- А что ж ты, любезный, нам это всё выкладываешь не за здорово живешь? – усомнился старожила Барсукс.
- Это только для вас, видать, разлюбезные мои, всё, сказанное мной, в новость, - ухмыляясь, ответил Джига. – Старина Крол недавно собрал сход и сам обо всем поведал жителям Бринбурна, я же всего-навсего узнал об этом чуточку раньше от младшего сынка Старосты… Так вот! Поначалу Староста собирался поставить заставу у Чертовых Сходен втихаря, чтоб, значит, никого не тревожить. Но наш народ не проведешь! О строительстве ентом пронюхали, и естественно, стали причин доискиваться. Слухи всякие поползли… Вот и решил старина Крол обо всем рассказать прелюдно, чтоб лихой молвы не было. А то, что эти новости до вас не дошли – уж извините!
В зале загомонили еще больше.
- Что ж там приключилось с обозом-то?
- Говори, не томи…
- Убили кого?..
- Тише, не слышно ничего!
Джига, меж тем, не торопясь, развязал расписной кисет и, опять-таки, не торопясь, набил заморским табачком трубку (многие, сидевшие рядом, даже носы вытянули, принюхиваясь), а затем принялся ее раскуривать от ближайшей свечи. Выдержав таким образом достойную паузу, он продолжил:
- Как я уж сказал, известно мне всё из первых рук… Ну, почти… Сынок младшой сам в том обозе не был, чего врать-то! Но ему старшие рассказали…
- Тише! – крикнул кто-то.
- Так вот, на полдороги взад, под вечер, напали на обоз чужаки. Громадины - это точно! Кто такие, неведомо… Было их, правда, немного: человек пять или шесть. Потому, хоть и нежданно всё вышло, но Кролы не дрогнули и лиходеев, значится, отогнали. Малость кого из обоза покалечили, но в общем обошлось… После чего всю оставшуюся дорогу до Бринбурна Староста лично глаз не смыкал и обоз гнал что мочи!
- А что лиходеи?..
- Следовали за обозом до самих Сходен, и хоть более не нападали, но грозились вскоре вернуться с подмогой. А после куда-то подевались… Вот и решил Староста Крол, дабы обезопасить наши земли от чужаков, построить заставу на единственной дороге, по которой к нам могут лихие людишки заявиться, и выставить на ней стражу, чтоб денно и нощно дорогу стерегла!
- Ну и дела! – зашумели в зале.
- А что ж князь?
- А что – князь?.. - рассудительно промолвил Джига. – От нас до крепости лиг сорок, не меньше, и всё горами. Кто ж за дорогой-то уследит? Одно лишь точно: уж следующий обоз ко двору князя пойдет с доброй охраной!
- Да… - согласился Ростик. – Одно верно: от чужаков – одни неприятности…
- Не к добру всё это, - промолвил Барсукс. – Ох, не к добру… И небо недавно - как всполохнет огнем на юге! Я-то не видел, но мне сказывали… Говорят, давно такого не бывало…
Да чё там, мм… на севере! – перекрикивая всех в зале, включился в разговор изрядно подвыпивший Пэтти Брускинс, сынок Хуко Брускинса из Срединок. – И у нас эти… чужаки, мм… завелись! Точна грю! Не верите, так спросите у э… Фр… Фырдерика!..
Все в зале разом обернулись к молодому хоббиту, который устроился у самого дальнего, закрытого сумрачным дымком махры стола, думая по наивности своей, что никто его не видит и не замечает. До этой минуты он рассеяно прислушивался к разговорам и мелким перебранкам, не особенно вникая в их суть. Хмельное пивцо (давно не пивал!), соленая рыбка с Муторного озера (прошлогодняя) и хрустящие поджаренные хлебцы привели Фридерика в блаженное полусонное состояние; поэтому он не сразу сообразил, чего от него хотят.
- Ну, парень, как-тебя-там, скажи что-нибудь, - потребовал Джига, привстав и опершись руками о стол.
- Эй, к тебе обращаются!
- Я?.. – замотав головой и широко раскрыв глаза от удивления, только и смог пробормотал Фридерик.
- Ты, ты! – закричали в зале.
- Врет он всё! – хрипло выпалил Фридерик.
- Как же, как же… - пытаясь перекричать всех в зале, Пэтти даже привстал, раскачиваясь из стороны в сторону. – С… сам видел! Он там в… у их живет! Вы тут не таво! Кой–кта думает… я ккой-та б… баран! – Бараном, кстати, его недавно обозвал сам Фридерик. - Не выдет!..
