========== Глава 1 ==========
— Ваше величество, — в королевские покои, предварительно постучав, вошёл один из главных советников по имени лорд Амик. — Доставили письмо из вашего легиона. Гонец только-только прибыл.
— Благодарю, лорд, — Каспиан обернулся к двери, предварительно натянув на лицо неискреннюю улыбку. — Оставьте здесь, пожалуйста, я ознакомлюсь в скором времени.
— Как будет угодно, — Амик подошёл ближе и положил свёрнутый в трубку лист на рабочий стол короля. — У вас будут какие-то поручения ко мне, Ваше величество?
— Нет, — Каспиан мотнул головой. — Вы можете идти. Если случится что-то срочное, немедленно докладывайте мне.
— Понял. Всего доброго, Ваше величество, — с этими словами советник, поклонившись, покинул комнату.
Каспиан вздохнул. Только теперь, оказавшись в одиночестве, он мог позволить себе снять маску невозмутимости и стать самим собой — а сейчас он был вовсе не королём Нарнии, а растерянным ребёнком, на которого зачем-то водрузили корону и вместо деревянных солдатиков вручили несколько настоящих гарнизонов и целую страну в довесок. Странное дело — Каспиан правил уже не первый год, а так до сих пор и не привык к тому, что перед ним почтительно склоняются и называют его исключительно «Ваше величество». Эту мысль он пытался внушить себе всё это время — что, мол, дело исключительно в новом звании — чтобы сбежать от болезненной правды.
А истина звучала так: Каспиан просто не хотел быть единственным королём.
Судьба обошлась с Каспианом совсем несправедливо, и пусть он ненавидел жаловаться на жизнь, отрицать это глупо. Лишив его родной семьи, Фортуна подарила ему лучших друзей, а потом, смеясь, забрала и их — притом навсегда. Аслан говорил, конечно, что рано или поздно он встретится с ними, но для этого надо было как минимум умереть, на что Каспиан не имел никакого права. Так что ему оставалось только смиренно ждать, терзая сердце горечью утраты.
А сегодня был и вовсе особенный день — ровно три года прошло с тех пор, как младшие Певенси покинули Нарнию.
Поднявшись с кресла, Каспиан подошёл к столу, куда советник положил письмо от гонца. Читать его не хотелось — Каспиан знал, что внутри он найдёт подтверждение собственной слабости. Разумеется, советники говорили ему, что он не виноват, и поголовно остались на его стороне, но сам факт того, что кропотливо выстроенный в Нарнии мир снова попал под угрозу, крайне огорчал короля. На этот раз в стране произошёл внутренний бунт: один из знатных лордов решил захватить власть, собрал достаточно внушительную армию сторонников и отправился войной на Кэр-Параваль, попутно уничтожая нарнийские крепости. Безжалостные повстанцы не знали пощады, отчего войско Нарнии понесло значительные жертвы. До замка они пока не добрались, однако это был лишь вопрос времени. Каждый день Каспиан занимался боевой подготовкой своих солдат, контролировал укрепление замка и разрабатывал план, но ощущение того, что этого мало, не отпускало его ни на миг.
Письмо, к слову, оказалось не таким уж и безрадостным — глава легиона, который Каспиан отправил в леса, лорд Беллатор, сообщал, что их не обнаружили, а тренировки идут полным ходом. Это были радостные вести. Каспиан до последнего сомневался в правильности своего решения, но в итоге всё же отправил достаточно крупный отряд в одно из тайных убежищ на западе. Судя по информации разведчиков, повстанцы совсем скоро должны были оказаться в Кэр-Паравале, и Каспиан хотел, чтобы армия нарнийцев атаковала их сразу с двух сторон. План поддержали, и гонцы периодически доставляли вести о том, что с отрядом всё в полном порядке.
