- Что ж, разумно, - покивал головой Томми. Мерик же хмыкнул и отвернулся.
- Но есть и вопросы! Как-то всё, тобой рассказанное, приятель, не объясняет твоего давешнего состояния и последовавшего за тем бегства…
- Запугал меня, наверно, Старик, - неуверенно произнес Фридерик. – Вы не поверите, что только мне ни мерещилось последнее время… Ох, не хочу я об этом вспоминать, даже не спрашивайте!
- Значит, говоришь, Тиминская крепость… - потянувшись, задумчиво промолвил Мерик. – Почему бы и нет! Там мы еще не бывали!
- Верно! – согласился Томми. – Надо только составить план предстоящей кампании!
- Погодите! – воскликнул изумленно Фридерик. – Значит, вы мне поверили!?
- И не надейся, олух! – фыркнул Томми. – Лично я верю лишь своим собственным глазам, а не глупым россказням приятелей!
- Но как же понимать?..
- А никак! Ты многого не досказал нам, братец, но это, как говорится, пусть остается на твоей совести! Должен только заметить напоследок: мы знаем друг друга не один год, но впервые я видел тебя столь напуганным. Чтоб там не случилось в действительности, но выглядел ты – уж поверь! – хуже некуда, что крайне странно, как по мне… Потому думаю я таким образом: коль мы друзья, то долг друзей - помогать друг другу, а не судачить по трактирам об их же всяческих странностях! Если тебе надо во что бы то ни стало избавиться от этой книженции, отнести ее ко двору князя – мы пойдем вместе с тобой и вместе вернемся. А то ты, пожалуй, такого еще навытворяешь по дороге…
- Тем более что от нас-то ты уж точно никуда не денешься! – добавил Мерик.
- Ох, братцы! – воскликнул Фридерик, прижав руки к сердцу. – Я и не думал! Даже поделиться своими горестями боялся… Спасибо вам преогромное!
Он вскочил на ноги и порывисто обнял своих друзей.
- Ладно, уж, ладно… - пробормотал Мерик, высвобождаясь из крепких объятий. – Покамест, как говорится, не за что-с!
Вечерело…
Трое хоббитов бодро шествовали узкой, извилистой тропинкой вдоль шумящей Игристой. За ними, лениво перебирая лапами, плелась черная, с рыжеватыми подпалинами псина. Направлялись все четверо в славный город Бринбурн.
Поначалу посещение города не входило в намерения Фридерика (много чего не входило в его намерения поначалу!). Более того, хоббит подумывал сразу направиться к Чертовым сходням, чтобы как можно скорее покинуть родное Залучье. Отчасти и потому, что денег у него практически не оставалось – а что с пустыми карманами делать в городе? Но выяснилось, что всё не так просто…
Во-первых, как пояснили друзья, без личного соизволения Верховного Старосты, подтвержденного письменно (и обязательно с печатью), никого через Заставу не пропустят. Стерегут же Заставу сплошь родственнички – дальние и близкие – старины Крола, то есть охрана, теоретически, неподкупная. Во-вторых, не было пока случая, чтобы кому-либо подобное соизволение было жаловано. (Заметим при этом, что неизвестно также, хотел ли кто-либо до сих пор его получить.) Следовательно, Заставу придется втихую обходить (возможно), что уже однажды пытались проделать Мерик с Томми забавы ради (неудачно), либо надеяться на чистое везение.
В-третьих – как Фридерик отстал от жизни! - обойдя Заставу, путешественники могли нарваться на обоз тех же Кролов, что не сегодня-завтра должен был возвратиться Чертовыми сходнями из очередного похода ко двору князя Тиминского. Последнее надо было бы прояснить, послушав свежие сплетни, которыми богаты все городские трактиры. Наивное замечание Фридерика, мол, «что нам сделают Кролы?», было встречено дружным хохотом. «Ты, братец - заметил по этому поводу Томми - будто с луны свалился! Ничего, выберемся отсюда, из Удела, мы тебя малость просветим!» Потому, единственно верным решением в данном случае (по мнению приятелей) было отправиться в Бринбурн и пару дней потолкаться по трактирам, а заодно и отдохнуть малость перед дальней дорожкой. «Пускаться же в путь следует, - настаивал Мерик, – когда обоз вернется! Поверьте - самое время мимо Заставы проскользнуть, когда все будут предаваться угощению и прочим утехам. Главное в лапы Кролам не попасться – ох, и надают же тумаков!»
