— Ты меня лечила?

— Я, — буркнула она, меняя компрессы, — лучше я с порождением столкнусь, нежели еще раз такое увижу.

— Не волнуйся, это не повториться. В ближайшее время.

Рамина почувствовала, как ее пациентка вздрогнула. Страшно представить, каково ей. Каждый день, каждую секунду с этим проклятием, которое застряло прямо в ней. Не сбежишь, не спрячешься, и ведь не отпустит зараза, потому что откупаться нечем.

— Ты и правда на алтарь упала? — строго спросила стражница.

— Да.

— Дай догадаюсь — сестру спасала.

Аста лишь вздохнула.

— Силой с ней делиться не смей сейчас. Иначе я вас по разным комнатам разведу и под замками запру.

— Хорошо, я… буду заботиться о себе, — Аста говорила честно и впервые за долгое время думала действительно только о себе. Никто другой в эти минуты ее не волновал.

— То-то же.

— Рамина, спасибо.

Стражница лишь отмахнулась.

— Я скоро восстановлюсь, и мы можем прокладывать путь дальше, — обернулась к ней Аста, глубже запахивая халат.

— Теперь вместо тебя Дамиш.

— Почему?

Рамина выразительно на нее посмотрела.

— Рэйвен, если бы мог, запретил тебе вообще лишний раз шевелиться. И я его в этом готова поддержать. Отдыхай, пожалуйста. Фасти, следи за ней.

Аглаунд гавкнул.

Рамина покинула их комнату. Вернувшись в столовую, дала себе минуту отдыха, постояла, закрыв глаза. Затем вздохнула и принялась менять содержимое подноса. С лекарских отваров на тарелки с едой. Войдя через несколько минут в кабинет к Рэйвену, объявила свое недовольство.

— Чувствую себя сестрой милосердия, только терпение мое на исходе, — с тем же грохотом, что в спальне Асты, она бросила поднос прямо на стол перед лидером. Тарелки жалобно звякнули. — Я готова ухаживать за девочкой, но не за тобой. Ты, кажется, у нас вполне здоров.

На Ирима, пребывающего здесь же, она даже не взглянула, весь ее гнев был направлен лишь на одного человека.

— А я и не просил за мной ухаживать, — процедил тот сквозь зубы.

— Ну и пропади ты пропадом.

— Хватит вам, — мягко попросил Ирим, следя за этой перепалкой.

— Он почти не ест, не спит, только носится вокруг чертового барьера! — Рамина устало опустилась в кресло. — Как будто есть от этого какой-то толк.

— Я выполняю свою работу.

— Ты изматываешь себя! — сорвалась на крик стражница.

Рэйвен как с цепи сорвался с того дня, как порождение обнаружилось в доме. И теперь почти не отходил от барьера. Позволял себе лишь короткие передышки, чтобы восстановить силы. Но этого не хватало. Пока он еще был способен держаться, но потом последствия дадут о себе знать.

Они осмотрели весь дом. Но бесполезно. Порождение, которое умудрилось спрятаться в нижних этажах, было единственным. Ирим не мог простить себе ошибку. Если бы здесь не было людей, если бы эта цепь событий не привела к жутким последствиям, с которыми столкнулась Аста, они пережили бы это проще. Но случившееся с девушкой отразилось на всех. Даже Алар с Эндой, которые не были свидетелями этого ужаса, не остались равнодушны, узнав обо всем. Рыжеволосая ведьма и вовсе смотрела со слезами на глазах на жуткие раны Асты, когда в первый день Рамина взяла ее с собой помогать с лечением.

Рэйвен срывал свою злость на порождениях. Он кружил вдоль барьера и уничтожал их прямо там, стоило им только высунуться. Это был единственный момент, когда он желал, чтобы тварей было как можно больше. Но, как назло, они затаились.

— Мы уходим, — припечатала Рамина, глядя на Ирима, — а ты ешь и иди спать!

Рэйвен демонстративно отвернулся, стражница скрипнула зубами, схватила Ирима и вылетела вместе с ним отсюда. Страж с раздражением оттолкнул от себя поднос. Есть и спать он может тогда, когда все контролирует, когда все хорошо. А его кордон превратился в проклятое место. Думать об Асте он не мог, по крайней мере, без неприятной внутренней дрожи. За что ей такое? И ведь ни слова не сказала! Дура! Всем хочет помогать, тратит силы, которых и так немного. А эта дрянь внутри нее только и ждет момента на нее напасть.

