть ритуала ее заключения вместе со специальными зельями можно использовать…
– Это мистер Поттер и мистер Малфой вас надоумили? – перебивает зельевар, не терпя «взрывоопасных» посторонних в непосредственной близости от ценной стеклотары и ее содержимого, и два гневных взгляда отрываются друг от друга и обращаются к нему.
– Нет, их я встретила по дороге к вам, – Грейнджер отвечает как ни в чем ни бывало, давно привычная и знающая, что целостность помещений зельеваров – самое важное. Знала бы она, насколько, на самом деле.
– Показывайте, – все-таки соглашается Снейп, и девушка тут же передает ему исписанные пергаменты.
На хороший толк, ему с этим нужно разбираться не меньше суток. Еще лучше – привлечь Регистратора, как специалиста. Но Северус уверен, что Гермиона у того уже была и сама разложила весь ритуал до самой последней запятой в заклинании. От зельевара ведь только требуется проверить, уместно ли здесь зелье. Но до зелий он даже не доходит.
– Мисс Грейнджер, я правильно понимаю, ваши расчеты основаны на установившейся связи? – спрашивает он, с новой волной недовольства понимая, что скользкой темы не обойти. Теперь понятно, зачем Поттер и Драко решили сопроводить ее к нему – наверняка что-то подозревают.
– Да, сэр, – кивает она и непонимающе хмурится, гадая, где бывший профессор Хогвартса углядел ошибку.
– Так вот, они не подтвердили связь, – отвечает Северус, наблюдая, как вытягиваются чужие лица.
– Что? – Гарри и Драко спрашивают хором. Гермиона же забирает свои пергаменты обратно и утыкается в них.
– Профессор?
– Уже давно не профессор, но давайте я буду разговаривать с вами, как с первокурсниками, – ворчит Снейп. – После заключения магического брака, связь должна быть подтверждена. Посредством добровольного коитуса.
Поттер предсказуемо краснеет, крестник закусывает губу, а Грейнджер продолжает копаться в своих бумажках.
– Вы хотите сказать?..
– Именно. Они не подтвердили связь должным образом, – отвечает зельевар девушке. – Хотя, по идее, это и не вашего ума дело.
– Северус… Ты уверен? – с расстановкой спрашивает Драко, а аврор предсказуемо хмурится.
– Мне не нужно держать над ними свечку, чтобы знать наверняка, – хмыкает он. – Полагаю, вы сами догадаетесь, чья это была идея. В противном случае, найти Блэка при помощи магической связи не составило бы ни труда, ни времени – партнер может физически ощущать, где или насколько далеко другой супруг находится. Процесс такого поиска у мисс Грейнджер на первой странице.
– Между ними что-то произошло? – Поттер, похоже, подозревает не вслепую. Но уж точно не зельевар будет рассказывать им о чужих «тонких душевных организациях» или досадных ошибках. Наверняка и Люциус не станет. Если, конечно, в своем болезненном ожидании не дошел еще до самоуничижения.
– Без понятия, мистер Поттер, – отнекивается зельевар. – Но факт остается фактом. Вам придется попробовать что-то другое.
Аврор и Драко переглядываются, а Гермиона бормочет благодарности.
– Спасибо за помощь, мистер Снейп. Позволите проконсультироваться еще, когда у меня будут наработки?
– Можно подумать, мое разрешение вам когда-то было нужно, – устало вздыхает Северус. – Приходите.
Троица исчезает так же, как и появилась, а зельевар откидывается на спинку стула. Вот и еще одна «ниточка» привела в никуда… Только Блэк мог исчезнуть так, как будто за ним гонится толпа Пожирателей, дементоров и Темных лордов. Он хоть сам понимает, что сжег за собой абсолютно все мосты? Понимает, что раз обратной дороги нет, то вернуться будет очень сложно?
========== Глава 15. Па в неизвестность ==========
Глава 15. Па в неизвестность
Первое, что он ощущает – головная боль. Тело ватное, непослушное, и он старается не шевелиться резко. Над ним – полог из тонких веток с мелкими листьями, под – свежая трава, а вокруг – запахи, легкий ветер и щебетание птиц. Никакой опасности, и он позволяет себе пролежать достаточно долго, пока не вернется чувствительность, а в голове не перестанут раздаваться болезненные удары. Или пока жажда не станет достаточно дискомфортной.
Он медленно поднимается, поводит головой из стороны в сторону, проверяя ощущения, но морщится только от количества запахов – слишком много за раз. А потом застывает на месте, чувствуя, как противный озноб ползет по загривку – он абсолютно не помнит, как оказался в этом лесу. Совершенно. Напрочь. Вообще. И сколько бы ни пытался напрягать память, вспомнить ничего не получается. И вот отчего стоило бы хмуриться на самом деле…
Он отгоняет панику, садится обратно в траву и прикрывает глаза. Что ж, у него всего лишь болит голова, но он не ранен – это хорошо. Вокруг нет угрозы – еще лучше. Он жив – и этого более чем достаточно, а с остальным он разберется. Он не знает, откуда эта уверенность, но перед ее силой страх исчезает быстро, и он решает верить себе и своим чувствам. Нет никакой необходимости накручивать в первые же минуты – постепенно он все выяснит. И для начала нужно прийти в себя – прогнать остатки боли, размять мышцы и утолить жажду.
Он осматривается и понимает, что находится не в лесу, скорее это – старый парк. Он не слышит людей, но замечает пару белок, снующих по ветвям, а потом различает журчание воды. Пройдя совсем немного по заросшим дорожкам, он натыкается на ветхий небольшой фонтан, выдающий слабую, но, кажется, достаточно чистую струю. Он осторожно делает несколько глотков, но на вкус – пить вполне можно. Вода не грязная и достаточно прозрачная, чтобы напившись, он смог обратить внимание на свое отражение в чаше фонтана. У него одно ухо «смотрит» чуть в сторону, а не строго вверх, шерсть кое-где примята, а где-то торчит, но в целом выглядит весьма ухоженной – блестит глянцевой чернью в свете занимающегося утра, а зубы – ровные и острые. Все, как и положено собаке.
