— Как же ты сможешь его убить после всего, что у вас было?

— То, что Роло считает себя моим братом, не делает нас родственниками, — Варлеск улыбнулся самой поганой улыбкой, на которую было способно его красивое лицо. Еще три месяца назад он даже помыслить не мог о том, чтобы убить Роло. Но любовь к Линнее, что поселилась в его сердце, постоянно требовала на алтарь все светлое, что в нем еще оставалось. А взамен не давала ничего, кроме скоротечных плотских утех.

Они еще очень долго обсуждали детали своего нового плана. С какой стороны лучше поставить лестницу, дабы не вызвать подозрений? Надеть ли кожаный доспех? Но тогда можно потерять драгоценные секунды в момент прохода через дырку в заборе. Еще зацепиться не дай бог! Может, лучше сделать ставку на стремительность атаки? Десятки нюансов, не проработай их — и гениальный план пойдет псу под хвост. И Стигга ловил каждое их слово. Давно ему не было так весело за этой решеткой.

***

— Так и сказал: «Не делает нас родственниками»? — Роло смотрел на Стиггу пустыми глазами.

— Слово в слово, — ухмыльнулся орк. — Что теперь будешь делать, человек?

— Расскажу все Олафу, разумеется!

Эти слова почему-то очень рассмешили орка. Он улыбнулся, обнажая белоснежные зубы.

— Стигга хороший рассказчик. Стигга заставляет забыть обо всем. Об осторожности, об остатках скудного разума.

— Что ты опять мелишь, зеленокожий?! — Роло был на взводе, потому эти слова почти прокричал.

— Видишь ли, ты настолько заслушался моей историей, что не обратил внимания на одну деталь. А вот я её сразу же приметил. Дело в том, что здоровяк за твоей спиной очень громко храпит, тем самым он мешал мне спать не одну ночь. Те, кто дежурил с ним вместе, постоянно будили его и говорили повернуться на бок. Но даже на боку он продолжал сопеть. Но где-то с середины моего рассказа я не слышал от него ни одного звука!

Роло медленно обернулся к Нортону. Тот лежал на боку, повернутый к нему спиной. Но если присмотреться, можно было заметить, как его тело напряжено. Словно фитиль: поднеси к нему спичку — загорится.

Рука Роло непроизвольно потянулась к кинжалу, но, нащупав вместо него пустоту, он с ужасом осознал, что сейчас тот валяется на полу возле стены.

— Эй, Нортон! — послышался орочий голос из-за спины Роло. Сказав это, Стигга взял паузу. Он видел, как плечи Нортона непроизвольно дернулись. — Он безоружен, Нортон! Он безоружен!

Нортон среагировал молниеносно. Схватившись за нож, который все это время покоился под подушкой, он вскочил на ноги и побежал на Роло. Тот оказался менее сообразителен, чем его соперник. Первую драгоценную секунду он простоял в недоумении, вторую — не знал, за каким оружием ему кинуться: за ножом или копьем? На третьей было уже поздно.

Первый удар Нортона был режущим и шел снизу вверх. Роло успел уйти из-под него, сделав шаг назад. Его спина больно ударилась о стальные прутья. Роло хотел перехватить бьющую руку с ножом, но сильные зеленые пальцы сцапали его за плечи и прижали к решетке. Роло превратился в идеальную мишень.

— Сволочь! — успел выкрикнуть он перед тем, как острие вошло ему в живот. А затем еще раз, снова и снова. Изо рта мужчины потекла толстая струя крови. Взгляд стал стеклянным и смотрел сквозь своего убийцу, который все продолжал наносить удары в уже мертвого воина.

Даже, когда живот Роло превратился в фарш, Стигга держал мертвеца крепко, не давая ему упасть. Нортон был не в себе, лучше ему выплеснуть агрессию на покойника. Только тогда, когда в глаза Нортона вернулась некая осознанность и он сделал пару шагов назад, Стигга отпустил бездыханное тело. Оно рухнуло к ногам мужчины, и кровавая лужа под ним стала увеличиваться.

Нортон тяжело дышал, а его тело тряслось. Не от самого факта, что он убил человека. Он делал это и раньше. Но от осознания того, кого он убил, как не вовремя и по какой идиотской причине. Все планы по убийству Олафа пошли прахом, и даже изворотливый Архэй никак ему не поможет.

