— Слушаю вас, господа, — сказал он, откидываясь в кресле. — В чем ваша проблема?

Виктор очень лаконично соврал про то, что они с Сергеем являются крупными разработчиками математического обеспечения и в настоящее время испытывают ряд трудностей, связанных с временным отсутствием на складе необходимого запаса персональных компьютеров. Во время его рассказа Сергей заметил, что Лика одобрительно кивает.

— Ну что ж, — солидно заметил президент «Уорлд компьютер инкорпорейтед», — приятно иметь дело с такой крупной фирмой. Я могу сразу передать вам прайс-лист. Если вас это устроит, я тут же свяжусь с моими юристами в Цюрихе, они подготовят контракт. Вы будете платить в долларах, фунтах, франках? При оплате в долларах дискаунт полтора процента.

Виктор заглянул в протянутый ему ценник.

— Скажите, Серж, — спросил он, — у вас здесь цены во французских франках?

А как это переводится в доллары?

— Примерно пять франков — доллар, — ответил Марьен.

— Тогда непонятно, почему так дорого, — покачал головой Виктор. — У нас в Институте в прошлом году покупали, было дешевле.

— Все зависит от размера партии, — объяснил Марьен. — Эти цены действуют до одной тысячи штук. После тысячи будет специальный дискаунт. Если будете покупать больше пяти тысяч, дискаунт может составить сорок процентов. Вы сколько возьмете?

Виктор и Сергей переглянулись, потом, не сговариваясь, посмотрели на Лику.

Она с трудом сдерживала улыбку.

— Серж, — сказала она, — мы все — партнеры. И хотим взять на пробу несколько штук — пять или шесть. Ну десять. А платить хотим рублями.

— Рублями! — Серж нахмурился. — Это не деньги. Что я буду делать с вашими рублями? Это не деловой разговор.

— Мы же не Госбанк, — вставил слово Терьян. — С нами за работу рублями рассчитываются. Так что, чем богаты…

Марьен глубоко задумался. Налил ребятам еще виски, себе и Лике — коньяку и наконец сказал:

— Ладно. Ради вашей партнерши и для начала бизнеса. Я поставлю вам десять отличных компьютеров за рубли.

Виктор ткнул Сергея в бок.

— Цены в рублях, — продолжал Марьен, — будут вот такими.

Он что-то нацарапал на листке и протянул его Виктору. Сергей заглянул в бумажку: простейший компьютер за полторы тысячи долларов встанет им в сорок тысяч рублей. В то время на черном рынке доллар стоил десятку. Получалась чуть ли не тройная цена. Доктора наук переглянулись.

— Зато вы платите рублями, — как бы угадав их реакцию, сказал Марьен. — Наличными. Вы не меняете их на черном рынке, вас не ловит полиция, вы не садитесь в тюрьму. Что я буду делать с рублями — мое дело. И я не прошу деньги вперед. Получаете аппарат — платите деньги.

— При такой цене мы ничего не заработаем, — возразил Виктор. — Если вообще хоть что-то продадим.

— Продадите, — уверенно заявил Серж. — И отлично заработаете. Вот такой компьютер, — он ткнул пальцем в самую дешевую модель, — стоит здесь на рынке не меньше сорока пяти тысяч. Три тысячи — на накладные расходы.

Увидев, что Виктор и Сергей его явно не понимают, он пояснил:

— Три тысячи дадите тому, кто будет у вас покупать. В руки. Остается две.

Умножаем на десять. Получаем двадцать тысяч. Делим на троих. Получается семь.

За месяц работы каждый из вас зарабатывает на новую машину. «Жигули». И делать ничего не надо. У нас в Париже таких заработков нет.

— Нам же еще программистам платить, — не сдавался Виктор.

— Каким программистам? Что они будут программировать? Я же вам не пустые машины отдаю, там уже кое-что стоит. Ну добавите, не знаю, русский шрифт, что ли.

Виктор тем не менее не сдался и продолжил торговлю. В конце концов ему удалось выбить десять процентов скидки.

— Только ради вашей дамы, — сокрушенно сказал Марьен. — И, как говорится, для почина. Ну, давайте выпьем за начало совместной работы.

Домой Сергей и Лика добирались на такси. Молча. Когда вошли в квартиру, Сергей спросил:

— И давно ты знаешь этого хмыря?

— У нас в главке с ним четыре кооператива работают, — ответила Лика. — А что?