Несмотря на то, что советники были уверены в победе, Каспиан часто сомневался в своих действиях. Это была его первая серьёзная миссия, которую ему предстояло пройти в одиночку: если раньше в его душе теплилась хоть какая-то надежда на то, что подмога прибудет, теперь полагаться он мог только на себя. Аслан сказал всё кристально ясно: ни один из Певенси больше не вернётся в Нарнию. Никогда. Каспиан знал, что таким образом мудрый лев пытается научить его справляться с проблемами подобного масштаба самостоятельно, да вот только Аслан забрал у него не просто помощников, а неотъемлемую часть сердца, которое теперь продолжало кровоточить каждый раз, когда он вспоминал дни, проведённые вместе со своими друзьями. Каспиан скучал по каждому из них. Ему чертовски не хватало порой несдержанного, но преданного и отважного Питера: интересно, как бы он разрешил всю эту ситуацию с восстанием? Кэр-Параваль казался мёртвым и пустым без весёлого смеха Люси, способной парой слов вернуть боевой дух и зажечь сердца всех, даже самых чёрствых существ. И как бы ему сейчас помогла рассудительность Сьюзан — хотя в душе Каспиан не знал, смог бы он общаться с ней, как раньше, после всего, что случилось между ними. Та искра симпатии, промелькнувшая у него к Сьюзан, уже давно исчезла, но ему порой до сих пор неловко было вспоминать их поцелуй.
Но одно из четырёх имён было навеки выжжено на сердце у Каспиана, и если мысли об остальных Певенси вызывали у него приятную ностальгию, то это буквально разрывало на части бессильной тупой болью. Эдмунд… Каспиан и сам не понимал до конца, чем его так зацепил этот мальчишка, но факт оставался фактом: забыть его никак не получалось. Советники порой намекали Каспиану, что ему пора бы найти себе королеву, но он отказывался от всех возможных кандидатур. Знали бы они, почему он так делает и кто живёт в сердце их короля… Хотя лучше не знать. Никому.
Только теперь Каспиан понял, что это была та самая искра из легенд, случающаяся в первый миг знакомства, раз и навсегда — тогда же он списывал свои нежные чувства к третьему королю Нарнии на уважение и благоговение перед древними правителями из сказок, что ему в детстве рассказывала няня. Но нет, всё оказалось совсем не так — он просто пытался сбежать от самого себя. Может, и на Сьюзан Каспиан начал заглядываться именно поэтому — чтобы избавиться от неправильных мыслей, появляющихся каждый раз, когда Эдмунд на него смотрел. Но когда Певенси покидали Нарнию в тот раз, Каспиан провожал взглядом совсем не только что поцеловавшую его Сьюзан, а идеально прямую спину Эда, едва ли обернувшегося напоследок.
А через три года случился «Покоритель Зари» и очередная встреча с младшими Певенси — Каспиан тогда так и не смог посмотреть Эдмунду в глаза и вскоре позорно сбежал в каюту, оставив друзей на попечение остальных членов команды. Эд тогда нашёл его сам. Каспиан прекрасно помнил, как поинтересовался судьбой старших; рассказывая о том, что Сьюзан встречается с каким-то то ли офицером, то ли студентом, Эдмунд внимательно смотрел ему в глаза, будто искал искры ревности. Но Каспиан принял эту новость равнодушно — так или иначе, мысль о том, что Сьюзан досталась не ему, больше не способна была причинить ему боль. А вот Эдмунд… «У самого-то от девушек отбоя нет?» — шутливо спросил Каспиан, на что получил «мне всё равно», брошенное с отведённым в сторону взглядом. Потом пришла Люси, и вся троица отправилась на борт — смотреть на море и выглядывать в подзорную трубу очередной остров.
Вечером случилась ещё одна проблема — свободная каюта оказалась только одна, и досталась она Люси, как единственной девушке на корабле. Юстаса положили на гамак под присмотр Рипичипа, а Эду пришлось ночевать у Каспиана — другого выхода не было. Каспиан тогда собственноручно приладил второе спальное место, а ночью отвернулся к окну, притворяясь спящим, лишь бы забыть, что за его спиной лежит тот, кому в последние три года принадлежали все сокровенные мысли, которыми он не делился ни с кем, даже с самыми близкими из своих приятелей. Мечтать — вот всё, на что он имел право, и лучше Эдмунду никогда не знать, что он о нём думает.
Именно поэтому пробуждение глубокой ночью от того, что рядом с ним кто-то сидит, стало для Каспиана неожиданностью; а увидеть в свете звёзд сверкающие тёмные глаза Эдмунда он и вовсе не надеялся. Каспиан и сейчас помнил, будто бы это случилось вчера, как Эд сбивающимся шёпотом сообщил:
