- А я уверена, что они попросту сбежали! – взвизгнула Эллейн. – Как и другие до них! Ряды наших врагов растут с каждым днем, а ты предлагаешь сидеть, сложа руки? Бездарь! Трус! Предатель…

Старший Советник Константин нередко, последнее время, становился свидетелем неприглядных истерик, что внезапно закатывала его госпожа (к счастью, без свидетелей). Он не обижался на Эллейн: княгиня была всего лишь слабой женщиной, и тяжкое бремя, что взвалила она на свои хрупкие плечи, давило на нее непомерным грузом. Чему тут удивляться? Покорно склонив голову, Советник безмолвно дожидался, когда же княгиня успокоится…

- Оставь меня одну, - наконец промолвила Эллейн почти спокойным голосом. – Я должна подумать.

- Мм…

- Ну, что еще?

- К вам явился проситель… - осторожно сообщил Константин, стараясь не глядеть в раскрасневшиеся глаза своей госпожи.

- Какой проситель? О чем ты? – княгиня лишь слабо взмахнула рукой. – Гони его прочь! Мне нужен отдых и хотя бы минута покоя.

- Я всё же рекомендовал бы вам не откладывать и встретиться с просителем в Тронном зале, - настойчиво посоветовал Константин. Эллейн невольно вздрогнула и подозрительно уставилась на своего Старшего Советника.

- В Тронном зале? С какой стати? Кто он такой?..

- Думаю, вам лучше самой увидеть, государыня… Я уже распорядился… - с этими словами Советник поклонился и стал поспешно пятиться к двери.

Огромный чертог, что назывался Тронным залом, мало изменился за прошедшие века. Колонны из черного мрамора с причудливыми капителями поддерживали высокий мозаичный свод, отливавший тусклым золотом. За арками виднелись узкие, стрельчатые окна. Свет, пробивающийся сквозь затейливые витражи, с трудом наполнял центральный неф зала; оттого, видать, Старший Советник распорядился зажечь свечи вдоль стен и факелы в нишах. Красноватые отблески пламени играли в мраморе белоснежных изваяний, что располагались по обе стороны широкого прохода. Все давным-давно умершие Государи Гондора безмолвно взирали на кажущиеся ничтожными фигуры людей, пересекавших ныне огромную залу.

Приблизившись к многоступенчатому возвышению в самом конце залы, Эллейн невольно остановилась и огляделась. Под мраморным навесом в виде увенчанного короной шлема, стоял трон из темно-зеленого мрамора. Рядом с ним находились еще два трона поменьше. Правый принадлежал сыну Правителя Гондора, на левом же неоднократно восседала она сама – о, как давно это было!

Эллейн покосилась на укоризненно глядящие на нее пустые глазницы древних правителей Гондора – Арагорна Великого и его сына Эльдариона, и молча направилась к левому трону. Кое-как усевшись на неудобном сидении (ноги почему-то болтались в воздухе), она окинула взглядом редких стражей в нишах вдоль стен (все как один в черных плащах с вытканным белоснежным древом во цвету) и лишь тогда промолвила:

- Зовите!..

Высокие врата со скрипом отворились, и Эллейн увидела в глубине залы одинокую фигуру старца в серой, покрытой дорожной пылью хламиде. Тот неспешно шествовал в сторону трона по бело-черным, отполированным до блеска плитам чертога, опираясь на длинный посох, который венчала семиконечная звезда, отблескивающая красноватым пламенем в свете факелов. Не дойдя нескольких шагов до подножия тронного возвышения, старец остановился. Но не преклонил голову, как было принято, а лишь снял с головы высокую, островерхую шляпу. Длинные, седые волосы тут же рассыпались по его плечам. Темные глаза смотрели на княгиню спокойно и внимательно.

- Я рад приветствовать тебя, великая княгиня Эллейн, спутницу Аристара из Эарнилов! – произнес он торжественно. - В тяжкий час пришел я к тебе с добрыми вестями и готов дать совет!

Старик слегка склонил голову, прижав островерхую шляпу к груди. Эллейн же еще минуту молча разглядывала старца, не в силах произнести и слова… Лишь капризно скривила губы.

- Маг! Вот как… - наконец проговорила она, и сказанные слова звучали, скорее всего, осуждающе. – Действительно – кому неизвестно! – любите вы, маги, являться в час роковой… Только не припомню я что-то, когда же последний раз приходили вы с добрыми вестями?

