«Перед смертью не надышишься» – это выражение приобретает как никогда буквальный смысл. Дышать труднее с каждым часом, поэтому Тони старается делать много частых неглубоких вдохов, а из номера все-таки выйти. Пройтись немного по городу или проехаться, поглазеть на местные храмы, поужинать в ресторане, а потом вернуться в отель и попросить администратора не беспокоить его до конца оплаченного срока проживания.
Он так и поступает. В номере прибрано, холодильник и мини-бар забиты под завязку, а еще пахнет свежим постельным бельем и какими-то цветами из приоткрытой двери на балкон. Тони собирается закрыть дверь и включить кондиционер, распотрошить бар и, может быть, посмотреть перед сном какое-нибудь местное кино, поупражнявшись в хинди, но ноги становятся ватными, горло перехватывает судорогами, и он мягко опускается на колени, не сделав и пары шагов. Ворсистый ковер принимает его в свои объятия еще через полминуты панических попыток дышать, а потом его сознание меркнет, проваливаясь во тьму. Странно, он думал, что будет биться в конвульсиях, расцарапывать себе горло и надсадно хрипеть, пытаясь вытолкнуть из трахеи огромный, слипшийся, гнилой комок своей любви, но смерть напоследок оказалась великодушной: вместо раздирающей боли, преследовавшей весь последний месяц, она наградила его слабостью и сонливостью обморока, что превратится в милосердную смерть во сне. По крайней мере, он очень на это надеется, отгоняя прочь мысли о том, что в цветочном запахе было слишком уж много знакомых химических нот.
Спасительная тьма, по его ощущениям, длится целую вечность, но на деле проходит едва ли несколько часов – проснувшись, он видит над собой чужой обшарпанный потолок и небольшое окно, за которым плещутся глубокие синие сумерки. Он удивленно хлопает глазами, а потом вспоминает запах и мысленно чертыхается – его «фанаты» все еще души в нем не чают, раз не преминули отправиться следом за ним в другую страну.
Он тяжело переваливает на бок, оглядывая место своего заточения – маленькую грязную земляную каморку с металлической дверью в углу. Свое тело он обнаруживает на засаленном вонючем тюфяке, как будто Бугимен, набитом насекомыми. Он тут же пытается сесть, чувствуя неподъемную тяжесть в голове, но в этот момент открывается дверь, и уже через пару мгновений сильный удар в челюсть отправляет его обратно на тюфяк. Пришедших оказывается двое: боевик в бронежилете и с автоматом и индус в чалме и традиционной хламиде. Смаргивая выступившие из глаза слезы, Тони замечает блеск золотых часов и перстней на руках индуса, и тут же понимает, кто здесь хозяин положения, и сколько тот готов заплатить за гений Тони Старка.
– Не стоит делать необдуманных движений, – весомо говорит индус на довольно сносном английском, и Тони снова чертыхается: похищали его тоже не раз, но тогда он хотел жить и боролся за свою жизнь, а теперь его жизни осталось максимум дней на пять, а сил на то, чтобы попытаться выбраться – и того меньше.
Он закашливается и снова поворачивается, чтобы сплюнуть кровь из разбитой губы, из-за нее похитители не узнают, что кровь еще и из легких… Стоп, а знают ли они о его болезни? Вполне возможно, если они за ним следили. Но Тони был аккуратным даже в номере отеля наедине с самим собой, так что у него еще может быть своеобразный козырь в рукаве. Весьма сомнительный, но все же.
– Ну что вы. Такой радушный прием… у меня и в мыслях не было никого обидеть, – ехидничает Тони и снова кряхтит, подавляя приступ кашля.
– Рад это слышать, – холодно отвечает индус. – Надеюсь, вы и дальше будете столь же благоразумны.
– Это будет зависеть от того, чего вы от меня хотите, – он оскаливается, прекрасно зная, что от него могут потребовать: или деньги, или технологии – никакой загадки, сплошная скука.
– Ничего, из того, что бы вы не умели, – на это раз и губы индуса приподнимаются, обозначая жесткую хладнокровную улыбку. – Мне нужно ваше оружие.