- Да угомонись ты, баламут, – примирительно промолвил крепыш Розик Брендизайк, кладя руку на плечо Пэтти.
- Уу… бри руки! Не выдет! С… сам видел… Эт… не проста вам кай-кой-та чужак! Я вам скажу… шш… - Пэтти приложил палец к губам, скосив глаза к переносице и продолжал почему-то шепотом: – Эта… волшебник… маг… чарадей… Уу… я сразу понял…
- Ох, и надрался ты, парень, – промолвил невесть откуда взявшийся хозяин трактира Отто Булкинс. – Хватит воздух сотрясать, садись, где сидел!
- С… сам видел… - не так уверенно промямлил Пэтти, косясь на крепкие кулаки Отто.
- Видел-видел, а то как же… - проворчал тот, силком усаживая выпивоху на скамью и ставя на стол очередную кружку с молодым, хмельным пивком. – Хватани еще маленько – не то увидишь!
Все в зале с облегчением рассмеялись.
- Где уж тут волшебники… - задумчиво произнес Барсукс, покачав головой. – Когда ж то было…
Почти сразу разговоры перешли на другие, более злободневные темы. Вначале обсудили русалок, повадившихся воровать рыбу прямо из сетей, что ставят на мелководье Муторного озера местные рыбаки, и как одну чуть не поймали (ох, и смеху-то было!). Потом речь пошла про оборотней (при свете дня – не то волки, не то лисы?), что расплодились в Редколесье, из-за чего ходить в лес стало боязно и не сегодня-завтра цены на махру, глядишь, взлетят - а что поделаешь…
Воспользовавшись тем, что на него, вроде, никто не обращает внимания, Фридерик выбрался из-за стола, бобком-бочком пробрался к дверям и выскользнул в прохладную ночь.
Ночные переходы были привычны Фридерику, поэтому, не задумываясь о ночлеге, шествовал он знакомым проселком, что издавна соединял Нижние Бруски с Верхними. Тусклый свет дальних созвездий, из которых Фридерик знал только Пламенный венок да Орла, освещал знакомую дорогу, по которой лишь к завтрашнему утру, миновав Срединки, он сможет вернуться домой.
Зоркий глаз и тонкий слух непроизвольно фиксировали всё, что происходило вокруг.
Вот россыпь каменьев посреди дороги - еще недавно их не было. Стайка мышей перебежала дорогу почти под самыми ногами и сразу стало слышно знакомое шуршание крыльев невидимой совы. Где-то пропищала и тут же замолкла потревоженная пичуга, в кустах слева от дороги кто-то сопел и возился среди редких в эту пору опавших листьев - наверное, ежиха вышла на охоту со своим совсем неумелым потомством. Где-то тоненько пролаяла лиса. Невдалеке раздалось блеяние коз, а значит вскоре за холмами появятся первые подворья Срединных Брусков.
«Мои соплеменники всё знают, - думал Фридерик, - но ведут себя крайне странно. Боятся Старика? Нет, не то!.. Может быть, не хотят, чтобы весть о чужаке достигла ушей семейства Кролов? Хотят выгородить нас с матушкой? Врядли… Кто мы им? В лучшем случае – дальние родственники, к которым не питаешь ни особой любви, ни особой привязанности. Уж если и есть кого выгораживать в данной ситуации, то только себя и за то, что не сообщили своевременно о заявившемся неизвестно откуда чужеземце».
Закон! Старый закон, выдуманный невесть сколько лет назад (никто его, естественно, не записывал – кому это надо?), гласил: любой чужак (громадина) не может жить в пределах Новой Хоббитании. Его следует выдворить как можно скорее… Или убить! Тем же из хоббитов, кто так или иначе нарушил сей Закон (приютил чужака, к примеру), грозило изгнание за пределы Залучья… Закон сей существовал с тех давних пор, когда спасаясь от напастей войны, лихо пронесшейся по просторам Великого княжества и забравшей жизни тысяч ее жителей, нынешние хоббиты лишь начали осваивать свой теперешний «закоулок».
О случаях «выдворения» Фридерик слыхивал. Время от времени разные неудачливые странники забредали в «райский уголок» - кто по неосторожности, кто в поисках лучшей жизни. Но до смертоубийства дело не доходило. Как известно, хоббиты – народ не воинственный, но крепкий, и границы кровных земель своих блюсти всегда умели!
