Дерек остается у меня, сначала на ночь, потом на две… Мы почти не говорим. Я не знаю, как объяснить ему все, что произошло и почему я так поступила. Да он и не спрашивает. Тот вечерний разговор был самым долгим. Эта недосказанность стоит между нами стеной. И надо бы поговорить, но я не могу найти слов. Я просто каждый день смотрю, как он уходит в деревню, общается с местными мужчинами о чем-то, а после возвращается. Он спит на кровати в комнате, а я на печи в кухне. Будто совершенно чужие люди, которые вынуждены находиться под одной крышей.

— Скажи, как там Роберт? — Все же первая иду на контакт я. Нам нужно хоть о чем-то поговорить…

— А тебе разве интересно? — Удивленно поднимает на меня глаза Дерек.

— Разумеется, — хмурюсь я.

— Ты бросила нас, молча… Разве тебе было не плевать на Роберта в тот момент? — Зло усмехается мужчина. Если он так осуждает меня и обижается, зачем он нашел меня буквально на краю мира? Не понимаю…

— Мне нельзя было там оставаться! — Возмущаюсь в ответ. — Или мне нужно было ждать, когда меня сожгут на костре? Вам было бы явно лучше, если бы меня казнили! Я сделала так, потому что должна была. Роберт сильный мальчик, он справится, Эва присмотрит за ним — она хорошая. А ты… Нам все равно не быть вместе!

На глазах выступают слезы, потому что я права… Я не могла поступить иначе! Зачем он все испортил? Зачем он нашел меня? Так не должно быть… Я не могу быть с ним… Я должна быть одна… Это мой дар и мое проклятие. За все приходится платить, за бессмертие приходится рассчитываться одиночеством.

— Зачем ты нашел меня? — Все же озвучиваю этот вопрос Дереку.

— Потому что люблю. Хотел убедиться, что ты в порядке. Посмотреть в глаза…

— Убедился? Посмотрел? — Злость во мне буквально клокочет. — Тогда убирайся! Завтра же уезжай обратно! Что тебе еще здесь делать, если ты меня так ненавидишь?!

Он смотрит на меня внимательно, прямо в глаза, будто желая загипнотизировать.

— Я ведьма, ты инквизитор, — немного успокаиваясь продолжаю. — Нам никогда не быть вместе. Ты человек… Смертный! Ты состаришься и умрешь… а я останусь… Ты ведь узнал много о Безликих. Ты знаешь, что моя жизнь не оборвется в один из дней! Зачем? Я не хочу вновь страдать…

Его сердце не бьется… Я стучу по груди мужчины, в надежде, что он сейчас откроет глаза и вновь улыбнется мне своей задорной улыбкой. Скажет, что это была очередная неудачная шутка. Что все произошедшее просто вышедший из-под контроля прикол. Он ведь не мог умереть… Он не мог оставить меня одну…

Только Эрик не подает никаких признаков жизни. Он холодный как лед… И мертвый… Мне больно осознавать это… Его уже привезли таким, вернули домой не моего веселого мужа, а бездыханное тело, которому уже ничем не помочь.

— Это ты во всем виновата, ведьма! — Голос за спиной заставляет вздрогнуть.

Мать Эрика… Она всегда меня ненавидела, считала, что я околдовала ее сына… А теперь… У нее есть еще больше поводов проклинать меня. Мой любимый человек погиб на войне… Он был убит ведьмами… На его коже отчетливые следы проклятий. Если бы я была рядом с ним, если бы не отпустила в этот раз, если бы… Слишком много «если бы». Уже ничего не исправить.

Я держу руку любимого мужчины, не в силах принять произошедшее, а за спиной у меня собирается толпа. Озлобленная на ведьм толпа, которой совершенно плевать, какую из колдуний убивать. Ту, которая убила, или ту, которая разбита на кусочки от потери.

Накидываю на плечи шарф и спешно выскакиваю из дома. Кусающийся мороз меня не пугает, потому что внутри все и так оледенело от боли. Я не готова снова терять любимых, пусть и прошло уже две тысячи лет. Это слишком тяжело. Лучше я оставлю их так, живыми и здоровыми, дам возможность прожить полную и счастливую жизнь. Без меня, без опасностей и без горестей. Я не смогу подарить любимому ребенка, не смогу прожить вместе с ним до последнего вздоха и уж точно не умру с ним в один день. Зачем продолжать то, что заранее обречено на провал? Зачем обрекать себя на годы мук… Ведь забыть Эрика мне не удалось даже спустя столько тысяч лет.

