— Это прозвучит странно, но он может оказаться полезным. Думаю, мэр хочет свалить на него вину за взрывы. Если он докажет свою невиновность, главы гильдий скорее нам поверят.

— Бездна… Хотелось бы иметь нечто большее, чем рассчитывать на этого… а, неважно.

— Я работаю над этим. Надеюсь к собранию будет кое-что ещё.

— Ладно. Я полагаюсь на тебя сын. И спасибо, что выслушал.

Аллек не стал отвечать. Даже слово «сын» всё ещё звучало для него непривычно. Неправильно. Будто реликвия из давно забытого прошлого. Прошлого, которого не вернуть.

— Аллек, ты же собираешься привезти принцессу? Все должны услышать, что она скажет. Без неё, у нас ничего не получится.

— Я ещё не решил, — бросил капитан.

— И думать нечего. С ней ничего не случится — никто не позволит себе причинить зло дочери короля. Но представь, как главы гильдий отреагируют на её появление? Если уж они не прислушаются к нашим доводам, то её они точно услышат.

— Если она вообще станет нам помогать.

— Всё, что от неё нужно — это сказать людям правду. Ничего больше!

— Бездна, я же сказал, что подумаю. До встречи. И будь один.

Сказав это, Аллек повесил трубку.

Сердце его колотилось, голова была тяжёлой будто пушечное ядро. На ватных ногах капитан поднялся к себе в комнату, плюхнулся за стол, с отвращением посмотрел на кипы бумаг, возвышающиеся со всех сторон и доходящие ему до пояса. На столе была ещё целая куча того, что сам парень посчитал важным.

Наконец он поднял бутылку вина и долил стакан доверху, выцедив всё до последней капли. Он сделал несколько глотков, однако ненависть к самому себе никуда не делась. Он выбрал свой путь и был уверен, что поступил правильно. Другого выхода он не видел. Так почему же ему было так паршиво? Почему он чувствовал лишь, как тревога грызёт его изнутри.

Он отхлебнул снова, пытаясь заполнить пустоту. А затем разложил перед собой документы, подписанные мэром Олси, и погрузился в поиски.

Джервис в тысячный раз поёрзал на неудобном табурете. В тысячный раз за утро открыл рот, чтобы что-то сказать, и в тысячный раз закрыл его, не найдя слов. В тысячный раз он бросил взгляд на принцессу, сидевшую за столом напротив него и доедающую рисовую лепёшку, отщипывая от неё небольшие кусочки.

В тысячный раз он отметил, какой красивой она была. В новой одежде, с аккуратно уложенными волосами, в которых теперь вновь появились оттенки золота — она выглядела даже лучше, чем раньше. И в тысячный раз Джервис отвёл взгляд, отругав себя за эти мысли.

На что именно он рассчитывал, предвкушая их встречу, когда пробирался с Аллеком по особняку Пехорро? Думал ли он на полном серьёзе, что девушка бросится ему в объятия по возвращении? Конечно, нет. Ожидал ли он увидеть на её лице улыбку, когда он откроет дверь? Пожалуй, даже для этого, он не был достаточно самонадеян. Но, боги, ему хватило бы и простой благодарности. Или хотя бы тёплого взгляда. Такого же, как тот, что парень видел там, в тёмном переулке возле входа в лагерь. Видел, когда принцесса попросила его о помощи. Того взгляда, из-за которого механик и согласился ей помочь.

Однако он не получил и этого. Накануне, сразу как Джервис вернулся в это скромное жилище, выделенное специально для них капитаном Болло, девушка не произнесла ни слова. По правде сказать, она почти сразу удалилась в свою комнату и не выходила из неё до самого утра. Всю ночь он думал, что ей скажет. Планировал этот разговор в мельчайших деталях и теперь, оказавшись прямо перед ней, почему-то не знал, что сказать.

Всё было не так. Погнутая шляпка гвоздя, которая торчала из табурета, впивалась ему в задницу. Вид остывших лепёшек вызывал тошноту. От мигающей лампы, прямо над его головой, болели глаза, а голоса, просачивающиеся с улицы, мешали думать. Мысли и так не шли ему в голову, да к тому же всё утро на кухне работало радио, где безэмоциональный, но без конца треплющийся диктор ещё больше мешал ему сосредоточиться. А Джервис с каждой секундой лишь меньше понимал, что собирается делать.

