Мне даже хотели сделать права на него, попытавшись обучить управлению им. Но мне не хватало сил держать его в воздухе достаточно долго, так что сказали, что это вполне может и подождать.

Управлять чем-то с помощью арги было сложно и одновременно легко. То успокаивая то разжигая пламя, задавая его амплитуду и силу вполне было возможно обойтись без вспомогательного управления в виде руля и прочих механизмов.

Сейчас, сидя на заднем сидении с дрожащей Марией, я подмечал, насколько же Беляна искусно это делает. Впрочем, сейчас важнее успокоить дворянку. Слова здесь были не нужны. Просто прислонил ее к своей груди, чтобы она чувствовала мое абсолютно спокойное сердцебиение.

Даже не последовало традиционного предложения сводить меня в клинику и сделать меня наконец-то объемнее в нужных местах. Значит ей действительно сейчас очень плохо. Но постепенно дрожь все же сходила на нет и она мягко вырвалась из моего захвата, решив, что ей хватит.

Боялась она даже не самой встречи. А того, что я не справлюсь с ее силой. Что из-за этого погибнут люди. Двадцать горничных были на ее душе незаживающей раной. Я никогда не убивал и по моей вине никто не погибал. Так что я даже не знал, насколько нормально для человека все еще чувствовать так много после двадцатой жертвы.

Лететь нам было неблизко. В так называемый «второй круг». К дворянам, что не влезли в композицию вокруг императорского дворца. Разумеется, потерпеть того, что им не хватило места они не могли. Жить среди челяди тоже. Поэтому их поместья были за городом.

Когда закончился город, долгое время был только девственный пейзаж смешанного леса да виднеющиеся вдали горы. Урал, или, как здесь его называли Гаркап. Уж не знаю откуда такое имечко. С другой стороны, я и откуда название «урал» не знаю. Так что проехали.

И вот, показались дачи второсортных дворяшек. И в половину не такие богатые по своему виду или по площади как самое маленькое поместье в первом поясе столицы.

Иронично, что моя жизнь здесь началась с визита коллекторов. И теперь вот он я, еду к дворянам юридически с той же целью. Мария должна потребовать возврата долга или же простить в обмен на подарки или прочие ценности. Тут, опять же, Яков дал ей свободу поступать, как она посчитает нужным. Так что тестируют нас обоих в равной степени, всем сегодня нелегко. Кроме разве что Беляны, которая беззаботно напевает песенку себе под нос, сажая автомобиль в одной ей известном месте.

Нам споро открыли дверь чужие слуги. Мы с Марией с трудом вылезли, так и не разрывая минимальный телесный контакт. Пока еще точно не время меряться мускулами.

Перед нами стоял презентабельный молодой человек в сером, с полосками из серебряных нитей костюме-двойке. Короткие каштановые волосы были аккуратно причесаны, янтарные глаза смотрели без особого интереса, а на гладко выбритом лице красовалась дежурная улыбка.

— Добро пожаловать в поместье ваших скромных вассалов, посланница отца своего, Якова, умиротворителя журженей, Мария из рода Трапимировичей. — И отдал слабенький поклон.

А вот стоящие позади него горничные в количестве семи штук упали на одно колено, прислонив одну руку к груди.

— Передаю от имени моего отца пожелание богатства и дальнейшего процветания роду Тихомировых, и персонально вам, Диомед Тихомиров.

Я прямо видел как парню неприятна разница в окончании их фамилий. Он всеми силами этого не показывал, но после слов Марии с удовольствием бы скривился, если бы мог себе это позволить.

А дворянка молодец, полностью взяла себя в руки, будто подменили. Спина прямая, пронзающий взгляд, чуть вздернутый подбородок, показывающий превосходство. Все же с ней занимались этими дворянскими штуками, не полностью оставили ее воспитание на самотек, как я подозревал ранее.

— Мои слуги покажут вашим сопровождающим место, где они могут передохнуть, пока мы беседуем.

