– Может быть, и хватит. А может оказаться так, что именно ты когда-нибудь окажешься в самый нужный момент в самом нужном месте, – Забини подмигивает ему, снова смеется и принимается за свой обед, больше не настаивая на поднятой теме.

А Драко на все лады ругает себя – уже слухи поползли, и только этого ему не хватало. Он не хочет быть связанным с Поттером больше, чем уже есть, а сам продолжает подспудно искать с ним встречи. Он хочет выкинуть его из головы, но продолжает высматривать в коридорах Министерства. Он хочет никогда его не знать и знать о том, что заставляет того тревожиться. Он всегда был настолько противоречив только в отношении гриффиндорца.

***

Незадолго до Дня Победы их снова отправляют в Мадрид – небольшой группой рассредоточивают по разным частям города. Это – внеочередная проверка. У них уже была информация насчет подозрительной активности магов в столице, но тогда они ничего не нашли. Теперь же следы пересекаются с преступниками в красных масках, похитившими Сириуса, и авроры надеются обнаружить новые улики. Главарей этой группировки они еще не схватили, так почему бы их логову не оказаться в Испании? Гарри хочет на это надеяться, потому что еще одного инцидента, например, на праздновании Победы, будет слишком много для их все еще не успокоившейся до конца общественности.

Гарри не знает, кого он об этом молит, но его пожелание исполняется. Совместно с испанским Авроратом они находят не только улики, но и самих преступников. Устраивают засады, облавы по всему городу, задержания и погони и наконец накрывают всю преступную верхушку группировки.

Их отряд возвращается в магический Лондон прямо на праздник, и они действительно снова могут чувствовать себя победителями в борьбе со злом. Но только не Поттер – он снова настолько вымотан, изможден и, кажется, ранен, что не может чувствовать ничего, кроме усталости. Но когда его чувства хоть кого-то заботили? Он должен быть на празднике, стоять за левым плечом Министра, давать интервью вместе с главой Аврората, фальшиво улыбаться, врать и поздравлять всех и каждого с годовщиной. Гарри тошнит от собственного лицемерия, и он бы хотел отдать дань уважения погибшим как положено, но у него не хватает на это сил. Возможно, позже, после официальной части, в Министерстве, на банкете «для своих». В каком-нибудь полутемном безлюдном углу с бутылкой огневиски. Только об этом он может сейчас думать – о тишине и получасе покоя. Конечно же, этого не случается – в Министерстве все та же радостная толпа, но хотя бы большинство лиц Гарри знакомо. И он снова застревает между улыбками, пожеланиями и расспросами. И на этот раз настолько надолго, что уже готов падать в обморок от накатившей вдруг слабости.

Кое-как выбравшись из зала, где проходит мероприятие, он торопится в уборную. Тошнота преследует его почти сутки, а вот возникшая головная боль скоро его в конец доконает. Ему нужно умыться. И проверить правый бок – кажется, та царапина, что он получил во время одной из вылазок, все еще кровит. Силы оставляют его на последнем повороте – он действительно не замечает двоих людей в узком коридоре, идущих навстречу, а вот не сильное, но болезненное столкновение становится последней каплей. Он чувствует, как его подхватывают под мышки чужие руки, а потом знакомый голос привычно ерничает.

– Поттер, ты уже успел напиться до беспамятства?

– Драко, кажется, он не пьян, – и второй голос чудится ему знакомым.

Его прислоняют к стене и легко хлопают по щекам.

– Поттер?

– Он самый, – еле выдавливает из себя Гарри, силится поднять веки и замечает встревоженные лица Забини и Малфоя. А еще слышит чужие приближающиеся голоса.

– Ко мне в кабинет – он ближе всех, – тут же реагирует Блейз, перехватывает Гарри за плечи и уверенно ведет аврора по коридорам.

В приемной Регистратора никого нет. Гарри усаживают на стул, и аврор готов заснуть прямо сейчас, но поток магии не дает ему этого сделать – диагностирующие чары неприятным зудом проходят по коже.

– Ничего серьезного, – констатирует Забини. – Но я позову Гермиону. Поттер, не вырубайся.

– Да, Поттер, будь так добр, – злится Малфой, но в его голосе отчетливо слышна тревога. – Не хочется, знаешь ли, попасть в очередной скандал с твоим участием.