— Произошедший теракт стал уже шестым за последнее время, — сквозь раздражающие помехи вещал раздражающе-приятный мужской голос. — Взрыв произошёл в порту, и у нас есть все основания полагать, что ответственность за него лежит на шпионах с Иль’Тарта, которых видели поблизости несколько жителей острова. Так же нам поступили сведения о покушении на владельца судостроительного завода Пехорро. Его дом вчера подвергся нападению. По нашим данным, более десяти человек было убито, а количество раненых превысило две дюжины. Городская стража, оказавшаяся поблизости, подоспела на место достаточно быстро, чтобы унять пожар и не позволить ему перекинуться на соседние здания. Солдатам удалось задержать зачинщиков пожара, и сейчас они находятся на допросе.

Джервис, почувствовав, как у него начинает стучать в висках, фыркнув, поднялся со стула и направился в сторону радио. Принцесса даже не смотрела на него так, будто бы парня вообще здесь не было.

Да что с этой девчонкой такое? Он чуть было не сгорел заживо. Чуть было не попался стражникам. Он чуть не погиб в стычке с наёмными убийцами. Он рисковал ради принцессы своей жизнью, и разве он не заслужил такой малости, как благодарность? Боги, даже этот дом, где они в безопасности, достался принцессе благодаря ему!

— Местонахождение самого Пехорро по-прежнему остаётся неизвестным, — продолжал диктор. — Мэр Олси обещает щедрое вознаграждение каждому жителю города, кто предоставит информацию о нём, или о пропавшей днём ранее принцессе Тан Гурри. Вы можете обратиться на ближайший пост стражи или…

Джервис выключил радио, поморщившись от того, с каким громким щелчком это произошло. А затем, поморщился снова, так как принцесса даже не подняла глаза в его сторону, будто ничего и не заметив.

В комнате повисла гробовая тишина, и механик понял, что если сейчас же что-то не скажет, то его голова просто лопнет.

— Я был там, — произнёс он, надеясь, что в голосе не будет слышен упрёк. Хоть и рассчитывая, что принцесса всё же его услышит. — Помогал Аллеку.

На самом деле Джервис собирался сказать, что помогал ей — собирался сказать на протяжении последнего часа, и именно для этого вообще открыл рот — но в последний момент струсил.

— Любишь приключения? — буркнула под нос принцесса, не поднимая глаз от тарелки.

— Последнее время они сами сыплются мне на голову, — никакого ответа не последовало, и Джервис вдруг испугался, что слова прозвучали слишком грубо. — Я хочу сказать… — он вздохнул. — Нам пришлось пробираться через огонь, затем на нас напали.

Энжи едва заметно хмыкнула.

— Не сомневаюсь, Аллек много кому успел насолить, поэтому неудивительно, сколь регулярно он натыкается на врагов.

— Эти были не такие, как все, — заметил механик. — На них были чёрные мантии слушателей и сражались они будто звери. Боги, я никогда ничего подобного не видел. Они двигались, будто были одним целым, и это давалось им также легко, как нам шевелить обеими руками сразу.

— Надеюсь, никто не пострадал, — фыркнула девушка так, будто бы на самом деле была совершенно не против обратного.

Джервис пожал плечами.

— Удивительно, что нам удалось выбраться живыми. Аллек уверен, что мы сможем связать мэра Олси со взрывами в городе. Думает, что мы нашли то, что остановит войну.

— Что ж, я рада, что вы не зря потратили время.

Принцесса вдруг подняла голову, и посмотрела на Джервиса.

Боги, в её голосе и глазах было столько холода и ненависти, что парень даже отшатнулся, чуть не уронив недавно выключенное радио. Джервис не знал, что именно так сильно изменило её, но она словно стала другим человеком.

Куда более похожим на принцессу королевства, если уж быть честным.

Неужели он в ней ошибся? Неужели Аллек был прав, и он лишь себя обманывал? Ведь на что именно он, в действительности, рассчитывал? На награду? Нет. На благодарность от короля? Да парень никогда его даже не видел. Или он надеялся, что принцесса заберёт его с собой на Царь-древо? И кем же он там тогда станет? Её слугой, цель жизни которого менять лампочки во дворце или выносить ночник за членами королевской семьи?