Пройдя в правую дверь, она снова оказалась в длинном коридоре. Пройдя вдоль стрелочек остановилась перед очередной дверью. Открыла. Там был еще один коридор. Только уже прямой, без всяких ответвлений. С одной стороны этого коридора шли высокие окна, выходящие в сад, а с другой стороны — двери. Над дверями висели таблички. А на них вместо номеров были написаны имена. Где-то были таблички с двумя именами, где-то с одним, а где-то вообще без имен. Как поняла девушка, там, где было два имени — там в комнату заселились уже оба претендента. Там, где одно — пока один. А там где над дверями не было ни одного имени, те комнаты были еще пустыми.

Флора выбрала себе ту комнату, где не было ни одного имени. Она, конечно, понимала, что заселиться одной у нее не получится… но вдруг.

Зайдя в комнату, она огляделась. Мда, не богато. Кровать, стол, стул, шкаф для вещей, шкаф для одежды. И все это в двойном количестве. Была в комнате еще одна дверь, за которой обнаружился санузел.

Бросив свои вещи на кровать, девушка выглянула в коридор и посмотрела на надпись над своей дверью. Все правильно, табличка высветила ее имя — Арнай. Арнай. Все, отныне она Арнай. И надо перестать называть себе Флорой даже мысленно. Теперь она — парень. И чтобы не спалиться, теперь она даже думать о себе должна как о парне.

Девушка вернулась в свою комнату и в ожидании соседа, стала раскладывать вещи.

Вот кто-то прошел мимо ее двери. Вот кто-то взялся за ручку, но его кто-то окликнул и позвал в другую комнату. Но вот дверь наконец открылась и в комнату наконец вошёл ее будущий сосед по комнате. Ну как вошёл… Скорее упал.

3. Месяц ранее. Дагеус Огненный Третий.

Дагеус открыл окно и полной грудью вдохнул свежий вечерний воздух. Как же ему нравилось это время суток! Когда все горожане огромной столицы уже сделали все свои дела и либо сидели дома, либо чинно ходили по гостям, либо семьями прогуливались по паркам.

Глянул на часы. Через полчаса ему нужно будет явиться к отцу, а пока есть время полетать.

Молодой мужчина встал на подоконник и шагнул наружу, а спустя пару мгновений над столицей поднялся огромный огненный дракон.

Наследный принц обожал свою страну, поэтому с удовольствием ежедневно облетал ее.

Империя драконов называлась Махето. Она располагалась в долине, окруженной так любимыми драконами горами. В периметре она была примерно сто пятьдесят на сто пятьдесят километров. Плюс резиденции особо знатных драконов в горах. Но резиденции — это тссс. Никто за пределами драконьей империи знать не знал, что драконы уже облюбовали и их. Это была страшная драконья тайна. Ведь именно там были их главные сокровищницы. Нет, эти сокровищницы, конечно, были под надёжной многоуровневой охраной, но ведь если никто не знает про сокровищницу, то никто и не пытается взломать ее защиту.

Дагеус, сделав пару кругов над дворцом и поймав нужные потоки воздуха, отправился осматривать свои владения дальше.

Еще одна особенность драконьей империи была в том, что по всей ее долине шла цепочка соединённых друг с другом озёр, создавая идеальные транспортные пути для лодок. Тягловых животных и повозок драконы, в силу их физиологии, не использовали. Они либо ходили пешком, либо летали в своем истинном облике, либо плавали на лодках. Только знатные драконы имели право на передвижение на носилках.

Имеющиеся дороги очень хорошо охранялись. По ним даже женщины и дети могли путешествовать пешком и ночью. Каждые десять — пятнадцать километров строились удобства — комфортабельные таверны, где путники могли вкусно и недорого поесть, попить, поспать. А еще в каждой таверне был туалет, чтобы пешеходы не справляли свои надобности на дороге. Драконы были большими поклонниками чистоты и порядка.

Общество у них делилось на три больших класса. Прежде всего, это были крестьяне и знать. Социальный статус зависел от воинской доблести. Взяв в войне пленника, юный дракон мог стать воином в постоянной армии. Несколько пленников и богатая добыча переводили его из обычного дракона в знатного дракона. Таким образом, путь для продвижения по иерархической лестнице был открыт практически для всех.

