– Сириус!
Но это не он. Сквозь грязные потеки на лице Поттер опознает одного из помощников Бродяги и тут же оставляет парня в покое. Он начинает метаться по подвалу, пока его не останавливает надсадный хрип.
– Порт… ключ… Кажется… это был порт-ключ… – шепчет волшебник, и Гарри тут же накладывает заклинания, чтобы отследить остаточные следы перемещения.
Магия вьется под его пальцами, но указывает какое-то путанное направление. Поттер скидывает координаты аврорам, что подоспели на помощь, а сам аппарирует, даже не задумавшись о конечном пункте назначения. Его выкидывает на оживленную улицу, недалеко от моста. На автомате он набрасывает на себя отвлекающие внимание чары и лихорадочно оглядывается в поисках крестного. Гарри мечется среди людей, пытается увидеть хоть что-то, снова шепчет заклинания – сканирующие, поисковые, выявляющие магический фон, но все тщетно. Бродяги нигде нет. Через пару минут его догоняют авроры, они группируются для краткого инструктажа и рассредоточиваются по району. А Поттер снова гонит от себя панику и концентрируется на поисках – не время опускать руки.
***
Сириус проваливается как сквозь землю. Гарри лично облазил каждый закуток, каждую подворотню, кусты и мусорные баки – крестный не оставил ни следа. Вместе с аврорами они расширяют район исследования, еще раз перепроверяют следы перемещения из дома, но все тщетно. А Гарри не может остановиться – он знает, что Сириус где-то здесь, где-то у него под носом – он просто не видит. Он ищет сутки, вторые, пока авроры силой не пытаются отправить его в Министерство, но Поттер, за пеленой удушливого страха, не может внимать ничьим словам. Только строгий приказ командира группы, его суровый голос заставляют немного прийти в себя.
– Аврор Поттер, отставить панику! – рыжие усы сэра Файри ходят ходуном, а это значит, что молодой аврор смог вывести из себя самого закаленного и психологически уравновешенного стража порядка во всей магической Англии. – Остановитесь и доложите, что уже успели сделать!
Гарри замирает под взглядом начальника и только теперь позволяет себе немного выдохнуть. Он лаконично докладывает об осмотренных районах, о примененной магии, обо всех средствах, что успел использовать, а Амадеус Файри только сильнее хмурится.
– Вот поэтому и нельзя расследовать дела, связанные с родственниками… – упрекает он, даже зная, что на месте Поттера так поступил бы каждый. – Вы забыли о преступнике, аврор. Вашими стараниями, мы довольно долго приводили его в чувство, хотя он и не смог нам помочь…
Поттер вскидывается, когда ему пеняют на очевидный промах, но начальник только укладывает тяжелую руку на его плечо.
– Там было больше десятка порт-ключей, но их создавал не он, поэтому и не знает, куда они ведут, – аврор заглядывает в глаза Гарри и продолжает строго говорить. – Кроме того, в процессе драки сработало сразу несколько ключей, и мистера Блэка могло захватить любым из них, а не только тем, что вы обнаружили первым… Стоять! Остальные пункты назначения уже выяснили и проверили так же тщательно, как и этот, и вы, аврор Поттер, отправитесь туда не раньше, чем через восемь часов – после того, как отдохнете!
– Сэр… – Гарри напрягается под крепкой хваткой, но начальник только сильнее давит.
– Это приказ, Поттер. Или ты ставишь под сомнения наши навыки?
– Никак нет… – отвечает Гарри, но все равно намеревается сделать по-своему. Как бы хороши они ни были, как бы ни успокаивали его, как бы много ни сделал он сам, но Поттер не остановится, пока не вернет крестного. Даже если для этого ему понадобится перевернуть весь мир, даже если для этого ему самому придется вывернуться наизнанку, он…
– Вот неугомонный! – рычит Файри, а потом Гарри чувствует холодок, проскальзывающий от чужой руки к его шее, и через мгновение сознание оставляет молодого аврора.
Поттера подхватывают за локти подоспевшие стражи, которым командир коротко приказывает:
– Свяжитесь с мистером Люпином и доставьте Поттера к нему.
***
Гарри просыпается в темноте. Пару секунд он моргает, пытаясь определить, где находится, а потом чувствует скользящее движение по одеялу рядом со своим боком.