— А то, что мне как-то не очень нравятся ваши отношения, — Сергей ушел на кухню и закурил. — Мне даже на минутку показалось, что мы с Витей к вам в гости пришли. И что это за поцелуи при встрече?

— Ты никак ревнуешь! — ахнула Лика. — Господи, дождалась наконец-то. А то уж я решила, что со мной что-то не так. Ну слава Богу! Беги-ка, стели постель, а я быстренько в душ. Потом договорим.

К утру неприятные воспоминания о президенте «Уорлд компьютер инкорпорейтед» полностью вытравились из памяти Терьяна, и не удивительно — ему практически не удалось поспать. Когда Сергей встал и начал нащупывать ногой тапочки, то почувствовал, что его покачивает. Лика уже копошилась на кухне.

— Живой? — сочувственно спросила она. — Ну, Сережка, сегодня ты меня умотал. Объявляю сутки отдыха.

Сергей тяжело опустился на табуретку, поковырял вилкой творожный пудинг и отодвинул тарелку.

— Скажи, а чем мы будем платить за эти чертовы ящики? — спросил он.

— Деньгами, — ответила Лика. — Только не своими. Подпиши договор с этим, как его, Мусой, он тебе переведет за сколько-то там компьютеров, получишь в банке наличными. Потом отдашь Сержу, возьмешь технику, передашь Мусе. И все дела!

— А что этот Серж будет делать с рублями? — не отставал Сергей.

— Тебе-то что? — пожала плечами Лика. — Пристроит куда-нибудь. У него дел много.

И машина закрутилась. Каждая операция начиналась с того, что Сергей или Виктор посещали очередную организацию, договаривались с начальником, который быстро уяснял, что его подпись стоит сколько-то раз по три тысячи, выясняли потребность, звонили Сержу и узнавали, когда будут компьютеры. Потом подписывали договор, принимали деньги на счет, снимали наличные и шли расплачиваться за технику. Правда, ее получение носило специфический характер.

Сам Серж не брал в руки ни копейки. В условленный день все трое встречались, и Марьен молча показывал бумажку с адресом и именем человека. В руки бумажку не давал, заставлял переписывать. Потом Сергей с Виктором на машине Терьяна ехали по этому адресу и вручали деньги, которые тут же пересчитывались. Виктор проверял технику, они загружали ее в автомобиль и везли конечному потребителю, где сдавали по акту.

— Тебе не кажется, что мы что-то не то делаем? — спросил Сергей после очередной операции.

— Иногда кажется, — кивнул головой Виктор. — Вроде бы я начал сомневаться в этой его «Уорлд компьютер». Похоже, данный гешефт — единственное, чем он занимается.

— Интересно, а нам за это ничего не может быть? — поинтересовался Сергей.

— Черт его знает, кто он на самом деле. Мы же почти миллион через него перекачали. Миллион!

— Я уже думал. Смотри, мы вроде бы все по закону делаем. Кооператив есть?

Есть. Договора есть? Тоже есть. Деньги нам переводят исключительно по договорам. Верно? Верно. Наличными в банке можем брать сколько хотим.

Правильно? Правильно. Если бы не по закону, черта с два нам каждую неделю по сто тысяч выдавали бы. У частных лиц можем покупать все, что захотим. Договор купли-продажи подписали — и путем. Клиентов не обманываем? Нет. Зарплату свою честно получаем, по ведомости. Подоходный налог отдаем, прочие налоги тоже. В общем, единственная штука — это три тысячи с машины, которые мы выплачиваем начальникам. Ну и что?..

За исторически ничтожный период компьютеризация страны, о которой столько было сказано высоким партийным и советским руководством, осуществилась силами тысяч кооперативов, обменивавших чудо-технику тайваньского производства на рубли, металл, вторсырье и минеральные удобрения. Едва ли не в одночасье была уничтожена целая отрасль, относящаяся к одному из девяти суперэлитных засекреченных министерств. И цена оказалась невысокой: по три тысячи с компьютера — в руки.

На рынке наступили трудные времена. Сергей и Виктор почувствовали это очень быстро, когда одно за другим стали разваливаться, не превращаясь в договора, устные соглашения, еще вчера казавшиеся незыблемыми. Появились крупные специализированные фирмы, которые монтировали компьютерные сети и тысячами штук выбрасывали на рынок суперсовременную технику. Для авантюристов с кооперативной печатью в кармане оставалось все меньше и меньше места.