— Ты тоже не понял меня, Каспиан, — беззлобно ответил Аслан. — Впрочем, я не виню вас в этом. Прошу прощения за то, что говорю загадками, друзья, но есть вещи, которые вы должны понять самостоятельно — для вашего же блага. У Эдмунда не было никакой миссии в Нарнии, и именно поэтому он не вернётся в свой мир.
Каспиан вздрогнул, пытаясь осознать эти слова. Сказанное Асланом звучало, словно красивая сказка, которой просто не могло случиться; чудо, которого он недостоин. Эдмунд не вернётся в свой родной мир, вместо этого останется в Нарнии с ним. Навсегда. То, на что Каспиан так надеялся в прошлый раз, когда его вера разбилась о непреклонность Аслана.
Который теперь явно отчего-то был на их стороне.
— Я не вернусь в Лондон, потому что… я умер там? — голос Эдмунда дрожал, Каспиан это чувствовал. — Я теперь смогу остаться в Нарнии? Не в твоей стране?
— Твоя смерть там не имеет значение, я уже говорил, — Аслан нетерпеливо взмахнул хвостом. — Важно твоё желание остаться здесь. Но если ты передумал, я могу перенести тебя обратно в твой мир. Ты хочешь этого, Эдмунд?
— Нет! — выпалил Эд, заставляя Каспиана выдохнуть с облегчением и чуть не упасть на мягкий песок от нахлынувших эмоций. Только что Эдмунд… согласился остаться рядом с ним навечно, оставив при этом семью и свою родину? Их любовь для него действительно важнее всего на свете? — Я не хочу возвращаться. Меня там вряд ли ждут. У них… давно своя жизнь, и я в неё просто не вписываюсь. А тут… — ещё один взгляд, говорящий куда больше, чем слова. Каспиан всё понял; ему казалось, что его сердце сейчас просто разорвётся от радости.
— Что же, — Аслан величественно кивнул, — тогда вам обоим пора вернуться в мир, где вас ждут. Наша встреча подошла к концу, — Великий Лев рыкнул; на этот раз портал открылся не в морской волне, а прямо посреди песков. — Я уверен, что ты уже понял меня, Эдмунд; вскоре поймёшь и ты, Каспиан. Мне больше нечего вам сказать. Разве что… Вспомни, как ты возвращался в свой родной мир. Снова и снова, раз за разом, когда приходила пора снова попасть домой.
В портал они вошли синхронно; Каспиану показалось, что он даже видит свои покои, когда Эдмунд вдруг остановился и обернулся к Аслану. Сердце совершило кульбит: неужели он передумал и решил просить Аслана вернуть его в тот, другой мир? В конце концов, там его ждут семья и реальная, неиллюзорная жизнь, а здесь… что здесь? Лишь их любовь, чудом пережившая разлуку.
Любовь, во взаимность которой Каспиан до сих пор не мог поверить.
Но Эдмунд вовсе не собирался возвращаться к Аслану — он лишь замер, чтобы задать вопрос.
— Аслан, ты всегда говорил, что рано или поздно все мы вернёмся домой, иначе и быть не может. Теперь я остаюсь здесь, потому что…
Вообще у львов по понятным причинам с мимикой были явные проблемы, но Каспиан не сомневался в том, что Аслан в тот миг широко улыбнулся.
— Потому что ты уже дома, Эдмунд. — Последнее, что увидел Каспиан, прежде чем скрыться в портале — многозначительный взгляд Аслана, предназначающийся конкретно ему одному.
***
Приземление получилось не слишком мягким — Каспиан вообще впервые пользовался таким способом перемещения, поэтому и очнулся, лёжа на полу. Благо, пронесло, и затылком он не приложился. Для Эдмунда такие телепортации, судя по всему, были обычным делом, потому что он уже стоял на ногах и отряхивался от песка. Впрочем, вскоре его взгляд всецело переключился на Каспиана.
— Ты понял, что сказал Аслан? — непривычно тихо спросил Эд. Такие интонации совсем не сочетались с его обычной манерой речи.
— Если честно, то не совсем, — признался Каспиан. Попытки встать не увенчались успехом — всё-таки его неплохо бросили об пол. Всё, на что он оказался способен, так это слегка приподняться на локтях. — Аслан назвал Нарнию твоим домом. Но почему?
— Не Нарнию, — Эдмунд вдруг улыбнулся, и от этой улыбки Каспиан почувствовал, что его буквально сметает волной искренней любви. — Ты совсем ничего не понял. Мой дом — не Нарния, а ты.
