Содержательный разговор. Ничего не скажешь.

Пришло время признать: общаться с человеком один на один, когда у вас было какое-никакое, но романтическое прошлое сложно. Очень сложно! Тем более сейчас, когда мы уже лежим в кровати слишком близко друг к другу.

– Ты скучаешь по Лос-Перро? – спросил Райан, смотря в экран и продолжая рисовать круги на моём плече.

– Немного, – призналась я. – Я ненавижу жару и школу, но девчонок мне не хватает.

– Уезжать от друзей всегда тяжело, – вздохнул он. – Не представляю, как ты делала это все предыдущие годы.

– Мне было легко. Я просто ни с кем не сближалась. Но в шкуре подростка оказалось слишком сложно. Непривычно. Нервно. Я не могла быть приклеенной к тебе круглые сутки. А жила я одна. И в этом огромном доме постепенно начала сходить с ума от одиночества. Я опасалась, что меня раскроют, и держалась особняком. Но Миа просто не оставила мне шанса. Ты ведь знаешь, какая она энергичная.

– Ты хоть раз с ними общалась после?

– Нет. Было немного не до этого. Хоть я и сохранила телефон, но так ни разу им и не воспользовалась. Пока тебя не встретила снова.

– А что мешает написать Мие сейчас?

– А ты как думаешь? – саркастично спросила я и посмотрела на Кросса. – Я пропала почти на год. А они ведь тоже мне писали и пытались наладить связь. Значит без объяснений не обойтись. А я не хочу: мне страшно. Повезло, что ты оказался таким понимающим. А если они не такие? Не хочу рисковать и разрушать сошедшую на нет дружбу громкими скандалами.

– Баркер, ты всегда такая? – Райан поставил кино на паузу, приподнялся на локте и пристально на меня посмотрел.

– Какая?

– Осторожная. Закрытая. Хотя, вернее сказать, трусливая. Ты настолько не любишь конфликты и боишься перемен, что готова остаться без друзей, зато избежать скандала.

– Райан, я с трудом пережила депрессию, – я посмотрела на него сурово. – Уж прости, что берегу своё психическое здоровье, как могу.

– Ты не бережёшь. Ты сбегаешь от проблем, – покачал головой парень. – Разве твой терапевт этого не говорил? Допустим, со мной всё понятно: запрет от родителей, договор и прочая ерунда. Но девчонки? Но Ноа? С ними ты могла бы объясниться! Тебя ведь это гложет.

– И что я им скажу? – раздражённо поинтересовалась я. Мне совсем не нравилось, куда свернул наш разговор. – Привет, я Саманта, но не та Саманта. Я обманывала вас целых три месяца. Извините, что так получилось?

– Ты можешь рассказать им всё как есть. Так же как рассказала мне. И если тебе станет легче, я даже не против, если ты упомянешь контракт. Зато у тебя снова будут друзья. Тебе ведь так этого не хватает!

– Я этого не говорила. Мне не нужны друзья, – пробурчала я.

– Врёшь! Баркер, я же вижу, что ты врёшь! Думала, я не замечу какой счастливой ты выглядела, когда надирала Дину задницу? А теперь говоришь это. А значит, ты опять врёшь! – от чего-то Райан завёлся не на шутку. – Сколько можно? Тебе самой-то не надоело?

– Эй, полегче! – я обиженно села. – Я обещала тебе не врать, и я не вру.

– При чём тут я! Ты не мне врёшь, а себе! – парень тоже сел и строго посмотрел мне в глаза. – Я чувствовал это тогда, и чувствую это сейчас. Ты боишься новых людей, но тебе отчаянно не хватает тех, с кем можно сходить в кафе или посмотреть новый фильм в кино. Ты сама рассказывала, что потеряла своих взрослых друзей, но при этом не хочешь заводить новых, и боишься написать старым. Как ты вообще собираешь жить дальше? Вечно одна?

– Я… Я… – у меня пропал дар речи от такого напора. – У меня есть парень, у меня есть знакомые. Этого достаточно. Мне не нужны друзья.

– Тогда зачем ты написала мне?

Бум! Вот и главный вопрос прозвучал вслух.

И правда, зачем я это сделала? Импульсивный поступок, у которого нет объяснения? Неправда. Так не бывает. У всего и всегда есть причина. Просто я не составила себе труда о ней подумать.