Опускаюсь на пенек у кромки леса, плотнее кутаясь в тонкую шерстяную ткань. Она совершенно не греет ни тело, ни душу. Все же зимы на севере суровые. Если бы это было возможным, то я бы замерзла, заболела и умерла после подобных прогулок. Иногда я даже жалею, что это невозможно. Я же бессмертная древняя ведьма, который суждено веками страдать в этом мире. По крайней мере, я не знаю, что может меня убить. Я получала ранения, от которых не выживают, но после долгого восстановления и мучений раны затягивались, а ужасающие шрамы пропадали мне смене тела. Оставалась только память обо всей этой боли. Ведь она никуда не деется, постоянно оставаясь со мной. Душевная и физическая, пробирающая до самых кромок сознания и затмевающая разум.

Если бы я не сбежала от Дерека, то просто поджарилась на костре, но не умерла бы… Я бы испытывала адскую боль и жар, но продолжала бы все чувствовать. Самое первое мое перерождение произошло именно так. В родной деревне, где мы с Эриком прожили счастливые несколько лет… Люди, которые знали меня с детства отправили меня на костер, потому что сочли одной из «безбожных тварей». Наверное, я никогда не смогу этого забыть. Когда в один день ты теряешь любимого человека и смысл жизни, а на второй весь мир отворачивается от тебя и предает. По коже бегут мурашки от ужасных воспоминаний.

Вздрагиваю, когда на плечи опускается тяжелая шуба. Дерек пришел ко мне. Его появление приносит тепло. Оно окутывает меня изнутри и снаружи, согревая и заставляя боль отойти в сторону.

— Замерзнешь, глупая, — тихо говорит он таким спокойным голосом, что мне хочется снова разрыдаться от этой заботы. Как он может быть одновременно таким разозленным на меня и таким любящим? Стискиваю края шубы руками, сильнее укутываясь.

— Не страшно, — отворачиваюсь я, не желая видеть инквизитора. Он слишком родной и дорогой, чтобы так легко отталкивать его, но это необходимо. Наверное… Неуверенность в этом растет во мне будто снежный ком, летящий по склону зимних гор.

— Я не хочу, чтобы ты мерзла, — такой простой аргумент. Он не хочет.

— А чего ты хочешь?

— Я хочу, чтобы моя любимая женщина была рядом до последнего вздоха. Хочу, чтобы тебе было хорошо со мной, чтобы ты не сбегала и не оставалась одна больше никогда в жизни. Роуз, я люблю тебя. Злюсь на твои глупые поступки, но очень сильно люблю. Давай вернемся в дом и поговорим там? На улице слишком холодно для душевных бесед.

Киваю в ответ, позволяя увести себя в сторону моего маленького уютного домика. За спиной же раздается хруст снега и веток… Кто-то наблюдал за нами, а теперь этот кто-то идет следом и чего-то хочет. Местные в такое время редко покидают дом, а дикие звери не приходят в деревню. Они предпочитают тихую тайгу оживленной местности. Тогда кто? Какой гость пожаловал к нам в этот раз? Оборачиваюсь, чтобы испуганно замереть, потому что на выходе из леса стоит женщина, которой здесь точно никогда не должно было оказаться.

— Дерек, иди в дом, пожалуйста, — шепчу я, преграждая мужчине вид на лес. Не хочу втягивать его в это, пусть его не будет рядом в этот момент.

— Мы же хотели поговорить, — не понимает он меня, совершенно не желая отправляться в дом.

— Прошу тебя, мы обязательно поговорим, только немного позже. Ступай, я догоню тебя. — Все так же тихо и спокойно говорю я.

Он не должен увидеть ее. Этой сумасшедшей здесь не место. Тьма, как ее вообще угораздило добраться до этой глуши?! Кошусь вбок, но ведьма вне зоны моей видимости. Надеюсь, она не успеет ничего сделать за время, пока я повернута к ней спиной. Весь наш разговор она же стояла рядом, наблюдала, подслушивала. Чертова колдунья, что ей нужно на этот раз от меня и моего мужчины?