Никто никогда не обрабатывал мне раны просле наказания…Он был старым, у него было морщинистое лицо и такие теплые коричневые глаза. Обрабатывая мою рану, он посмотрел на лук и спросил понравился ли он мне. Я не знала, можно ли говорить ему правду, но решила сделать это. И тут, он…предложил научить меня стрелять. Я не знаю, что им двигало, но он сделал это… я подумала вначале, что может он проверяет меня, а потом пойдет расскажет об этом воспитательницам. Поэтому сказала, что подумаю. Потом он отпустил меня… Никто об этом не узнал. Он не выдал меня. Не рассказал никому ничего. Я пришла к нему еще раз. И он начал учить меня. Чердак оказался местом, где он жил, а вскоре стал домом и для меня. Это он дал мне впервые попробовать "Пекло". У него была целая бочка, спрятанная в шкафу. Это было прекрасное время, а он был прекрасным человеком… он стал для меня семьёй.

— Что с ним случилось?

Марка опустила глаза.

— Он умер. От старости. Оставил меня с указанием жить, как я хочу. С надеждой на будущее. Если бы не он, меня бы здесь не было…

Когда Марка осмотрела друзей, все увидели в ее глазах удивительную теплоту и грусть. Наверное каждый в этой пещере в какой-то мере понимал это, знал это чувство. Что-то схожее Зак чувствовал к деду Матвею, ставшему ему пусть и не семьёй, но важным наставником на жизненном пути. Что-то такое можно было увидеть в глазах Луца, вспоминающего о брате. Только в глазах Мэя никто из друзей не видел ничего подобного.

— Мэй, а кто научил тебя орудовать саблей? — вдруг задался вопросом Зак.

Взгляд Мэй стал каким-то напряженным.

— Мой брат…Вообще, мы были обязаны учится драться, у нас были собственные учителя, но я хотел чтобы брат учил меня. Мы с ним поссорились перед тем, как я ушел.

— Почему?

Мэй внимательно посмотрел на одну из теней.

— Я ошибся в одном человеке. Мой брат пытался открыть мне глаза, но я всегда был слишком упертым…Я оттолкнул его. Вот и все.

— Вы не помирились потом? Ты ушёл из-за этого? — Марка обеспокоенно смотрела на него.

— Нет. На самом деле, пусть я и любил своего брата и мне жаль за ту ссору, но это было не единственное, что разделяло нас… Мой брат всегда слишком желал получить расположение отца. А я был часто с ним не согласен. В конце концов, я ушел, потому что не захотел быть таким, как моя семья. Я захотел измениться, а брат был не согласен с этим. Если мы встретимся опять, он заставит меня вернуться домой, и лишь потому, что это приказ отца.

— Почему твой брат настолько хочет угодить твоему отцу? Разве родители не должны давать всем детям одинаковое количество любви?

— Это не про нашего отца. Он…он больше считает нас чем-то, что можно использовать в своих целях, вот и все…

— Так грустно…

Мэй сидел, склонив голову. Воспоминания о его брате вызывали у него необратимую грусть…Мэй надеялся, что со временем сможет с ней справиться.

Вдруг, из-за камня, укрытого лианами, которым они прикрыли вход в пещеру, влетела птица. Черный вопрос с серыми крыльями пролетел сквозь темноту, садясь на плече Мэя.

— Опять этот ворон… — пораженно протянула Марка.

Мэй улыбнулся.

— Привет. — он протянул руку, поглаживая птицу костяшками пальцев. — Я слышал ты здорово помог нам в последней битве, спасибо…

— Ты разговариваешь с птицей? — спросил Зак, презрительно поднимая бровь.

— Да. Она понимает меня. И если ты будешь говорить о нем что-то плохое, я скажу ему укусить тебя. Посмотрим, послушается он или нет.

Ворон каркнул. Зак закатил глаза.

— Идём спать. Если ты не прогоняешь его, скажи ему пусть спит на твоем плече и не гадит на вещи. Посмотрим, послушает ли он тебя.

Марка прыснула. Они разлеглись по своим местам, через время окунаясь в мир сновидений. Ворон остался сидеть возле Мэя, охраняя его мир, цепко высматривая опасность глазами-бусинками.

Мэй вышел на улицу, всматриваясь в туман. Отовсюду слышались крики воронов, вызывая необычное беспокойство, сжимающее лёгкие в тиски. Ветер пробирался под одежду, вызывая мурашки, выцепливая страхи. Вдруг, посреди тумана показалась фигура с кудрявыми русыми волосами.