Парень тут же попытался оставить Марию без поддержки. То ли здесь это норма, то ли они пытаются воспользоваться молодостью девушки, чтобы, возможно, навязать что-нибудь.

— Мира — моя телохранительница, а потому останется подле меня. Не пытайтесь отобрать мое священное право на одну сопровождающую, дарованное поправкой к вольностям дворян от 1743 года. — Звучало это так, будто она влепила дворянину хорошую такую пощечину а после щелкнула по носу.

— Тогда я буду рад пригласить вас, Мария и вашу сопровождающую на ужин, устроенный в честь вашего приезда. — Проглотил парень это, не моргнув и глазом.

Таким образом, я остался рядом с девушкой. Разглядывать чужое поместье было неинтересно. Оно откровенно меркло в сравнении с тем, где я скоро уже проведу месяц. Нет, они явно пытались строить из себя богатую семью, но было видно, где им приходилось затягивать пояса и идти на уступки.

Но меньше всего это проявлялось в главном здании. Оно действительно соответствовало их статусу полностью. Я не был великим архитектором, но я чувствовал эту разницу в настроении между зданиями двух родов не в пользу Тихомировых.

Но стол они поставили действительно огромный. Он ломился от явств. Мясо, рыба, птица в огромнейших количествах. Блюда, больше похожие на произведения искусства, блюда, что разжигали аппетит не только запахом, но и видом.

И вот к этому всему мне не притронуться. Так что я просто стоял позади Марии, придерживая ее за открытое плечо. Очевидно, что мы показываем слабость таким образом, даже некую ее зависимость от меня. И, разумеется, они попытаются разорвать нашу связь, чтобы, как они считают, получить преимущество.

Это было ясно как день для меня и для Марии. Но пока что этого не происходило и дворянчики упивались едой, пробуя только одну ложечку определенного блюда, параллельно разговаривая на отвлеченные темы, которые были мне максимально непонятны. Скорее это подчеркивало, насколько наши миры друг от друга далеки. Ведь я не понимал ни единого слова.

— Перейдем к делам, что есть между нашими родами. — Мария наконец-то перевела этот хит-парад облизывания друг-друга в конструктивное русло.

— Тогда я попрошу вашу телохранительницу удалиться. Этот разговор не для лишних ушей, что могут работать на враждебные нам рода — Закинул дворянчик удочку по поводу удаления меня из обеденного зала.

— Я могу расценивать это как личное оскорбление? Мира верна только мне, ее верность невозможно купить. Так что она здесь это продолжение меня. — Тут же пошла Мария в атаку, отчаянно пытаясь сохранить нас вместе.

— Нет-нет, что вы! — попытался отмазаться он от обвинений. — Раз так, то вам очень повезло иметь такую верную слугу.

— Мира не слуга! — А вот тут я немного выпал в осадок. Да мне плевать как он меня назовет, зачем ты пытаешься дожать его до конфликта на ровном месте? — Телохранительницы не считаются слугами, вы снова нанесли мне личное оскорбление?

Молодой дворянин еле-еле сдержался. Вообще, похоже не только нам тут проверку устраивают. Ведь этот Диомед тоже здесь один. Я так и не видел никого, кроме слуг.

— И все же, будут обсуждаться подробности, которые нежелательны для узнавания лицами недворянского происхождения. Поэтому я прошу у вас разрешения на то, чтобы вы временно удалили из этой комнаты вашу телохранительницу — Его спокойный голос дал небольшую трещину, но он зашел с другой стороны.

— Мире заочно вручена грамота о личном дворянстве. После завершения службы она получит ее со всеми почестями. Она может считаться лицом дворянского происхождения согласно статуту от 1876 года. — Выкинула Мария последний козырь в этой словесной игре.

Дворянин набрал воздуха в грудь и выдохнул. После чего щелкнул пальцами. Сейчас что-то будет…

Еще раз огромнейшее спасибо за вашу поддержку! Это бонусная глава за достижение 200 лайков!

Те из вас, кто видел старую версию, расскажите, получилось ли лучше. Остальным — приятного чтения!