Райан прав (и когда он только стал таким умным?): я бегу от проблем. Прогресса не будет, пока я не перестану убегать от своих чувств и самой себя. Я выбрала самый энергосберегающий путь: без конфликтов, без стрессов, без людей. Я не возвращалась домой, чтобы не объясняться с родителями, я не писала старым друзьям. Мне повезло встретить Оливера, и я решила, что его мне будет достаточно. С ним ведь так тихо, мирно и спокойно. Это ведь всё, что мне было нужно! Так зачем я написала Кроссу, сознательно обрекая себя на громкое и мучительное выяснение отношений? Чего я искала?

– Я не знаю, – вслух я ответила скорее себе, чем ему.

– Тогда я советую тебе серьёзно подумать над этим.

Тренькнул компьютер, сообщая, что копирование файлов завершено. И я не преминула воспользоваться этим фактом, чтобы спастись от неудобного разговора. Слезла с кровати, отсоединила флешку и жёсткий диск, взяла под мышку ноутбук. Замерла, опасаясь смотреть на Райана.

– Спасибо за помощь, – сухо проговорила я. – Я думаю, мне лучше уйти.

Парень тяжело вздохнул и сел.

– Даже серию не досмотрим?

– Нет, мне ведь нужно найти сервисный центр или купить новый ноутбук, – я бросила на Райана быстрый взгляд и пошла к двери. – Ещё раз спасибо.

– Баркер, ты не можешь вечно убегать от проблем! – крикнул он мне вдогонку.

«Но я могу попытаться!» – подумала я и выскользнула за дверь.

28 сентября. Вторник

Ужасно раздражает, когда тебя учат жизни. И ещё больше раздражает, когда учит человек на десять лет младше тебя. И уж вконец раздражает, когда он ещё и прав.

Разумеется, именно поэтому я обиделась на Райана и избегала его. Очень взрослое поведение, верно?

Я пряталась от него в столовой, обходила стороной на улице и спускалась пешком, когда видела у лифта. Но на самом деле, я обижалась и злилась на себя за то, что он прочитал меня как раскрытую книгу.

Однако у субботнего разговора был неожиданный эффект: он заставил меня признаться самой себе, что я пыталась менять свою жизнь, только когда мне было плохо. Я набивала татуировки, красила волосы и стремилась выделяться из толпы. Искала новые хобби, знакомилась с людьми и даже пыталась ходить на свидания. Всё это требовало нереальных усилий и затрат энергии, но я хотя бы что-то делала. Но стоило жизни наладиться, и я тут же бросила искать ответ, кто я. Почему? Потому что вместо стержня в себе, я нашла опору в Оливере. Решение очень комфортное, но не слишком дальновидное. Ведь если он исчезнет из моей жизни, что я буду делать дальше? Я старалась об этом не думать, и потому запасного плана у меня не было. Зато мысль, что я сама загнала себя в тупик возникала всё чаще.

К вечеру вторника я настолько замучила себя рефлексией, что даже перестала обижаться на Кросса. Наоборот, я наконец-то сообразила, что ему можно ответить. И тут же отправилась его искать.

Парень обнаружился на кухне нашего этажа. Решительным шагом я направилась к его столу и села напротив. Резко выдохнула и сказала:

– Ладно! Хочешь знать, почему у меня нет друзей? Я тебе расскажу!

– Воу! – парень отложил телефон и удивлённо на меня посмотрел. – И тебе привет, Баркер! А я думал, что ты меня избегаешь. Или ты всегда любила ходить по лестницам?

– Я тебя не избегала, – не моргнув, соврала я. – Мне нужно было подумать.

– И что же ты надумала? – усмехнулся Райан.

– Что ты прав. Мне нужны друзья. Я трусиха. Я не люблю конфликты. И вот почему…

А дальше последовали чудесные истории из моего прошлого. В таких подробностях я ещё никому об этом не рассказывала. В других обстоятельствах и ему бы не стала, но я обещала не врать и отвечать на все его вопросы. И нужно быть верной своему слову.

Райан слушал внимательно и не перебивал, только становился всё мрачнее и мрачнее.

– Как видишь, меня просто не научили заводить друзей. Их всегда за меня выбирали. Родители, парень, работа. Мне это не нравилось. Мне хотелось спрятаться. И если моей работе это желание не сильно мешало, даже скорее помогало, то в обычной жизни обрекало на одиночество. Я не умею и не люблю делать первый шаг. Я из тех, кто плывёт по течению и подстраивается под обстоятельства. Даже на то, чтобы познакомиться с тобой согласно заданию, я сил найти не смогла. Ты сделал всю работу за меня. Я не знаю, как себя исправить. Я пыталась. Но буду честной, попытки были вялыми. Выходить из зоны комфорта не самое моё любимое занятие.