Проскользнув через дерущуюся толпу, она с громким воплем вонзила его в спину главаря. Тот упал на землю, корчась от боли. Бой остановился, все уставились на истекающего кровью вожака. Джулия окинула всех хищным взглядом:

– Ну, кто еще хочет? Если сейчас еще кто-то тронет моих друзей, прикончу на месте. – Ее глаза метали искры. Никто из присутствующих не сомневался, что она готова убивать. Лица бандитов, и без того потрепанные, стали как у перепуганных щенят. Джулия выглядела устрашающе, но шпана не знала, как действовать дальше, потому что их вожак был повержен и не мог больше командовать. Они попятились назад, одновременно пытаясь оказать помощь главарю.

Реан некоторое время с сочувствием смотрел на истекающего кровью человека, а затем направился за остальными в машину.

– Джул, а если они на тебя напишут в полицию, тебя же могут посадить за применение оружия! – прокричал Алан, – Почему ты всегда все делаешь по-своему?

Джулия ответила совершенно спокойно, будто это не она только что вонзила нож в спину человеку:

– Не знаю, я действовала на автомате, как-то само так вышло. Не переживай, думаю, эти неудачники не из тех, кто обращается в полицию.

– Я тебе сколько раз говорил, не лезть в мужские разборки! – гневно произнес Мидо. Обычно он был сдержанным, так что этот его возглас удивил остальных.

– Ты могла запросто сделать его инвалидом, – упрекнул ее Реан, и в его мыслях внезапно всплыли детские воспоминания.

Он очень любил подкармливать бездомных животных. Однажды, когда ему было лет девять, мальчик смастерил для дворовых кошек небольшое убежище, вроде домика из коробок. Там поселилась кошка, у которой недавно родились детеныши. По соседству жил сорванец по имени Перси, который не упускал возможности поиздеваться над уличными животными, и как-то раз даже камнем выбил собаке глаз. Его отец был из торговцев, и очень любил охотиться, так что каждые выходные он брал сына с собой в лес. Увидев этот кошачий домик, Перси тут же взялся ломать его. Испуганная кошка зашипела на него, прикрывая своих детенышей. Реан схватил дебошира за руки и попытался было оттащить, но Перси резко толкнул его в грудь, и Реан упал на землю, ударившись спиной.

– Ахах, мы потом с папой сделаем из этой кошки и котяток шкуры и повесим на стену – очень хорошо получится, – насмехался Перси, смотря на Реана сверху вниз. Неожиданно его смех оборвался, потому что сзади его ударили камнем по голове. Это была Джулия. Громко завопив, Перси позорно проныл: «Я все папе расскажу!» и умчался к себе домой. Мидо, готовый вмешаться и защитить сестру, подошел и встал рядом с ней, Протянув руку Реану, Джулия помогла ему подняться, после чего принялась отчитывать неумелого друга:

– Я сколько раз тебе говорила, что надо бить либо по голове, либо в лицо!

– Джулия, мне не нравится бить других, даже таких, как Перси, – ответил Реан, словно извиняясь. И тут же принялся восстанавливать убежище для кошки.

– Алану купили супер-новую кибер-приставку, с кучей игрушек. Он нас приглашает, пошли к нему! – переключилась на другую тему Джулия.

– Сейчас, только закончу.

Теперь у Реана возникло чувство дежавю. Сколько он помнил Джулию, она всегда действовала в трудных ситуациях быстро и без лишних раздумий. Порой он поражался жестокости своих друзей и не понимал, что его вообще связывает с ними. Он словно отличался от них. Джулия и Мидо всегда проявляли доброту к Реану. Тем не менее, ему было гораздо комфортнее с Аланом, и, когда они проводили время вдвоем, всё проходило гораздо спокойнее, чем если к их компании присоединялась Джулия.

Машина подъехала к небольшому старому домику, одиноко стоящему на холме. Дверь им открыла доброжелательная женщина средних лет с завязанными в пучок темными волосами и приятными ровными чертами лица. При виде гостей ее глаза засияли. Реану показалось, что она им рада. А может, дневной свет так играл на ее зрачках. Переступив порог, гости принялись осматриваться в доме. Внимание Реана привлекли репродукции картин художников девятнадцатого и двадцатого века, развешанные на стенах. В углу комнаты красовался рояль из благородного темного дерева.

