Ещё он пообещал себе вновь встретиться с Каспианом, кажется, пора сдержать свое слово.
Когда видение сумрачного леса рассеялось, перед глазами у Эдмунда возникли кроны деревьев и голубое небо — то, что он видел перед тем, как отключиться. Поляна была залита солнечным светом и кровью раненых.
— Ваше Высочество, Вы в порядке? Вы потеряли сознание, — это был лорд Беллатор. Уцелевшей рукой он помог Эду подняться, тот с благодарностью кивнул. — Повстанцы разбиты и обращены в бегство, большинство взяты в плен. Прикажете отправиться к Кэр-Паравалю?
— Каковы потери? — осведомился Эдмунд, окинув взглядом побоище. Повсюду валялось брошенное оружие, разбитые шлемы и пара бездыханных тел. А ведь он всей душой надеялся, что когда он вернётся, до этого не дойдёт.
— Несколько убитых и много раненых, — ответил Беллатор, с некой скорбью в глазах смотря на тех, кто уцелел. Все же, наверняка он видел битвы и страшнее этой.
— Нужно дать им передышку и перевязать раны, — распорядился Эдмунд, прихрамывая отправившись в обход раненых, чтобы узнать, не нужна ли кому-нибудь помощь. — И долго это продолжается?
— Как скажете, Ваше Высочество. Это уже не первая их попытка свергнуть Короля Каспиана, но, сдаётся мне, это была их последняя битва.
— Короля Каспиана Десятого? — с надеждой уточнил Эдмунд, впившись глазами в бородатое морщинистое лицо лорда.
— Ну, разумеется, — недоверчиво ответил Беллатор, пытаясь понять, в чем подвох. — Он пока сам ещё слишком молод, чтобы отдавать престол кому бы то ни было.
— У него нет наследника? — как бы удивленно спросил Эдмунд, чувствуя нарастающий прилив сил и воодушевления.
— Чтобы рожать наследников, для начала нужно найти себе жену, — иронично ответил мужчина и отошёл в сторону, позволяя какой-то женщине осмотреть его раненную руку.
Эдмунд остался стоять один и просто улыбался, как последний дурак. Во время битвы он ещё больше повредил раненную ногу, но теперь он как будто не чувствовал боли. Понимание того, что Каспиан все-таки ждал его и верил в его возвращение, грело его душу лучше всяких триумфов.
Когда войско было готово двинуться в путь, лорд Беллатор подвел к Эдмунду красивого изабеллового скакуна, и вдвоём они повели нарнийцев к Кэр-Паравалю. Пленным связали руки и отправили пешим ходом, поэтому процессия двигалась медленно, и юноша еле сдерживался, чтобы не пустить лошадь галопом и не помчаться к замку. Внутри него бурлил вулкан эмоций: радости, нетерпения, томящего ожидания, но он сдерживал себя. Он ждал этой встречи целый год и сейчас просто молился всем богам, чтобы Каспиан был в порядке, так как, по словам лорда, у Кэр-Параваля тоже кипело сражение.
Эдмунд старался не думать об этом так часто, но голова ходила кругом, а руки тряслись от нетерпения, он сжимал узду так сильно, что грубая кожа впивалась ему в ладони, оставляя горящие красные полосы. Лорд Беллатор и все войско, несмотря на изнуренность после кровопролитной битвы, держались достойно. Когда лес и долина были позади и Эдмунд увидел заново возведенный Кэр-Параваль, у него пропал дар речи, ведь Каспиану удалось отстроить его в такие короткие сроки (хотя он так и не спросил, сколько лет прошло), и даже сделать его ещё более грандиозным и исполненным величия. Он как заворожённый рассматривал каменные своды, колонну, резьбу, узоры и витражные окна, и все это вызывало такой дикий контраст с разбитыми улицами Лондона.
Но никакие виды Кэр-Параваля не сравнятся с тем, что ощутил Эдмунд, когда наконец увидел е г о. И весь мир для него замер.
========== Глава 4 ==========
Хуже самой битвы может быть только её тягостное предвкушение — когда стоишь с оружием наготове и ждёшь, пока враг появится в твоём поле зрения. Каспиан в принципе не любил сражаться —он был миролюбивым человеком и браться за меч предпочитал только для дружеских поединков или тренировок. Но то, что происходило сейчас — самая настоящая война, и бежать от неё некуда. Каспиан бы и не смог.
— Вы уверены, что хотите сражаться сами, Ваше величество? — рядом с Каспианом расположился советник Амик. В блестящей броне он совсем не выглядел стариком, коим на деле являлся. — Вы — самое ценное, что есть у Нарнии.
— Самое ценное — это мир и свобода, лорд Амик, — Каспиан покачал головой. — По вашему требованию я остался защищать замок, а не отправился на передовую, но не воевать совсем я не могу. Не волнуйтесь за меня, я не погибну.