Смех Стигги вернул сознание Нортона из страны страха в сторожку при псарне.

— Нортон, Нортон. Ты только что подписал себе смертный приговор. — заговорил Стигга, когда приступ смеха отступил и он мог начать говорить. — Ты не просто убил своего брата по оружию, ты убил одного из приближенных Олафа! Как думаешь, какое наказание тебя ждет?

— Ты! — прорычал Нортон сквозь зубы.

— Я всего лишь тупой орк! Забыл? Я бы, может, и рад свидетельствовать за тебя, но тогда каждый второй, кто сболтнул при мне лишнего, начнет желать моей смерти. — Стигга демонстративно развел руки в стороны. Улыбка не сходила с его лица, орк определенно наслаждался происходящим.

— Я что-нибудь придумаю. Скажу, что он сам напал на меня!

— Ага, так вот взял и напал. Ты сказал, что у него получается уродливая игрушка, после чего он расстроился и десяток раз прыгнул на твой нож!

— Закрой свою пасть! — проревел Нортон. После этого он стал ходить по комнате от одной стене к другой, бросая потерянный взгляд то на мертвого Роло, то на Стиггу.

— Закрыть пасть? Хах, Роло тоже постоянно говорил мне заткнуться, а в итоге умолк сам. А я даже не успел рассказать ему про клыки и копья. Забавно, я, сидя в клетке, будучи безоружным, смог наломать столько дров, что ни на одну зиму хватит. Хотя тебе до зимы еще надо дожить.

— Ты недоживешь и до утра, зеленокожий!

— Убить меня собрался? — Стигга изумленно приподнял бровь. Было в этом движении что-то наигранное. — Ну давай, делай свое дело. Вон копье стоит у стенки. Возьми его и проткни мне сердце, я даже дергаться не буду. Видать, судьба у меня — умереть от руки тупицы.

Нортон рванулся к копью. Схватив его, он направился к орку. Тот стоял неподвижно, как и обещал. Не дернулся он и во время замаха, и даже тогда, когда острие копья остановилось в нескольких сантиметрах от его груди.

— Я знал, что ты не сможешь, — улыбнулся Стигга. Убийство Роло нельзя оправдать, но кару за его смерть можно отсрочить. За мою же смерть Олаф немедленно сдерет с тебя шкуру. А ты же еще планируешь пожить, верно?

— Зачем ты это говоришь? Зачем ты это делаешь!? — голос Нортона немного успокоился, хотя его по-прежнему трясло. Для него было унизительным метаться как загнанный зверь перед этим зеленокожим. В конце концов, это орк в клетке, а не наоборот!

— Мне нужно кое-что, Роло бы не дал мне этого, но ты дашь.

— Чего ты хочешь? Груши? В моем саду их не растет.

— В глотку затолкай себе свои груши! А мне дай ключи от моей клетки. Я не хочу познать унижение, когда кто-то смотрит мне в зубы перед покупкой. Не для того мой бог дал мне клыки. И не для того мне руки, способные сжимать копье! Я плохой воин, но при этом я всегда оставался орком! Даруй мне свободу!

— Ты, видимо, выжил из ума. Мне проще убить тебя.

— Убить меня нельзя, это я тебе уже объяснил. Сохранить мне жизнь, не даровав свободу, тоже невозможно. Иначе я… — Стигга замолчал, оскалившись самой хитрой своей улыбкой.

— Иначе что?

— Тупой орк, не получивший свободу, резко поумнеет. Пускай все узнают мой маленький секрет, но вместе с ним Олафу станет известно и о сегодняшней ночи, и о готовящемся заговоре, и о том, кто и как лапает его дорогую дочь. Я просто скажу ему правду такой, какая она есть, а потом буду смотреть из своей клетки на последствия. Но всего этого можно избежать, если отпереть этот чертов замок. На меня можно будет повесить убийство Роло. Ведь ты постоянно проведываешь своих псов, и не мог видеть, что происходило тут. Ведь этот дурак недавно получил из-за меня палкой по спине. Может, он решил открыть клетку и проучить меня?

— Упустить тебя — то же самое, что убить. Наказание — смерть.

— Так ведь упустил Роло. Ты приглядывал за псами и даже предположить не мог, что стоит тебя войти внутрь — и этот коварный орк нападет на тебя со спины.

— Ты, видимо, держишь меня за идиота, орк. Я никогда не выпущу тебя отсюда.