– Соломон…
– Гарри… Все за тебя волнуются, – тихо шипит змея, а Поттер тут же отдергивает балдахин на своей кровати, впуская солнечный свет – да уж, Файри успел прекрасно изучить повадки национального героя…
– Волноваться нужно о Сириусе, – отвечает он, быстро одевается и уходит из комнаты.
– Гарри! – в гостиной он попадает в объятия Гермионы и тут же отстраняется – ему нужно идти.
– Сколько я проспал? – спрашивает он у Ремуса, отмечая, что Люциус поднимается с дивана вместе со всеми и делает шаг к нему.
– Около пяти часов, – отвечает Люпин и подает ему несколько склянок с зельями. – И тебе нужно поесть…
– Некогда! – аврор быстро вливает в себя содержимое.
– Не дури, Гарри. Загнав себя, ты никому не сделаешь лучше, – Малфой-старший смотрит пристально и приближается, нарушая личное пространство.
– А вы и рады! Я должен… – Гарри осекается, не понимая, откуда взялась эта вспышка. Малфой ни в чем не виноват и действительно всего лишь проявляет заботу о нем. Но заботиться нужно было о Сириусе! Надо было не дать ему открыть это агентство, надо было не дать ему связаться с Малфоем, надо было быть внимательнее к нему…
– Ты прекрасно знаешь, чего я хочу, – Малфой не разрывает зрительного контакта, и Гарри тут же вспоминает, как дрожали стены особняка Кроунов – ну причем тут Люциус?! Он же сам сейчас готов… – Найди его, Гарри.
Поттер извиняется глазами, шагает к камину и уже через пару секунд исчезает в зеленом пламени. Перекусить чем-нибудь он может и в Министерстве, а сейчас ему нужна информация.
***
И снова Поттер напоминает оживший труп. Но на этот раз очень злой и деятельный. Когда Драко узнает о пропаже Сириуса, он поселяется в Министерстве, стремясь любыми путями узнать хоть какую-то информацию. И совсем скоро получает ее из первых рук – Милли отпускают из допросной, и Драко тут же уводит ее в свой кабинет. Отпаивать чаем, зельями, виски, если понадобится, и слушать чужой сбивчивый рассказ. Чуть позже к ним присоединяется Блейз, а потом приходит и отец, который, по всей видимости, уже успел перехватить помощников Сириуса и поговорить с ними. То, что рассказывает Миллисент не укладывается у Драко в голове – что, вот так просто? Какой-то тайный поклонник? Нет, конечно же, это обязательно будет маньяк, который ко всему прочему еще и связан с преступной группировкой. Как хоть Поттер не убил его на месте? Сотрясение – это ему вовсе не повезло – когда Поттер вернется со своим крестным, то любое сотрясение покажется цветочками. Драко прекрасно знает, насколько Золотой мальчик может быть суров, если его разозлить. Он испытал это на собственной шкуре.
Но Поттер возвращается ни с чем. Точнее, без Сириуса, и этого достаточно, чтобы понять – просто и быстро опять не получится. Как в том случае с выкупом – дядя наверняка все переиграет так, как надо ему. Вот только вид озлобленного Поттера абсолютно не внушает подобной надежды. Кажется, на этот раз все будет еще хуже. И в этом он не ошибается – на повторном допросе Поттер доводит Милли до слез, и это более чем показательно. Это страшно, это больно, это выматывающе. Гарри не просто выглядит напуганным, а настолько, что уже исчерпал все свои силы, и моральные, и физические, чтобы бороться с подступающей паникой.
Осознав это, Драко невольно оборачивается на отца – тот выглядит не в сравнении лучше. Хотя бы потому, что, пожалуй, лучше них знает, на что способен Блэк. Спокойнее него только Ремус – вот кто уверен в силах своего друга пережить абсолютно все. Но и этого оказывается мало. Дни проходят за днями, но ситуация не меняется, и Драко видит, как все они постепенно теряют веру в удачу Сириуса.
Хуже всего приходится Поттеру. Драко вылавливает его в редких перерывах между поисками, останавливает в каком-нибудь коридоре, чтобы только спросить, но Золотой мальчик рвется из удерживающих рук, цедит сквозь зубы, что все по-старому, и снова исчезает из Министерства. И на каждой такой встрече он все более устал, зол и отрешен. Драко всерьез подозревает, что начни он настаивать на подробных ответах, то получил бы сначала хук справа, а потом какое-нибудь настолько же доходчивое заклинание. Но Драко не может не спрашивать, не может не волноваться о Сириусе и отце, и не может не замечать, до какой степени Поттер изводит себя.
