Тут девушка задумчиво погрызла кончик карандаша.

— О чем задумалась?

Девушка вздрогнула и обернулась.

— Папа! Ты, как всегда, незаметно подкрался!

Безликий рассмеялся.

— Ну, во-первых, ты, вообще-то в моем кабинете находишься! А, во-вторых, я же все-таки не простой Безликий, а ваш глава!

— Вот, смотри, — Велимира улыбнулась и указала на конец ее списка. — Анвитаниель влюблён в Карэну. А Витаниель — ее любящий старший брат. И я подумала, что было бы прикольно, если бы они оба наблюдали смерть Карэны и ничем не могли ей помочь!

— Мммм. Я думаю, что не стоит искушать Судьбу и быть жестокой там, где это либо не проплачено, либо не продиктовано твоей личной вендеттой.

— Да? — девушка с сожалением посмотрела на свой список. — Ну ладно. У меня тогда Огил будет наблюдать за смертью Флоры. А еще… я возьмусь за них в последнюю очередь. Пусть проживут свои последние дни в страхе.

Потом грызя кончик карандаша, еще раз задумчиво посмотрела на свой список.

— Или не в последнюю….

После чего, подумав еще немного, девушка продолжила писать свой список.

«11. Оледоний Варинель.

12. Иногий Уврог

13. Науший Фарониу

14. Эллалия Варонит»…

В это время, в замке драконов, в башне верховного мага.

Наконец, Сирин Лусэрэ, верховный маг драконов, отошёл от Кноры и, не говоря ни слова, подошел к окну. Постояв так минут пять и обдумывая всю полученную от сканирования Кноры информацию, он повернулся к ожидающим его заключения. Здесь были как драконы, так и родственники Флоры.

— Кнора не голем. Она человек. Пусть и не рождённый обычным способом, но ЧЕЛОВЕК. Причем очень сильный маг — целитель. И да, Ваше Величество Дагеус Огненный Третий. ОНА ваша Истинная пара, а не Флора Ифлонская. Флора Ифлонская Истинная пара сиерра Огила Шагатэ. Как-то так. Я не знаю, КАК это вышло, но это ТАК.

Оглядев изумленных слушателей, маг помолчал еще какое-то время и, повернувшись в сторону лежащего на низкой лежанке умирающего дракона, продолжил уже более грустно.

— А вот моему сыну, боюсь, уже ни чем не помочь. Он закончил свой земной путь… Прошу Вас, оставьте нас наедине.

Все тут же вышли, а маг подошел к лежанке.

— Моах, сынок, — он дотронулся до ледяного, с испариной, лба умирающего и провел рукой по виску. — Ты слышишь меня?

Дракон шевельнул рукой. Боли как таковой он не чувствовал, так как отец максимально повысил его болевые пороги, но за счет этого, организм дракона и сгорал быстрее. И ничего ему уже не могло помочь. Змейки — фиги, были одним из тем редким природным явлением с которым ничего нельзя было поделать. Смерть от их яда была такой же неумолимой, как естественная смерть от старости. Единственное, что в данную минуту мог сделать верховный маг, это облегчить душу. И свою, и сына.

— Сынок, я хочу, чтобы ты знал что я люблю тебя. То, что я тебе сейчас скажу, я уже не раз говорил тебе в детстве, но все-равно, я повторюсь. Пусть ты и родился без капли магии, это нисколечки не умоляет твою ценность для меня, твоего отца, верховного мага империи. Ведь мне нужен был маленький дракончик, плоть от плоти моей, кровь от крови моей и моей Инисиры, моей Истинной, а не приёмник моей силы или наследник моей должности. Мне не важно было кем ты вырастешь — мудрым полководцем, верным телохранителем, могущественным магом или ни чем не примечательным драконом. Мне важно было, чтобы ты в принципе вырос, чтобы ты в принципе БЫЛ. Но Вселенная не дала тебе такого шанса. Мне важно было, чтобы в своей жизни ты руководствовался такими принципами, как верность своему слову и товарищу, смелость при взгляде на врага и проблемы в своей жизни. А уж в этом ты меня порадовал, не подвёл.

Сзади тихонечко скрипнула дверь. Сирин даже оборачивается не стал. Он и так знал, кто это пришел. Его Инисира. Его верная подруга. Мать тоже почувствовала, что ее маленький дракончик уже готов отправиться в свой последний полет. Она тихо подошла к мужу и сыну. Говорить она не могла, так как в ее голове шумела боль от утраты, которую не хотелось принимать. Она могла лишь только либо молчать, либо плакать.