Именно от этих мыслей он и сбегал к барьеру. И сегодня тоже обязательно сбежит.

§§§

— Энда, нет, пожалуйста, хватит, — страдальчески морщилась Аста и отворачивалась от чашки, которую стражница подсовывала ей прямо под нос.

— Мина сказала о тебе заботиться, — повторила ведьма упрямо, — я забочусь.

— Ты пытаешься меня отравить! Отвар из полыни хуже столетника.

— Это меня не касается, пей.

— Не буду!

— Аста!

— Энда!

Стражница сдалась с тяжелым вздохом. Девушку она понимала. Сама попробовала только каплю этой гадости и во рту до сих пор ощущалась горечь.

— Ладно, — отставила она чашку в сторону. — Уйду на обход территории, тогда возможно Рамина выплеснет весь гнев на тебя, а на меня не останется.

Аста попыталась рассмеяться, но пока не получалось. При каждом малейшем движении она прислушивалась к внутренним ощущениям. Столетник теперь будет спать. Не случалось так, чтобы он атаковал ее дважды подряд, но она всякий раз старалась вести себя осторожно.

— Со мной все в порядке.

— В порядке, как же, — бурчала ведьма, — видела я там твое «в порядке».

Энда снова почувствовала мурашки на коже. Получить проклятие от алтаря — дрянное дело. Места поклонения богам всегда насыщены силой и не терпят никакого осквернения. Их не волнует, что дети заигрались и были неаккуратны, если алтарь потревожен, он отомстит. Урок, напоминание. Наказаний существовало великое разнообразие, столетник не худшее из них, но одно из самых долгих.

— Ничего страшного. Я привыкла, — произнесла Аста.

Ведьма пронзительно взглянула на нее, той легкости, которую девушка изобразила, она не поверила.

— Это не то, чем можно хвастаться. То есть, я хотела сказать, что поражаюсь твоей выдержке, но нужно от этого скорее избавиться.

— Столетник носит свое название не просто так, — грустно улыбнулась Аста. — Прошло уже почти двадцать лет, осталась еще половину жизни потерпеть.

Энда взглянула на нее с осуждением.

— Еще хранителем семьи заделалась. Зачем? Направляла бы всю энергию против него, может быть, легче было.

— У меня нет столько магии, чтобы выжечь его. Поэтому разница небольшая.

Привыкла она! Хранителем могла стать большая часть магов, но мало кто избирал для себя такую роль. Хранитель сохранял в себе собственную энергию, не тратя ее, и делился с теми, с кем связывают его определенные узы, делая тех людей сильнее. Ну а сам… оставался с тем, что есть. То есть довольствовался десятой частью. Несправедливый расклад, и никакой награды он не приносил.

Энда ушла, и Аста воспользовалась моментом, чтобы убежать из комнаты. На смену одной надзирательнице вполне могла пожаловать другая. С Раминой же шутки плохи и договориться невозможно. Хоть стражи сейчас и проводили вне стен дома гораздо больше времени, все равно успевали посетить ее, словно пациентку госпиталя. Аста уже не на шутку пугалась таких визитов и пыталась объяснить каждому, что ее здоровье не стоит их волнений. Алар проявил самый большой энтузиазм, сказав, что его магия позволяет создавать барьеры и щиты, и при должных стараниях он может попытаться отсечь от нее столетник. Может быть не полностью, но хотя бы большую его часть. Аста даже слушать не стала, не желая, чтобы он тратил на нее такие силы. Ее магии вполне хватало на то, чтобы купировать боль, большего ей было не надо.

Так как лежать она больше не могла, то решила спрятаться в библиотеке. В столовую ей строго-настрого запретили входить, объясняя это тем, что с нее пока достаточно стараний, и она должна отдохнуть. А здесь даже если ее найдут, то возражать не станут. От книг еще никому вреда не было.

Заходя сюда, Аста снова испытала все тот же трепет. Все же этот дом казался ей поистине удивительным местом. На этот раз она выбрала для себя дальний уголок, а не читальный зал при входе. Здесь был всего один столик, диван и кресло. Можно было с уютом расположиться. Скрытый широкими шкафами, он давал чувство спокойного одиночества и защищенности. А еще отсюда можно было любоваться картинным полотном.