— Доминик… — ошеломленно прошептал Мэй.

Фигура стояла посреди леса, наполовину укрытая туманом, несколько минут. Мэй ринулся было к нему, ступил на одну ступеньку порога вниз. Но фигура вдруг пропала. Она появилась перед самим порогом через секунду, заставляя сердце Мэя остановиться на миг. Теперь он мог рассмотреть лицо фигуры. На нем не было привычной теплоты и умиротворенности. Это выражение напомнило Мэю их последнюю встречу…Та же жестокая ухмылка, недобрый прищур глаз, выдающий ярость и желание мести. Но теперь, вместо ореховых глаз, там был красный свет…злые глаза сверкали кровавым цветом, и Мэй чувствовал, что именно он виноват в этом…Фигура исчезла вновь.

Мэй перевел потерянный взгляд на туман. В нем появилась ещё одна фигура. Мэй не мог рассмотреть ее: туман, появившаяся из ниоткуда, темнота практически полностью скрывали ее. Лишь яркие красные глаза виднелись оттуда, сжимая сердце Мэя.

— Он опасен, Мэй, как ты не понимаешь? — звук произносила фигура, Мэй знал это, но сам голос звучал внутри него, разливаясь по телу, словно лава. — Он не то за кого себя выдает, а ты ведешься, будто ты какой-то тупой никчемный человек.

Фигура говорила голосом его брата. Но вдруг отозвалась его собственным.

— Люди не тупые и никчемные. — прошипел он сам. — Это демоны мерзкие существа, они недостойны жизни.

— Он промыл твои мозги! — крикнула фигура, резко появившись на том самом месте, где перед этим был Ник.

Мэй ступил на ещё одну ступень вниз, но и эта фигура исчезла. Не успел он сделать и шага, как появилась ещё одна. Она держала в руках лук, направленный на него. Фигура, казалось, разочарованно покачала головой и выстрелила. Стрела пронзила живот, врываясь в внутренности, разрывая их на кусочки. Мэй сделал ещё один неконтролируемый шаг вниз. Фигура исчезла.

Через мгновенье туман открыл его взору ещё одну. Та стояла, оперевшись на дерево. Белые волосы развивались на ветру. В глазах фигуры была отрешенность. Она начала погружаться под землю, но ей было все равно. Земля затягивала ее все сильнее, но та лишь стояла, вперив глаза куда-то вперёд. Мэй ринулся еще на ступень вниз. Но фигура вдруг перевела на него взгляд. Земля остановилась. В серых глазах фигуры было безразличие. Оно убивало ее, Мэй видел это. Но той было все равно…И эта фигура исчезла.

Мощный порыв ветра чуть не сбил Мэя с ног. Из леса, громко лопотя крыльями и каркая, вылетела стая птиц. Они полетели прямо на Мэя, ударяя его своими крыльями, задевая когтями, обдавая дыханием смерти…

Ещё одна фигура появилась в лесу. Туман развеялся, полностью открывая на нее вид. У фигуры были черные волосы и удивительные зеленые глаза. Она была одета в привычное Мэю длинное черное пальто, на ее плече сидел большой черный ворон. Зелёные глаза с интересом наблюдали за ней.

— Не люблю воронов. — прошептала фигура.

Ворон, будто поняв эти слова, яростно махнул крыльями и впился в зелёные глаза когтями. Фигура крикнула, этот звук звучал из самого нутра и был пропитан предательством, яростью и страхом. Мэй тоже крикнул. Он переступил последнюю ступеньку, мчась к фигуре. Но той уже не было на ее месте. Она лежала перед Мэем на земле. Окровавленное тело, тело без глаз. Фигура держала в руке зеркало. Мэй взял его, посмотрел. С той стороны на него смотрел демон, ужасный монстр с красными глазами. Фигура не могла видеть без глаз. Но она видела. Смотрела на красные глаза, излучая презрение…Вокруг фигуры столпились вороны, они стали долбать её своими клювами, взмахивая крыльями, крича. Мэй попытался отогнать их, но что-то не давало сдвинуться с места. Фигура исчезла. Мэй оглянулся. Он посмотрел на дом, но увидел лишь пустошь, лишь развевающийся на ветру пепел… Внутренности стали гореть. По ним разливалась лава, вкрадчиво шепча: ты монстр…монстр…умри, сгори в огне…