Следующие события произошли с молниеносной скоростью — Эдмунд опустился на пол рядом с ним, а потом вдруг поцеловал, совсем как тогда, раньше. Как в последний раз. И Каспиан не мог не ответить — так же отчаянно, будто хватаясь за последнюю ниточку, способную его спасти. Это было больше, чем мечта; признаться, о подобном Каспиан и мечтать-то не смел. И именно поэтому ему было так сложно отстраниться, но мозг всё ещё помнил о государственном долге.
— Ты чего? — удивился Эдмунд.
— Нам пора, — Каспиан улыбнулся, услышав нотки недовольства в голосе Эда. Ничего страшного — если приказ Аслана не нарушится в этот раз, у них будет ещё полно таких моментов. Главное, что Эдмунд тоже в них нуждался, а остальное… — Нас ждут, ты не забыл?
— Впервые не хочу выходить к своему народу, — Эдмунд поднялся.
— Раньше начнём — раньше закончим, — лукаво ответил Каспиан, отрываясь от пола. В таком идиотски-счастливом состоянии ему будет сложно держать лицо перед подданными, но он справится. Научился прятать свою личную трагедию — справится и с радостью.
Вот только справляться с ней не хотелось.
Через считанные минуты Каспиан и Эдмунд, вновь облачившись в доспехи, шагали по коридорам Кэр-Параваля. Чтобы оценить ситуацию внизу, они поднялись на один из балконов замка. Занятное чувство — оттуда была видна чуть ли не вся бескрайняя Нарния, а их не замечал никто. Прекрасное место, куда они, разумеется, вернутся не один раз. Каспиан не стал начинать разговор, позволив Эдмунду насладиться видом. Именно там их и обнаружил Амик.
— Наконец-то я вас нашёл, — советник снова поклонился, вот только теперь уже им двоим. — Вы готовы начинать?
— Да, лорд советник, — Каспиан кивнул. — Мы закончили с разговорами, пусть начнётся праздник.
— Как ваша рана, Ваше величество? — Амик переключился на Эдмунда, и Каспиан только теперь заметил, что тот больше не хромает. Судя по тому, что всё это время они занимались отнюдь не лечением, сомнений в том, кто помог справиться с этой проблемой, не оставалось. Каспиан вновь почувствовал стыд: он не верил в Аслана и его мудрость, а он…
— Уже всё хорошо, — Эдмунд улыбнулся. — Спасибо за ваше беспокойство, лорд…
— Амик, Ваше величество, — советник почтительно склонил голову. — Первый советник короля Каспиана Десятого.
— Лорд Амик, — Каспиан вдруг лукаво посмотрел сначала на Эдмунда, а потом на своего верного советника, — как вы думаете: в Кэр-Паравале может быть два правителя одновременно?
— Вы ведь прекрасно знаете, что по легенде их было и вовсе четверо, — не менее хитро ответил Амик. — А легенды не врут. К тому же, ни один нарниец не посмеет оспорить право короля Эдмунда Справедливого на престол.
— В таком случае, я вполне выдержу ещё одну коронацию — если её, конечно, проведёшь ты, — усмехнулся Эдмунд. Каспиан чуть не поперхнулся — что он творит?
— А вы… останетесь с нами, Ваше величество? — удивлённо спросил Амик. — Здесь, в Нарнии, насовсем?
— На этот раз — да, — без тени сомнения в голосе сообщил Эдмунд. — Здесь мой дом, и больше я никуда отсюда не денусь.
— Это благая весть, Ваше величество! — Амик тут же засуетился. — Я велю принести вашу корону.
— Моя корона? Вы её сохранили? — Каспиан ещё раз понял, какое это благо — видеть Эдмунда таким радостным.
— Разумеется, Ваше величество. Все регалии Четырёх Древних королей и королев неприкосновенны и хранятся в Кэр-Паравале. Вы сможете увидеть их, если пожелаете.
— Тогда распорядитесь, чтобы принесли ещё и меч Верховного короля Питера, — добавил Каспиан, улыбаясь. — Он по праву наследования теперь принадлежит Его величеству Эдмунду Справедливому.
— Конечно, Ваше величество, — Амик снова поклонился. — Я тотчас же всё устрою, — с этими словами он, дождавшись позволительного кивка Каспиана, покинул балкон.
Каспиан осмотрелся; до праздника оставались считанные минуты. Совсем скоро их уединение разрушится и начнётся торжество, которого они оба не хотели. Но мгновения до краткосрочной разлуки следовало коротать именно так. Вокруг — безграничная родина, в которой снова царит мир, а рядом — самый любимый человек, который теперь останется с ним навсегда. Сложно поверить — теперь им не нужно бояться, что каждый проведённый вместе миг будет последним. Каспиан боялся и мечтать о подобном — он верил лишь в то, что однажды получит возможность просто увидеть Эдмунда, пусть даже и на мгновение.
