Фридерик вновь вздохнул. «Похоже, сама атмосфера сокрытой средь вечных снегов эльфийской башни поневоле действует на подсознание путешественников, - подумал он. - Ничем другим невозможно объяснить то странное беспокойство, что поселилось в душе и не дает спать по ночам. Ничего, вот скоро придет настоящая весна, пригреет солнышко, зажурчат ручьи, расцветут первые цветочки и загомонят птахи – всё уляжется! И, глядишь, через какие-то пару месяцев всё забудется… Жизнь вновь войдет в привычное русло!»

«Нет, не войдет», - тут же признался себе хоббит. - По крайней мере не в ближайшие год-два… Я понимаю приятелей! Никому не хочется провести несколько лет в изгнании, и возвращаться назад в Залучье боязно - как бы там не хорохорился Мерик! Можно понять и гнома: многие его планы на будущее пошли прахом; теперь он «не в своей тарелке», как говаривал старина Барсукс. Можно понять и девушку: она стоит перед нелегким выбором, и скорее всего вскоре мы с ней распрощаемся. Можно понять и человека! Не может не бросаться в глаза, что гордость его задета. Впрочем, Стражу легче, чем всем нам. С наступлением весны он вновь выйдет на знакомые северные тропы и возможно вскоре забудет об этом нечаянном злоключении, окунувшись в привычные каждодневные заботы…»

Оставался один единственный вопрос: что ему-то делать со всем этим? Может быть, прав Чача – ничего не делать! Волшебники сами заварили эту кашу – пусть сами и расхлебывают. Тем более что (действительно!) «Кольцо Асзарха» – лишь ничем не подтвержденное предположение волшебника.

- Надо уходить отсюда, да поскорее! – произнес Фридерик вслух. – Надо что-то делать, чем-то заняться. Проклятье, да в этих стенах можно и так ума лишиться - не надо никаких Асзархов с Кольцами!

«Надо во что бы то ни стало отыскать путь на Выселки! Хочется надеяться, дядя Ози меня в обиду не даст! Построюсь, обзаведусь хозяйством, присмотрю себе симпатичную девушку… Поухаживать – опять-таки! – надо пару лет, как положено… Глядишь, женюсь, обзаведусь детишками…» И не важно, что хоббиты, как правило, женятся поздно – лет в пятьдесят, не ранее (кстати говоря, это правило никогда не распространялось на девиц). Хуже было другое: Фридерик никак не мог представить себя добропорядочным, пузатым главой многочисленного семейства.

Но еще хуже он представлял себе будущую супругу. В родных Брусках девушек на выданье было немного. Оно и понятно: поселочки небольшие, народу раз-два да обчелся. А симпатичных средь них отродясь не водилось (по крайней мере, в представлении Фридерика)!

Хоббит закрыл глаза и попытался представить себе девушку, которая бы ему понравилась, да так и не смог. Как, действительно, может выглядеть самая красивая девушка, о которой лишь мечтать можно? К примеру, Эланор Прекрасная? Но ничего у него не получалось. Почему-то перед взором хоббита постоянно возникало обличие странной девушки Мены с плотно сжатыми губами и узкими глазами-щелочками.

Фридерик чертыхнулся и еще более погрустнел…

Вернувшись поздно вечером в свою комнату, хоббит привычно потрепал по холке разлегшуюся у самого порога псину, и неторопливо обошел холодную залу, собирая по дороге разбросанные по полу страницы его собственной Алой Книги.

- Однако пора и честь знать, - негромко произнес он. – Лучше уж я заранее соберусь да приготовлюсь к скорому путешествию.

Засунув в походный мешок свои немногочисленные шмотки и всякие мелочи, хоббит долго возился, пока не разобрал по-порядку все страницы стародавней рукописи и, свернув трубочкой, не перевязал для верности бечевой (чтоб не перепутались!). Про себя он отметил, что врядли это имеет уж какое-то значение, но покойная матушка приучила молодого человека к определенной аккуратности. Тем более что времени было вдосталь…

Тогда, возможно, Фридерик и заглянул последний раз в свои «вопросы».