Маг лишь покивал, скосив взгляд на неподвижного Константина.

- Это мой Старший Советник! – голосом, не терпящим возражений, заявила княгиня. – Будем говорить в его присутствии. – Старец вновь покорно склонил голову.

- Итак, сударь… Запамятовала я, что-то, твое имя…

- Зовите меня Меллон! – скромно, потупив взор, произнес маг.

- Меллон означает «друг» по-эльфийски, - негромко промолвил Константин над самым ухом княгини.

- Знаю – не дурочка… - раздраженно прошипела та, и уже во весь голос спросила:

- Меллон, говоришь… Что же привело тебя в наши края?..

- Время, государыня… Время настало…

- Что ты лепечешь, волшебник? – воскликнула Эллейн и нервно передернула плечами. – При чем здесь время? Время свое ты уже упустил! Не зря тебя изгнали в свое время со Двора.

- Меня ли? – тихо спросил маг, понуря голову. – Неужели спустя века мой облик остался столь уж узнаваемым в землях, подвластных правителями Гондора? Неужели ты, княгиня, станешь утверждать, что десятки раз являлся я тебе во сне?

- Не играй словами, маг! – строго прикрикнул Старший Советник.

- Верно! – подхватила Эллейн. – Для меня вы, маги – все на одно лицо! Но историю своего государства я знаю, и не думай, что имя твое позабыто! Нет более, и не может быть в Средиземье магов, кроме тебя одного! Один ты остался! Тебя изгнали за подлую измену и заточили в самой дальней башне, что на восточной границе Мордора!

Лицо волшебника на мгновение посерело и, словно превозмогая внутреннюю боль, он промолвил:

- Это ложь… Подлая ложь! Я никого не предавал… Либо речь идет не обо мне!

- Ложь!? – воскликнула Эллейн, привстав (стражники покрепче ухватились за древки копий и даже сдвинулись в сторону трона), и осуждающе продолжила:

- Не твои ли уста нашептали величайшему из всех правителей южного королевства, Наориону, предательский план: ударить в спину союзника - Арнора в свое время? Не твоими ли усилиями величайшая держава Средиземья превратилась лишь в жалкое подобие некогда гордого и непобедимого Гондора? Не благодаря ли тебе извечные наши союзники – ристанийцы навсегда покинули пределы Рохана? И ты смеешь являться пред моими очами и предлагать мне совет!?

Лицо княгини воспылало таким гневом, что, казалось, займется и камень. Даже Старший Советник Константин отпрянул. Но маг лишь устало вздохнул, проведя рукой по своей окладистой бороде.

- Ах, - промолвил он, и голос его звучал устало и укоризненно. – Чего только не писано в древних летописях…

- Летописи не лгут… - неуверенно заметил Советник Константин, исподлобья наблюдая за магом.

- Летописи не лгут, - покорно согласился старик. – Лгут летописцы! Ибо пишутся те манускрипты под диктовку правителей! Ты говоришь, - обратился маг к княгине, - что я предал величайшего правителя Гондора, подтолкнув его к бессмысленной войне с Государем? Но известно ли тебе, что лишь я один из десятка его «советников» возражал против этого безумного шага!? Наорион был глупым, упрямым, не понимающим что делает, мальчишкой! Я - только я один! - выступил против его безумных планов! И что же?.. Он меня и слушать не пожелал!.. – Маг некоторое время помолчал, раздумывая. - Признаюсь, и я был хорош! Вместо того, чтобы остаться рядом с зарвавшимся юнцом, возжелавшим власти и славы, чтобы наставлять его и обуздывать непомерное тщеславие, я лишь затаил обиду… А после - бросил всё, и сам отправился в изгнание… О!.. Это, поверьте, было задолго до того, как пал златоглавый Эдорас… Ах, мне есть за что себя корить… Но за что меня корите вы, живущие полной жизнью столько веков спустя?

Настало недолгое молчание. Эллейн покосилась на Константина, но тот, словно завороженный, не отводил напряженного взгляда от мага.

- Возможно, ты и прав, маг, - нарушила тишину Тронного зала княгиня. – Дела давно минувших дней – тайна за семью печатями… Что же тебе надо от нас, живущих сегодня?