В это время в тронном зале драконьего замка.

Все молчали, угнетенные случившемся с Моахом. Никто ни с кем не разговаривал. Наследный принц драконов Дагеус Огненный Третий сидел в своем передвижном кресле, откинув голову и крепко зажмурив глаза. Его губы подрагивали, а с глаз выступали невольные слезы. Он ненавидел и проклинал себя. Он сам отправил верного друга на смерть. Дагеус постарался вдохнуть — выдохнуть. Так, стоп, давай мыслить трезво, без эмоций. Он понимал, что на своем долгом жизненном пути еще не раз ощутит боль утраты. Такова участь всех, кто находится у власти. Приобретение верных друзей. Потеря верных друзей. Боль предательства верных друзей. Даже и не знаешь, какая боль сильнее и страшнее — боль утраты верного друга или боль от его предательства. Стало тяжело и больно дышать. Дракон почувствовал, что от эмоционального потрясения его начинает потряхивать и лихорадить, он начал задыхаться…. Но вдруг, его как-будто накрыло тёплым одеялом. По всему телу растеклось успокоение и любовь, забота и защита. Стало настолько хорошо, что Дагеус тут же успокоился и смог более ясно размышлять. Моаха отравили иглой яда фига. Такой яд — это визитная карточка Безликих. Только они умеют его добывать без риска для своей жизни. И они ни с кем им не делятся. Это означает, что их личности уже установлены и охота открыта. И теперь, единственный способ выжить — это поймать Безликого раньше, чем он уничтожит их всех. Про всех ли он знает?

И тут неожиданно Дагеус понял ЧТО ЕЩЕ означает то, что Моах был отравлен ядом фига. Это означает, что первой жертвой был выбран Арнай. Это именно Флору хотели убить первой, а появление Моаха с Огилом смешало все карты Безликого. И Моах стал первой жертвой только потому что он последним уходил. Если бы последним уходил Огил, то они оплакивали бы сейчас Огила. А если бы драконы не вмешались в свадьбу демона, то эту иголку получила бы Флора.

Поняв это, Дагеус резко открыл глаза и неожиданно понял, отчего ему до этого так резко стало тепло и хорошо. Оказывается это его обняла его Истинная, Кнора. Когда Дагеус открыл глаза, она, смущённо, немного отстранилась от него. В попытке остановить ее, Дагеус… шевельнул рукой. Все тут же уставились на них.

— Сынок, ты … шевельнул рукой? — пораженно воскликнул император.

— Да. — принц так же удивленно смотрел на Кнору — Мне было очень плохо, но Кнора обняла меня и я почувствовал себя… так, как-будто меня, в детстве, когда мне снились кошмары, обнимала мама. И мне сразу стало лучше. А когда Кнора от меня отстранилась, мне захотелось задержать ее.

— Давай тогда, я попробую кое-что сделать. — Кнора, как маг-целитель давно видела болезнь Дагеуса, но не решалась предложить ему свою помощь. Ведь он наследный принц, а она просто… голем. Несмотря на слова Сирина, девушка до сих пор, по привычке, воспринимала себя как огромную говорящую куклу. Решение обнять его накрыло ее спонтанно и она сделала это не задумываясь. И раз такой эффект получило неосознанное действие, то что будет, если она полечит его осознанно.

Девушка перешла на магическое зрение и положив руки на повреждённый участок позвоночника принца, направила на него свою силу. Она не просто направляла силу. Она БЫЛА этой силой. Она мягко обволокла повреждённый участок и впиталась в него, растворяя собою красный свет повреждения. Она не смогла растворить его полностью, но смогла снизить его яркость.

Кнора открыла глаза. Принц смотрел на нее широко открытыми ошарашенными глазами.

— Что ты чувствуешь? — усталость навалилась на нее, но она упорно стояла на ногах.

Принц закрыл глаза и прислушался к своим внутренним ощущениям.

— Я снова начал чувствовать свое тело! Кнора, ты моя спасительница! Еще несколько подобных занятий, и я смогу двигаться, а потом и ходить, оборачиваться!!!

— Это здорово! — слабо улыбнулась девушка. Флора почувствовала, что Кнора сейчас сильно истощена и подошла к ней, ободряюще обняв.