- Ну что ж… - негромко произнес он. – Вот всё и стало на свои места… Впрочем, остаются отдельные мелочи! Хотя, какая теперь разница – кто такой Странник или при чем здесь Мена? Не сегодня-завтра мы расстанемся – уж точно! – и будем только вспоминать об этой зиме, как о не очень приятном, но весьма поучительном этапе жизни… А может статься, и вспоминать не будем…

И в таком вот крайне меланхолическом настроении хоббит, не раздеваясь, улегся спать на белоснежном ложе…

Утро 30 марта 2493 года началось для Фридерика с того, что кто-то взялся отчаянно трусить его за плечо. Хоббиты, как известно, спят чутко и просыпаются легко и быстро. Но после тяжелого сна, что навалился на него под самое утро, молодой человек никак не мог открыть глаз и лишь мотал головой из стороны в сторону, пока ему очень аккуратно не понадавали по щекам.

- Ух! - воскликнул Фридерик, протирая глаза и садясь в постели. – Это ты, Странник? В чем дело? Такая рань…

- Уже десять часов… - усмехнувшись, промолвил человек. – Вставай, Палландо ждет!

- Какой Палландо? Ах, да… Что ему надо?

- Вставай-вставай! Может быть, тебя малость взбодрить?

- Взбодрить? Нет-нет, не надо! – запротестовал хоббит, представив себе, как Страж выливает на его голову ушат холодной воды. – Я сам взбодрюсь!

Путешествие до библиотечной залы заняло немного времени. Но когда Фридерик переступил знакомый порог (Альфа понуро плелась следом), оказалось, что все места уже аккуратно разобраны.

- Опять тебя одного приходится дожидаться… - проворчал маг, восседавший в центре стола. Хоббит привычно втянул голову в плечи, но тут же удивленно выпрямился. Палландо не сердился на него и не пытался выговаривать! Наоборот – вид у волшебника был довольный. Он даже улыбался, поглядывая на незадачливого хоббита, что случалось крайне редко последнее время. И вообще вид у мага был, что у кошки, только что полакомившейся сметаной. Нет! Вид у него был, как у человека, готовившегося отмочить славную шутку, и заранее предвкушавшего близкое удовольствие… По правую руку от мага устроился в кресле Странник. «Ох, не нравится мне это», - подумал хоббит, усаживаясь бочком в кресло.

- Итак, времени прошло достаточно! – заявил Палландо. – Надеюсь, вы обдумали наш последний разговор и готовы предложить что-нибудь дельное?

Все, сидевшие за столом, только подозрительно переглянулись, но промолчали. Лишь Чача проворчал что-то невразумительное себе под нос.

- Как, нет никаких предложений? – деланно удивился маг.

- Какие здесь могут быть предложения! – воскликнул гном. – Я уже сказал: вы, маги, заварили эту кашу – вы и расхлебывайте! А нас, гномов, оставьте в покое!

- Я тоже не вижу темы для обсуждения, - негромко произнесла девушка. – Все эти фантастические догадки могут не иметь никакого отношения к нашей, реальной жизни. Ерунда это всё…

- Решение должны принимать люди, куда более сведущие, чем мы… - сказал Томми, и друзья поддержали своего приятеля негромкими восклицаниями.

- Ну, что ж… - Палландо только пожал плечами. – Почему-то я вовсе не удивлен! Собственно говоря, я собрал вас в этой зале, чтобы сделать небольшое сообщение…

«Ну вот, - подумал Фридерик, - сейчас он нам свинью и подложит!»

- Наш друг Фридо, - продолжил маг, бросив короткий взгляд на хоббита и слегка склонив голову, - как по мне, высказал недавно вполне достойную мысль: трудно, действительно, принять какое-либо решение, не располагая достаточной информацией. Но время не ждет, и кому-то придется таки принимать решение… А потому я взваливаю сей груз на свои плечи и принимаю следующее решение: немедленно отправиться на поиски нашего таинственного Саари!

- Что значит - отправиться? – недоуменно воскликнул гном.

- Это значит, что я намерен отыскать нашего заплутавшего мага в самое ближайшее время, чтобы выяснить у него всё, что ему известно. Заметьте, я никого не намерен тащить с собой!

- Что значит – немедленно? – осведомилась Мена, глянув на волшебника исподлобья.

- Немедленно – значит немедленно! – спокойно пояснил маг. – Я собираюсь отправиться в поход не позднее завтрашнего утра.