Есть не хотелось, но хоббит с удовольствием выпил кружку горячего чая и выкурил трубку на сон грядущий. Затем, почувствовав, что и его начинает одолевать сонливость, он свернулся калачиком возле самого костра, подложив под голову мешок и меч, и еще какое-то время наблюдал за весело пляшущими язычками пламени. Вскоре глаза его сами по себе закрылись, и он провалился в глубокий сон.

========== Глава 10. Гном по прозвищу Чача. ==========

Под утро Фридерику приснился уже порядком подзабытый, страшный и неприятный сон. Снилась ему… загадочная башня над глубокой горной расселиной, призрачные, безликие всадники на черных скакунах, несущиеся по ажурному металлическому мосту ему навстречу. Откуда-то издалека доносится отвратительный, нечеловеческий, многоголосый вой, от которого кровь стынет в жилах, и подгибаются ноги…

Фридерик заворочался под лёжником, пытаясь отбросить жуткое видение, но сон никак не хотел его отпускать…

И вот… грозные, в черных доспехах всадники плотным кольцом окружают дрожащего хоббита. Они носятся вокруг него в дикой скачке, выкрикивая: «Ты – наш! Теперь тебе не уйти! Ты – наш!» Из последних сил хоббит встает таки на ноги и обнажает короткий клинок. «Нет, - шепчет он, - я не сдамся! Вы меня не получите…» Но в ответ слышит лишь громоподобный хохот. Скачка ускоряется; и всадники, кажется, сливаются в одну черную тень. Они всё ближе и ближе… Фридерик взмахивает мечем, и холодный клинок на мгновение озаряется голубым светом. Изо всех сил сопротивляясь леденящему страху, хоббит наносит удары наугад во все стороны, но мерцающее лезвие проходит сквозь призрачные тела, не причиняя врагам ни малейшего вреда. Всадники хохочут, продолжая сжимать кольцо. В их руках появляются тяжелые мечи и они, потешаясь, наносят короткие, несильные удары, каждый из которых отзывается в теле хоббита острой, жгущей болью. Фридерик мечется из стороны в сторону, пытаясь найти щель в стене клинков, бесцельно мотая головой из стороны в сторону…

«О, нет…» - прошептал хоббит, чувствуя, что понемногу просыпается и зловещий сон отпускает его. Но голова его по-прежнему бесцельно раскачивалась под лёжником. Не сразу, но всё же он сообразил, что кто-то продолжает достаточно сильно толкать его в плечо. Отогнав остатки сна, хоббит осторожно высунул нос из-под одеяла, пытаясь при этом нащупать припрятанный меч, и первое, что увидел - острые, блестящие клыки, мокрый язык и знакомые рыжеватые подпалины…

- Альфа! – радостно воскликнул Фридерик, отбрасывая в сторону покрытое инеем одеяло. – Ты меня нашла! Милая ты моя псинка!

- Что такое, что случилось?.. - Приятели Фридерика заворочались, по очереди высовываясь из-под запорошенных снегом одеял и сонно протирая глаза.

- Альфа вернулась! – весело сообщил хоббит.

- Так мы ж говорили…

Псина некоторое время продолжала крутиться у ног хоббитов, помахивая коротким обрубком хвоста, пока те, по очереди, не потрепали «пропажу» по холке, не приласкали. Даже Мене, неслышно появившейся из серого предрассветного тумана, было позволено погладить собаку по плоской спине.

- Хорошо, что вы проснулись! – сказала девушка. – Я уж собиралась вас будить… Пора собираться в дорогу!

На этот раз возражений не последовало.

Друзья спустились к речке, чтобы немного поплескаться в холодной, кристально чистой горной воде. Камни у самой кромки шуршащего потока прихватило кромкой льда. Альфа не отходили от ног «хозяина», толкала его, заглядывая в глаза, и поминутно открывала пасть, словно хотела что-то сказать. Фридерик покосился на приятелей и решил, что заговаривать с собакой при всех врядли будет разумно. Потому лишь легко потрепал псину по лобастой голове, успокаивая.

Позавтракали наспех, можно сказать, на ногах, укладывая, при этом, в мешки нехитрую поклажу. Мена еще давеча скрупулезно пересчитала запасы еды, разделив на небольшие порции с тем, чтобы хватило на месяц пути, и потому «завтрак» выдался скудным - только пробудил у хоббитов приступ голода. Но что делать-то?..

Еще не рассвело окончательно, когда, перебравшись по камням через неширокую речушку, путники вновь вышли на тракт и направились на север.