Совершеннолетний дракон шел на войну и переставал стричь волосы до тех пор, пока не захватит своего первого пленника. Если после трех битв у него не было ни одного пленника, дракон получал статус крестьянина. Такой дракон мог и дальше воевать, но, как правило, он предпочитал посвящать себя искусству и ремеслам.

Еще были торговцы, которые занимали промежуточное положение между крестьянами и знатью. Крестьянам торговцы помогали тем, что скупали у них излишки продуктов. А армии торговцы помогали тем, что посещая земли за пределами империи, собирали различные разведданые.

Таким образом, драконье общество являлось сложным единым и взаимосвязанным организмом.

Долетев практически до границ своей страны, принц, покрутившись над пограничным укреплением, повернул обратно.

Были у драконов и рабы. Причем не обязательно военнопленные. Были рабами и сами драконы. Мало того, дракон мог добровольно сам себя продать в рабство. Ему отводилось какое-то время на то, чтобы потратить полученные деньги, после чего он должен был сам прийти к своему владельцу. Иначе такой дракон официально объявлялся вне закона и становился изгоем.

Помимо таких, «добровольных" рабов, дракона в его же собственной империи могли сделать рабом если он либо не платил долги и налоги, либо совершал преступление.

Перестать быть рабом дракон мог в трех случаях. Во-первых, если сам себя выкупал. Во-вторых, если смог доказать, что с ним плохо обращались. В-третьих, если ему удавалось покинуть пределы рынка и наступить в …. как-бы сказать… в отходы человеческой жизнедеятельности. Причем, самое сложное здесь было не покинуть рынок, так как любой посторонний, пытающийся поймать бегущего раба, автоматически сам становился рабом. Задержать убегающего раба мог только сам хозяин. Самым сложным в данной ситуации было найти те самые отходы жизнедеятельности. Так как, повторюсь, драконы были очень опрятными и чистоплотными существами.

Дети, рождённые у рабов были свободны.

Мда, в общем, в драконьей империи рабство не возбранялось, но было достаточно хлопотным. Единственно, в помощь рабовладельцам был издан указ, что если раб был ленив, либо склонен к побегам, то его заковывали в кандалы.

Вот, наконец, показался замок и распахнутое в комнату принца окно. Оборачивался принц, впрочем, как и любой взрослый дракон, мгновенно. Вот только к окну подлетает огромная махина, а оп, и с подоконника в комнату спрыгивает молодой мужчина лет двадцати пяти. Высокий, атлетический сложенный. Брюнет. Волосы до плеч. Красивые, правильные черты лица. И ярко-зелёные глаза.

Мельком глянул на циферблат часов. Пять минут. У него есть еще пять минут на то, чтобы принять душ и добежать до кабинета императора.

Ему хватило четыре с половиной. Когда Дагеус зашёл в кабинет, император драконов, Астельд Мудрый, сидел за своим рабочим столом и перебирал какие-то свитки. Видимо, отчёты чиновников.

— Отец! — Дагеус преклонил колени перед отцом.

— Встань, Дагеус, присаживайся вон в то кресло. Я сейчас закончу с отчётами и мы поговорим.

Пока император дочитывал свитки, его наследный принц искоса наблюдал за ним. Император был не молодой уже мужчина. То тут там у него уже просвечивала седина. Тем не менее, выглядел он бодрым и умным. А еще такие же удивительные ясно-зеленые глаза — генетическая особенность их рода, передающаяся от отца к сыну. А еще… у их истинных тоже должны были быть такие же ярко-зелёные глаза. Императору было несколько сотен лет. И все это время он правил жёстко, но справедливо. Так получилось, что свою истинную, которая, наконец, и подарила ему наследника, Император встретил поздно. По традиции, трон переходил от отца к сыну еще при живом отце. Только император не вообще уходил в отставку, а занимал место главного советника. Подстраховывал, так сказать, своего преемника. Наследовать принц мог начиная с тридцати лет. Не раньше. Сейчас Дагеусу было двадцать пять и в этом году начался первый отбор невест.