— Мы верим в вас, — советник кивнул, — однако берегите себя, Ваше величество. Да прибудет с вами великий Аслан.
Каспиан прислушался. Шум приближался: совсем скоро военные действия переместятся в предместья Кэр-Параваля, и вот тогда… Каспиан долго готовился к этому моменту, и поэтому теперь находился в полном боевом облачении: доспехи, меч и арбалет. Последний Каспиан взял исключительно на всякий случай — стрелять он не любил и не хотел, предпочитая ближний бой. Да и стрелком он был куда более бездарным, чем мечником. А вот оказалась бы тут Сьюзан… Каспиан вдруг невзначай вспомнил, как она учила его стрелять: наверное, более неловкого момента и не найти! И снова мысль о том, что эта битва будет первой, в которой он станет сражаться в одиночку, настигла его, хотя Каспиан потратил целое утро, стараясь выбросить даже малейшие воспоминания о Певенси из головы, думая исключительно о благе Нарнии. Хотя куда там — он, признаться, уже и не надеялся, что когда-нибудь сможет забыть и отпустить.
— Вы ведь получили ответ от Беллатора? — Каспиан вновь обратился к советнику. Теперь, когда ему пришлось распоряжаться всем в одиночку, главная сложность заключалась в том, чтобы контролировать всё без посторонней помощи. А если бы тут оказался Питер, они разделили бы обязанности и справились бы со всем куда расторопнее.
— Да, разумеется, — ответил Амик. — Его отряд уже должен был напасть.
— Надеюсь на это, — Каспиан отвернулся, и в этот же миг в предместье Кэр-Параваля вторглось войско. Лязг мечей и свист стрел — неизменные сопровождающие любого сражения — стали отчётливо слышны. Всё началось. Каспиан стрелой метнулся к лестнице.
— Куда вы, Ваше величество? — растерянно крикнул вслед советник.
— Защищать замок. Я не позволю предателям войти в Кэр-Параваль, — с этими словами Каспиан, попутно доставая меч из ножен, ринулся вниз. Возможно, лорды думали, что он планирует отсиживаться в замке и ждать, пока сюда ворвутся повстанцы, но Каспиан никогда бы не позволил себе подобное. Ведь Эдмунд тоже не стал бы скрываться, в то время как его страна находится под угрозой. И снова. Одно и то же.
Выбежав во двор, Каспиан сразу попал в гущу сражения: ему пришлось тут же уклониться, чтобы не угодить под удар чьего-то меча. Резкий выпад — и враг уже лежит на земле. Всё-таки Каспиан не зря так долго тренировался. Победить следующего врага оказалось сложнее, но в итоге ещё один повстанец без сил упал вниз. Каспиан оглядел своё войско и понял, что не сказал солдатам ни одного напутственного слова. Правильно ли это? А ведь Люси бы наверняка нашла бы нужные фразы, чтобы зажечь сердце каждого из присутствующих здесь нарнийцев. Каспиан в очередной раз признал, что так и не научился обходиться без Певенси. Почему Аслан отправил их обратно в свой мир без права на возвращение так рано? Этот трон по праву принадлежит им четверым, а вовсе не ему, ещё, на самом-то деле, совсем неопытному юнцу.
Каспиан мотнул головой. Это совсем не то, о чём следовало думать в разгар битвы — замечтавшись, он снова чуть не пропустил удар; благо, его спас подоспевший откуда-то сбоку воин. Каспиан благодарно кивнул и крепче сжал меч. Всё, отвлекаться больше нельзя, иначе он действительно лишится головы в этом сражении.
Но порой, когда где-то в толпе солдат кто-то особенно остервенело размахивал мечом, Каспиан невольно оборачивался в надежде увидеть Питера, но это неизменно оказывался кто-то другой. В гарнизоне нашлось много лучников, и Каспиан надеялся, что хотя бы одна из этих стрел, разящих противников направо и налево, была пущена твёрдой рукой Сьюзан. Глядя на безжизненные тела своих союзников, Каспиан вспоминал Люси и её волшебный эликсир, сосуд от которого теперь хранился в Кэр-Паравале. После ухода Певенси им не пользовались — Каспиан не был уверен, что имеет на это право, так что все регалии четырёх великих королей и королев получили негласный статус неприкосновенности. Ну а сколько раз Каспиану чудилось, что между сражающимися мелькают растрёпанные волосы Эдмунда, он бы и сам не смог сосчитать; как назло, среди нарнийцев было много брюнетов. Но к счастью, Каспиан всё-таки являлся достаточно умелым воином, чтобы не отвлекаться и продолжать бой вопреки своим чувствам и видениям.