За ночь окрестные скалы изрядно припорошило снегом, отчего дорога казалась еще более однообразной.

Облака по-прежнему неспешно проплывали над головами озябших путников, закрывая не только вершины ближайших гор, но и отвесные стены ущелий, по которым проходил древний тракт. Иногда туман рассеивался - сквозь него даже пробивалось холодное, неяркое солнце. Но порой, вернее сказать – чаще всего, слабый восточный ветерок нагонял непроглядные хлопья облаков, и приходилось брести в полном тумане, за которым лишь слегка угадывались очертания ближайших скал.

Сам тракт изрядно петлял по лабиринтам горных расселин, хотя и казался на удивление ровным и проторенным. Несколько раз на пути попадались неглубокие горные речушки.

Мена продолжала возглавлять небольшой отряд. Последним шествовал Томми, демонстративно держась подальше от девушки. Мерик - надо понимать, из солидарности со старым приятелем - плелся невдалеке. Фридерик же оказался предоставленным сам себе, а потому занялся привычным в походе делом: неспешно рассуждал про себя о том да сем.

Поглядывая более по сторонам, чем себе под ноги, хоббит, к своему удивлению, обнаружил меж скал многочисленные островки уже увядшей, выцветшей растительности. «Эх, - подумал он, - по этим местам летом бы прогуляться! А еще лучше – весной, под чистым голубым небом да ярким, теплым солнышком. Может быть, места эти и не столь унылые, когда меж скалами зеленеет молодая трава, цветы распускаются вовсю, по отвесным склонам пробираются стада горных животных, поют незнакомые птицы. Было бы здорово перезимовать на севере, а в обратный путь двинуться весной…»

После этого мысли молодого хоббита невольно потекли по иному руслу. «Как же нам домой-то возвращаться? Что нас ждет? Что, если Томми прав, и придется ни один год провести в изгнании, пока Кролы не успокоятся и перестанут нас доискиваться? Ах, - подумал он, - всё равно жизни в родных местах не будет… Хочешь, не хочешь, а мне путь один – на Выселки! Должен же быть какой-то другой проход в этот закоулок? Не дорога, но хоть неприметная, пусть и опасная, горная тропа? Славно было бы отыскать такую и, обведя Старосту вокруг пальца, спуститься с гор прямиком в северную долину! А там, гляди, может быть, и жизнь как-то наладится…» Фридерику захотелось было обсудить этот вопрос с приятелями немедленно, но, подумав, он решил отложить разговор до лучших времен.

Потом мысли Фридерика переключились на псину. Альфа поначалу понуро плелась сзади, надолго отставая. Когда же Фридерик свистом подгонял псину, та лишь беззвучно открывала и закрывала пасть, поминутно оглядываясь назад. Шерсть ее, обычно чистая и лоснящаяся, была в грязи, к лапам пристали мелкие колючки, на боку – свежая, но уже заживающая рана. К тому же, Альфа заметно похудела…

«Интересно, где пропадала собака несколько последних дней и почему она так упрямо желает вернуться? – подумал хоббит. - Может быть, следует сейчас - пока никого нет рядом - поговорить с ней?» Но за сплошным покровом тумана догадаться, как далеко ушла вперед девушка, и насколько отстали приятели, было сложно. Ах, любые звуки в горах разносятся далеко, отражаясь от гранитных скал! Вот и сейчас, прислушавшись, хоббит уловил негромкие голоса приятелей, хотя о чем они беседовали, разобрать было сложно. «Нет уж, - решил он, добавляя шагу, - повременим малость…»

Затем на какое-то время Фридерик задумался над утренним, жутковатым сном. К чему бы это? Вспомнил он и то, как чуть не потерял сознание, когда, разыскивая Мену, присматривался к дальним горным вершинам. Что тогда приключилось с его глазами? «Может быть, я заболеваю? Ох, лучше об этом не думать!»

Внимание хоббита на некоторое время переключилось на его же, собственные ноги. Как известно, ноги у этого народца крепенькие да выносливые. Башмаки и прочие обувки им не нужны, поскольку плоские ступни нечувствительны ни к морозу, ни к камням, ни к прочим неудобствам. Но, всё же, смотреть на собственные ноги хоббиту было жалко. Мало того, что их покрывал слой приличной грязи; были они сплошь оцарапанными и аж синими от ушибов! «Нет, - подумал хоббит, - лучше уж и не глядеть на них вовсе…»