Алан сопоставил размер музыкального инструмента и всего помещения и сделал выводы о том, что хозяйка совершенно нерационально использует доступную площадь. Снаружи дом выглядел потрепанным, и Алану показалось, будто его хозяйка потратила все средства не на решение насущных проблем, а на то, чтобы обзавестись этими красивыми, старинными, пусть и не слишком полезными вещами.

Вдоль стены выстроились шкафы с длинными рядами книжных полок, на вид тоже довольно старые. Судя по названиям – в основном труды по философии. Реан постеснялся спросить, где Хелен смогла их раздобыть.

Алану же все это казалось странным, так как занятия искусством и философией в его кругу считались бесполезной тратой времени, не ведущей ни к процветанию общества, ни к всеобщему материальному благу. «Не зря ее считают странной», – подумал он.

На Джулию обстановка в доме навевала скуку Ей хотелось поскорее выяснить, будет ли от этой женщины какая-то польза.

Хелен, которая всё это время с интересом рассматривала гостей, опередила ее и первой задала вопрос.

– Что привело вас ко мне?

– Я оказалась в списке, вы понимаете, о чем речь? – напрямую ответила Джулия.

– Почему вы думаете, что я смогу вам помочь? – иронично ответила Хелен.

Джулии не понравился этот тон – она всем своим нутром чувствовала, что эта женщина что-то знает.

– Но мне ведь в детстве вы помогли спастись, помните? Я сын Лауры, она обращалась к вам когда-то, – вмешался Реан.

Хелен задумалась, словно вспоминая.

– Это было другое.

Некоторое время она осматривала ребят, а потом произнесла:

– Я помогу вам понять причину.

После этих слов Хелен принесла из соседней комнаты какую-то плиту светло-серого цвета:

– Знаете ли вы, что это?

Когда Реан увидел этот квадрат из монолитного материала с вмонтированным в верхней части небольшим экраном, у него загорелись глаза.

– Ничего себе! Это же «частотная плита». Не думал, что они где-то сохранились!

– А наши профессора говорят, что это лженаука, – скептически посмотрел на устройство Алан.

Джулия была того же мнения и не могла дождаться, когда Хелен уберет этот бесполезный кусок камня и предложит что-то более убедительное.

Реан принялся воодушевленно объяснять друзьям, словно пересказывая параграф из учебника:

– Эти плиты изобрела группа ученых во главе с профессором Кирияном. Они выполнены из высокочувствительного материала, формула которого до сих пор держится в секрете. Он реагирует на биополя людей, а специальные датчики собирают данные и выводят показатели на экран.

Алан всегда болезненно реагировал на какие-то непонятные изобретения или сверхъестественные вещи, поэтому тут же возразил:

– А вот меня учили, что Кириян руководил кучкой сумасшедших ученых, которые хотели разделить людей на классы, ограничив в правах большую часть населения земли.

И тут заговорила Хелен, и голос ее звучал максимально серьезно, так что остальным пришлось замолчать:

– Так вот, теперь забудьте то, чему вас учили, и слушайте меня внимательно.

Хелен поведала им историю о том, как ученые открыли частотные биополя. Она рассказывала, что все в природе имеет свою частоту колебаний. Высокие и низкие частоты по-разному влияют на всё живое; низкие – разрушительны и губительны.

После того, как эти исследования были опубликованы, появились организации, объединения и даже секты, призывающие людей коренным образом менять образ жизни, повышать частоту своего биополя, что в итоге должно было привести к созданию совершенно нового мира. Тогда и была разработана частотная плита. Приложив к ней руку, любой желающий мог оценить состояние своего биополя.

Первыми для эксперимента вызвались видные политические деятели, которые рассчитывали за счет этого повысить свою популярность. Все действо планировали показать по телевидению, но в последний момент передачу отменили. Однако, через несколько дней в сеть просочились видео каких-то очевидцев, которые смогли незаметно заснять процесс измерения частоты биополя политиков. У всех до одного показатель оказался низким, что вызвало волну насмешек и недовольных комментариев.