Разговаривать, то есть поддерживать непринужденную беседу по пути назад, хоббит не решался (чтоб не сбить дыхание и окончательно не «сдохнуть»), хоть изредка, всё же, вставлял отдельные замечания. А вот жадно слушать тяжелая ноша не мешала!

В нескольких милях к западу от Тиминской крепости проходит древний тракт, соединяющий Северный Арнор, чаще именуемый просто Хордией, с княжеством отступников - норлонгов. В незапамятные времена это была каменистая, едва заметная тропа, по которой тайно пробирались из одного княжества в другое редкие караваны торговцев – контрабандистов. Но после того как Хордия заключила союз с северным соседом, тропа превратилась в хорошо проезженную дорогу, которую прозвали Малым Северным Трактом. Как известно, Великий Северный Тракт соединяет города Салихард, Амонфост и Либузу, что в Хордии, с вольным городом Эсгарот, что на Долгом озере. Далее тракт следует на юг через Межиречье, что уже в княжестве Рун, и заканчивается у ворот столицы восточного княжества.

Это более-менее Фридерик себе представлял благодаря «волшебным полетам» со Стариком. Но откуда Мена так хорошо об этом осведомлена? Разгадка оказалось до обидного простой (и девушка этого не скрывала): всё это, и еще многое, поведала ей старуха длинными, зимними вечерами.

Путь по горным перевалам от города Либузы, центра всей торговли Хордии, до столицы опального княжества занимает около двух с половиной месяцев. Тиминская же крепость, вернее то, что от нее осталось, оказалась расположенной как раз на полпути этого долгого и утомительного маршрута. Поэтому относительно ровное, хоть и каменистое плато промеж древних, полуразрушенных башен стало, со временем, не только излюбленным местом «днёвок» (остановок на несколько дней) торговых караванов, но и местом достаточно оживленной торговли. Бывали случаи, и нередко, что после нескольких удачно проведенных деньков очередной караван разворачивался и пускался в обратный путь. Поскольку далее двигаться уже было не с чем.

Конечно же, зимой в этих местах было безлюдно. Оно и понятно: все горные перевалы были напрочь завалены снегами. Но с наступлением весны движение по тракту возобновлялось. Особенно «жаркое» время приходилось, как ни удивительно, на самое начало весны (все торговцы, поди, торопились первыми добраться до соседей) и конец северной осени, когда усталые «обозные», как называла торговцев Мена, торопились добраться до дому. Да поскорее, пока лютые снега не завалили горные ущелья. Потому-то осенью и цены на товары падали чуть не вдвое…

Торговый люд здесь, во «владениях» зловредной старухи, собирался пестрый и разнообразный: худощавые, хмурые северяне, растолстевшие от сытой жизни людишки из восточного княжества, голодные и готовые на всё хордийцы, бородатые и сварливые салихардские гномы. Попадались (редко) и западные купчишки с беспокойно бегающими глазами. В этом столпотворении хоббиты из Восточной долины, поначалу, и не шибко бросались в глаза.

- Поначалу? – решился уточнить Фридерик. – И как давно они здесь появились?

- Не знаю… - Мена пожала плечами. – Но бабка сказывала, что раньше твои соплеменники наведывались в эти края два раза в году – ранней весной да осенью. А последнее время повадились проводить тут всё лето…

Хоббит невольно вздрогнул. «Хорош бы я был, если, послушав Старика, отправился в поход весной, - подумал он, качая головой. - Вот уж точно – попал бы, как кур в ощип…»

Помимо своего роста, торговцы из Восточной долины отличались от прочих тем, что продавали всё подчистую, даже мулов и телеги. Продавали – громко сказано! Отдавали, да почти за бесценок! Оно, впрочем, и понятно: ничего толкового эти людишки предложить не могли. Так, мелочь всякую… И торговаться не умели! Всё больше путались у других под ногами.

- Думаю, - сказала Мена, - от них просто откупались, чтоб другим не мешали…

- Откуда вам всё это известно? Вы что, госпожа, подглядывали? – удивился хоббит.