– Никаких скандалов, – бормочет Гарри, складывает руки на груди и прижимает локоть к больному боку, чтобы надоевшее жжение не давало ему заснуть. – Только хорошие новости. Мы поймали оставшихся похитителей.

– Честь вам и хвала, – все так же недовольно отвечает Драко. – И для этого надо было опять себя в гроб загонять?

– Это риторический… вопрос? – Поттер делает глубокий вдох в середине фразы и наконец поднимает на Драко мутный взгляд. – Твоя забота так приятна…

– Держи карман шире, Поттер. Я не собираюсь быть твоей нянькой, – что-то есть во взгляде Малфоя помимо привычной злости, но Гарри боится ошибиться с тем, что идентифицирует в таком состоянии.

– Жаль… – снова вздыхает он. – Как видишь, кроме тебя, некому обо мне позаботиться…

Малфой задыхается от его слов, возмущенно взмахивает руками и уже готов приложить его словами покрепче, как Гарри его останавливает.

– Ну или хотя бы тем тонизирующим зельем поделись. Или рецептом. Хорошая штука…

– Сам проси у Северуса! – рычит Драко и начинает ходить из угла в угол кабинета, чтобы немного успокоиться.

– Кажется, мы вовремя, – Блейз появляется бесшумно, тут же оценивает обстановку и отходит к Малфою, а следом за ним появляется Гермиона.

– Гарри! – он морщится от ее громкого голоса.

Грейнджер присаживается на колени, заставляет Гарри разжать руки и распахнуть мантию, а сама вытаскивает полы рубашки из-под ремня его брюк и добирается до раны.

– Зацепило режущим… – поясняет Поттер, и сразу все в помещении скрипят зубами от злости.

– Ох ты ж, горюшко… – Забини успевает первым – шипит и злобно щурится. – А еще, наверное, по голове чем-то тяжелым приложило, раз ты с ранением шляешься по вечеринкам?

Гарри знает, что именно это они все и хотели ему сказать. Они считают это безрассудством, а для него это в порядке вещей. Помнится, он как-то раз и в худшем состоянии выступал в Визенгамоте.

– У меня не было времени на более тщательное лечение, – отвечает он и тут же получает укоряющий взгляд от Гермионы и порцию восстанавливающего зелья.

– Я остановила кровотечение, Гарри. Но тебе все равно нужно к колдомедику, – настаивает она, а Поттер хмурится.

– Мне нужно умыться…

– И кто ж его сейчас с празднования отпустит? – фыркает Блейз, продолжая смотреть на него так же укоряюще, как и Гермиона.

Зато Малфой молчит, и это молчание кажется Гарри куда более серьезным знаком, чем недовольство остальных. А потом тот и вовсе уходит, хлопнув дверью. Гермиона достает носовой платок, смачивает его агуаменти, и Поттер благодарно принимает ткань, вытирая холодную испарину со лба и потяжелевшие веки.

– Гарри, ты же знаешь, что так нельзя, – вздыхает девушка. – Я прошу тебя об этом с первого курса Хогвартса, но теперь мне, пожалуй, стоит обратиться к твоему непосредственному начальству или к Кингсли.

– Ты, как всегда, преувеличиваешь, Герм, – отмахивается Гарри и тут же чувствует волну гнева со стороны Забини.

– В чем это? В своем беспокойстве за друга, который наплевательски относится к своему здоровью? – спрашивает он, и Грейнджер тут же подходит к нему.

– Блейз…

– Если это продолжалось с первого курса, то я не понимаю, как вы до сих пор его терпите, – продолжает сердиться слизеринец, и Поттер невесело усмехается.

– Не поверишь, я тоже…

– Прекратите оба, – строго говорит Гермиона, и они послушно умолкают.

Девушка берет Забини за руку и настойчиво смотрит в глаза – определенно они поговорят об этом позже и наедине, а Гарри снова прикрывает веки и дает себе еще пять минут на передышку. Потом ему нужно будет вернуться на праздник. Он должен быть здесь еще как минимум часа полтора, чтобы уйти не привлекая внимания. Но как только он собирается подняться на ноги, Блейз его останавливает.