– Простите, дома оставил… – он еле успевает договорить, как получает удар в живот. Сгибается пополам и несколько минут пытается отдышаться, ворочаясь на грязном матрасе. И ему позволяют это, а потом индус продолжает.
– Зато ваша голова у вас с собой. Пока что. Но этого достаточно. Ведь она достаточно умна, чтобы не возникла необходимость уговаривать вас, используя силовые методы. Вас никто не будет пытать, мистер Старк, вы сделаете все, что я скажу добровольно.
– Позволите полюбопытствовать, как? – слабым голосом интересуется Тони, хотя и так может предположить банальный шантаж. И это именно он.
– Позволю, – соглашается индус. – Ведь вы будете работать не один – вместе с еще двумя десятками инженеров, которых тоже ждут дома родные и близкие. Они немного продвинулись в своих наработках, но я устал ждать. Им нужен стимул и «мозг», если хотите.
– А потом что? Отправите нас в расход? – Тони задает закономерный вопрос, и индус не задерживается с ответом.
– Я пущу вас в расход, если не согласитесь. И всю мастерскую. Сразу же. И поверьте мне, о том, что Тони Старк отказался пожертвовать свой гений на спасение чужих жизней, узнает весь мир.
– Прискорбно, конечно, но на том свете мне будет плевать на это, – фыркает он.
– А вы торопитесь умереть? Я ведь могу оставить в живых только вас, – во взгляде индуса возникает искра интереса, и Тони тут же прикусывает себе язык – деликатнее надо быть, он чуть не сдал себя с потрохами. – Или хотите убить ни в чем не повинных людей? Так я и даю вам возможность – постройте мне оружие, и не придется захлебываться в своей же крови.
– Сомнительное удовольствие, – бурчит Тони себе под нос, встречая жадный маниакальный взгляд индуса. Боевик рядом с ним крепче сжимает автомат и чуть поводит плечами, выпрямляя спину, очевидно, от гордости за хозяина и за их правое дело.
Очередные фанатики или куда более «идеологическая» группировка – разница уже не велика. Тони придется подчиниться. Если индус, конечно же, не врет.
***
Индус не соврал. Боевик вздернул Тони на ноги, сковал руки за спиной наручниками и толкнул к выходу, следом за хозяином. В таком же полутемном земляном коридоре их ждала еще пара бойцов, а через несколько поворотов и переходов по каменным лестницам, они действительно оказались в мастерской.
Просторное помещение, казалось, было выдолблено в скале. Под потолком была вмонтирована прямо в камень железная решетка со светильниками, пол – смесь земли, щебня и опилок, а боковые стены – сплошной гранитный монолит. На одной из торцевых был вход, а другая – тенью обозначала узкий проход между скал, из которого слышался рев воды. Возможно, подземный водопад, а может и водосброс гидроэлектростанции. Так или иначе, перспектива выходила не радужной – по периметру расположилась охрана с автоматами, которая неустанно следила за тем, что происходило в пещере.
Все свободное пространство занимали рабочие столы, станки, оборудование и компьютеры. В противоположном углу от входа был небольшой закуток с несколькими ржавыми двухъярусными койками и лежанками. Ничего так, уютненько. Тони обрывает сам себя, когда видит похищенных инженеров – измученных, побитых и грязных. Он даже думать не хочет о том, сколько те уже здесь. Наверняка не меньше месяца – в заточении, голодные, толком не спавшие и под постоянным прицелом автоматов. Неудивительно, что дело у индуса не спорится. Кстати, о нем.
– Мне нужны ракеты дальнего действия и с максимальной зоной поражения. Конечно, не ядерные. Мобильные, подлежащие запуску с воздуха, земли и воды.
– Собираетесь стереть с лица земли Дели? – интересуется Тони сквозь зубы и снова получает в ответ кровожадную ухмылку.
– Мне нужна технология, мистер Старк, которую сможет собирать конвейер. Уникальная по своей разрушительной силе. Сможете построить, и Дели не придется стирать с лица земли.
– Сроки? – коротко спрашивает Тони, и только теперь коротко внутренне содрогается: у него-то времени слишком мало, и когда он загнется на этом земляном полу со сгнившими легкими, с этого ублюдка станется вырезать всех заключенных, а его объявить «персоной нон-грата».