Фридерик сопротивлялся, как мог, но доводы приятелей были убедительными и он, скрипя сердцем (и пустым кошельком) согласился. Лишь малость всполошился у самого Бринбурна, когда узнал, что приятели собираются остановиться на ночлег ни где-либо, а в трактире «У Толстого Дрого». Но Мерик лишь загадочно усмехнулся, а Томми пояснил:
- С Дрого мы уж давно помирились, зовем его почтительно – милсударь. Так что, у нас там, как говорится, неограниченный кредит, и сеновал во дворе всегда к нашим услугам. Кстати, когда надо что-либо уладить, всегда посылать следует Мерика…
Таким образом - еще ночь не опустилась на славный город Бринбурн - приятели уже сидели за накрытым столом в трактире. (Псину предусмотрительно закрыли в сарае – чтоб с местными псяшками не погрызлась.) Веселились всласть, прислушиваясь к разговорам за соседними столиками, и трапезничали в свое удовольствие. Кстати, вечерняя трапеза состояла из следующего: ушицы из свеженькой плотвички; вареной картошечки, обильно посыпанной всякой зеленью; молоденькой свининки, запеченной с яблочками; бараньих ребрышек под горчичным соусом; белых грибочков, поджаренных с чесночком. Всё это было обильно сдобрено солеными помидорчиками, огурчиками и белым лучком. Присутствовали на столе горячий ржаной хлеб и, конечно же, сулейка темного пересеченского пивца. Фридерик даже припомнить не мог, когда последний раз он хотя бы любовался таким изобилием! От винца, несмотря на жалобные протесты Мерика, решили отказаться: вдруг завтра же придется отправляться в дорогу. Не с больной же головой!
Хозяин трактира, Дрого, был необычайно любезен с приятелями, но на Фридерика поглядывал косо.
Зал, как всегда в вечернее время, был набит до отказа. От дыма махры даже глаза слезились! Разговоры в основном велись о самом обыденном, то затихая вовсе, то разгораясь громогласными спорами. Ничего, впрочем, интересного Фридерик не услышал, как не напрягал слух. Не считая извечных сплетен, пересуды охватывали три темы: уйдет ли в ближайшее время старина Крол на заслуженный отдых («уж, наверняка, можете поверить» - утверждали Дудстоны с Булкинсами; «ни в жисть, так и помрет старик - с места своего насиженного не сдвинется» - стояли на своем Ёйлы с Пойлами), какие новости принесет на днях старина Крол, вернувшись из очередного вояжа к досточтимому князю Тиминскому (и будет ли столь же обильное угощение, как прошлой осенью), и скольких сородичей не досчитались в Уделах после нежданной весенней напасти (с поименным перечислением всех померших).
Стало скучновато. Даже Мерик повесил нос - не задирался с соседями («Ничего, завтра я поспрошаю, кого следует» - шепотом сообщил он приятелям). Потому, насытившись вдоволь, хоббиты отправились на знакомый сеновал и зарылись носом во влажное, но свежо пахнущее мягкое сено.
Так прошло два дня. Время тянулось невероятно медленно, деньги же летели необычайно быстро. Если бы не «неограниченный» (до определенной степени) кредит Дрого, приятели были бы уже голые и босые.
Очередное утро они встретили рано - разбудили их детские голоса: ребятня устроила шумную перебранку прямо под стенами сарая. Отбросив остатки приятных сновидений, Фридерик первым скатился вниз по отвесной стремянке, приставленной к стене сарая, разогнал пацанов и принялся плескаться студеной водой и растирать занемевшие за ночь ноги. Следом спустился Томми. Последним, как всегда, появился Мерик, заспанный и унылый. Давеча он явился запоздно (Фридерик и Томми уже готовились увидеть первые сны) и еще битый час делился новостями с приятелями.
Новости же были следующими.
Прошел слух, что обоз уже вернулся и стоит на Заставе – престарелый Крол, знать, отдыхает после долгой дороги, дабы предстать пред соплеменниками в лучшем виде, и готовит речь. В полдень же завтрашнего дня (или уже сегодняшнего – кому как повезет) Верховный Староста собирается созвать на Плацу большой сход (весь Бринбурн и окрестности). По поводу сбора он даже Удельных старост вызвал, чтоб присутствовали. О чем старина Крол собирается поведать народу, никто толком не знает. Впрочем, просочились слухи, будто он нашел виновных в последних злоключениях славной Хоббитании, и сегодня будут объявлены их имена и дано распоряжение о задержании и прилежном наказании.