- Я – нет! Но бабуля - человек крайне любознательный, если так можно выразиться. Она, уж поверь мне, и подглядывала, и подслушивала, и руками не брезговала поработать…

- Руками поработать?! – воскликнул встревоженный Фридерик и остановился. – Что же получается? Мы тут мирно и славненько беседуем, а в это самое время твоя старушенция, быть может, роется в наших котомках, оставленных у очага!?

- Вполне может быть, - беззаботно усмехнувшись, промолвила Мена. – Но, не переживай! Мелким воровством она не занимается. Посмотрит, да аккуратненько положит на место!

- Мне это не очень нравится, - заметил хоббит, подымая тяжелые ведра и с удвоенной энергией припуская вперед, вверх по каменистому склону. – Так что же удалось подглядеть старухе?

Если верить девушке, многое. Но из всего прочего самым удивительным (по мнению Мены) было то, что странные «купцы» почти ничего не брали с собой в обратный путь! Большую часть выторгованного добра «обозные хоббиты» припрятывали здесь же, средь руин былой, грозной твердыни, чтобы потом, в следующем году (так думала старуха), это опять же перепродать…

- И где же они, подлецы, всё это прячут? – невольно воскликнул пораженный хоббит. Мена остановилась и, одарив его презрительным взглядом, промолвила, слегка скривив губы:

- Размечтался! Так я тебе и скажу… За дурочку держишь?

«Глупо получилось, - вздохнув, подумал Фридерик. - Когда же я научусь держать язык за зубами? Чёрт меня дернул такое ляпнуть! Теперь, уж точно, никто не разуверит девушку, что мы явились не за сокровищами своих соплеменников».

- Извините, госпожа, - понуря голову, промолвил он. – Это я от неожиданности… Представить даже не мог…

Мена понимающе усмехнулась, пожав плечиками, и они продолжили путь.

- И что же вы собираетесь делать? – через некоторое время, как бы невзначай, бросила она через плечо.

- Не знаю, еще не решили, - промолвил Фридерик, думая о своем. – Друзья, наверняка, вернутся в Залучье… - И тут же пожалел о словах, необдуманно сорвавшихся с уст.

- А ты? – спросила девушка, резко обернувшись.

- Я?.. – хоббит растеряно заморгал глазами. – Не знаю. Я – как все…

- Угу… - Мена недоверчиво покачала головой. – Ладно, давай ведра! За помощь благодарю, но дальше я, пожалуй, пойду сама. К тому же, мне еще коз доить…

Фридерик постоял некоторое время, любуясь стройной фигуркой удалявшейся девушки, потом вздохнул и поплелся разыскивать приятелей.

Хоббит еще издалека заприметил старуху, восседавшую на округлом валуне невдалеке от собственного «дома», греющуюся, видать, в последних, теплых лучах солнышка. Поэтому он сделал изрядный крюк меж останков древних руин (лишь бы не попасться старой ведьме на глаза), пока не добрался до места встречи с друзьями.

- Подымем всё Залучье!.. Они у нас попляшут!… Пусть только попробуют… - звонкий голос Мерика, хоть и с примесью хрипотцы, далеко разносился по окрестностям. Он стоял перед Томми, подбоченясь и гордо выставив вперед ногу. Приятель же, присев на камень (на что ж тут еще сядешь!), олицетворял собой, казалось, полную покорность. Лишь что-то негромко бубнил в ответ.

- Да мы их порвем, как собачонка тряпку!.. О! Наконец-то… – воскликнул Мерик, завидев Фридерика. - Не успело ясно солнышко сесть за горами… И где тебя черти носили?

- Я не помешал? – осведомился хоббит. – О чем спор?

- Да вот, - приятель отчаянно развел руками, - пытаюсь убедить Томми, что нам тут больше делать нечего! И так всё ясно! Надо возвращаться назад в Залучье, и подымать народ! Я беру на себя Южный удел, Томми отправится в Восточный. А тебе, Фридо, в самый раз заняться Выселками! Сам говорил, что там у тебя родня и прочее… Да вот только никак не могу прошибить нашего друга разлюбезного! Только и слышу: подумать надо еще да подумать надо…

Сердце у Фридерика екнуло. Неужели, минута расставания с друзьями так близка?

- Подумать, как говорится, никогда не вредно, - промолвил он, стараясь не выдавать своего волнения. - А что предлагает Томми-то?